Неожиданно из воды вынырнуло заостренное рыло, зубастая пасть схватила одну из птиц и в мгновение ока исчезла под водой.
— Видел? — с благоговейным трепетом спросила я.
Разумеется, тот факт, что акулы весьма зубасты, не был для меня тайной. Правда, выяснилось, что демонстрация этих зубов вживую производит несравненно более сильное впечатление, чем любые фотографии из «Нэшнл джиографик».
— «Бабушка, для чего тебе такие большие зубы?» — процитировал Джейми, явно находившийся под впечатлением.
— О да, с зубами у них порядок, — послышался рядом веселый голос Мерфи, на чьем широком лице светилась кровожадная улыбка. — А мозгов — капля, и если пуля пробьет их насквозь, этой твари хоть бы что.
Он поднял над бортом мясистый кулак и крикнул:
— Эй, Манцетти, добудь мне одну из этих зубастых гадин, и тогда на камбузе тебя будет дожидаться бутылка бренди!
— Тут замешано что-то личное, мистер Мерфи? — учтиво осведомился Джейми. — Или это профессиональный интерес?
— И то и другое, мистер Фрэзер, и то и другое, — ответил возбужденный кок и притопнул своей деревянной ногой. — Эти твари отведали, каков я на вкус, — мрачно пояснил он, — но уж будьте спокойны, с тех пор я пробовал их не раз и не два!
Лодка была едва видна за тучами птиц, а их крики заглушали все, кроме воинственных восклицаний Мерфи.
— Акулий стейк с горчицей! — ревел Мерфи, закатывая глаза в мстительном экстазе. — Тушеная печень с пикулями! Из плавников я сделаю суп, а твои глазные яблоки пойдут на желе! И поделом тебе, мерзкая тварь!
Я видела, как Манцетти, припав на колено, целился из мушкета: белый дымок возвестил о произведенном выстреле. A потом я увидела мистера Уиллоби.
Я не заметила, как он прыгнул с борта, а остальные тем более, ибо все взоры были прикованы к охоте. Но он находился там, совсем недалеко от кипевшей вокруг лодки схватки. Его бритая макушка подскакивала на волнах, как поплавок, руки же удерживали громадную птицу, взбивавшую крыльями воду, как миксер.
Встревоженный моим испуганным криком, Джейми отвлекся от зрелища охоты, на миг замер и, прежде чем я успела шевельнуться или что-то сказать, взлетел на поручни.
Вырвавшийся у меня вопль ужаса совпал с удивленным восклицанием Мерфи, но Джейми этого уже не слышал: нырнув с борта головой вниз, он почти без всплеска ушел под воду.
Когда до всех дошло, что происходит, с палубы послышались крики и истошный визг Марсали. Мокрая рыжая макушка вынырнула рядом с мистером Уиллоби, и вот уже Джейми обхватил китайца рукой за шею. Однако тот упорно не выпускал птицу, и на миг мне показалось, что Джейми колеблется, спасать ли ему Уиллоби или придушить на месте, но в конце концов он стал грести к кораблю, увлекая с собой и китайца, и пойманную птицу.
Из лодки тем временем неслись торжествующие возгласы, по воде расплывалось красное пятно. Отчаянно бившейся, попавшей под острогу акуле накинули на хвост петлю и тащили ее за лодкой. Но спустя миг крики смолкли: люди в лодке увидели, что происходит неподалеку.
Троса полетели в воду с одного борта, потом с другого, и матросы метались туда-сюда, не зная, кому помогать.
Но наконец Джейми, обремененный китайцем и птицей, был втянут на правый борт и обмяк на палубе, тогда как пойманная акула — несколько больших кусков мяса были вырваны из ее боков голодными сородичами — слабо трепыхалась у левого борта.
— Боже… мой… — выдохнул Джейми.
Грудь у него ходила ходуном. Он лежал плашмя на палубе, хватая ртом воздух, как вытащенная из воды рыба.
— Как ты? — спросила я, опускаясь рядом с ним на колени и утирая его лицо подолом юбки.
Он криво улыбнулся и кивнул, все еще тяжело дыша.
— Боже мой! — пробормотал наконец Джейми, сел, покачал головой и чихнул. — А ведь я думал — все, сейчас меня слопают. Эти дурни на лодке рванули прямо к нам, а за ними и все акулы, привлеченные кровью той, которую загарпунили.
Он осторожно массировал свои икры.
— Ты уж не сердись на меня, англичаночка, но я всегда чертовски боялся лишиться ноги. По мне, так лучше уж и вовсе с жизнью расстаться.
— Не стану, раз ты сохранил и то и другое, — сурово произнесла я.
Джейми начинал дрожать, и я закутала его в свою шаль, после чего огляделась, ища мистера Уиллоби.
Маленький китаец, полностью поглощенный своим трофеем молодым пеликаном размером чуть ли не с него самого, не обращал внимания ни на Джейми, ни на отборную брань в свой адрес. Вполне возможно, матросы не ограничились бы руганью, но защитой китайцу служил здоровенный клюв его пленника, приближаться к которому никто не решался.
Противный хряпающий звук и последовавший за ним общий торжествующий вопль с другой стороны палубы возвестили о том, что Мерфи воспользовался топором для совершения акта возмездия. Матросы столпились вокруг с ножами, полосуя шкуру. Еще несколько рубящих ударов, и сияющий Мерфи прошествовал мимо нас с окровавленным топором на плече, неся под мышкой обрубок хвоста, а в руке — сетку с увесистой желтой печенью.
— Не потонули, а? — осведомился он, взъерошив волосы Джейми свободной рукой. — Не скажу, что, на мой взгляд, желтый содомит стоит такого беспокойства, но то был смелый поступок. Я сварю вам из хвоста прекрасную похлебку, помогает от простуды, — пообещал кок и направился к люку, вслух обдумывая меню.
— Зачем мистеру Уиллоби это понадобилось? — спросила я.
Джейми покачал головой и высморкался в подол рубашки.
— Будь я проклят, если знаю. Он хотел заполучить птицу, но для какой надобности, бог весть. Может, съесть хочет?
Мерфи, услышав это, оглянулся с трапа, ведущего на камбуз.
— Ну уж для еды пеликан никак не годится, — заявил он, неодобрительно качая головой. — Эта птица так воняет рыбой, что ничем не перешибить. И вообще непонятно, откуда он здесь взялся. В открытом море пеликаны не водятся. Они такие нескладные, потешные. Наверное, штормом занесло.
Его лысая голова исчезла — он удалился в свое царство, радостно бормоча что-то начет сушеной петрушки и кайенского перца. Джейми рассмеялся и встал.
— Возможно, он просто хочет надергать из птицы перьев для письма. Пойдем-ка вниз, англичаночка, поможешь мне обсушиться.
Говорил Джейми шутливо, но после этих слов лицо его приобрело заговорщицкое выражение. Он бросил быстрый взгляд налево, где матросы теснились вокруг останков акулы, а Фергюс и Марсали осторожно исследовали отделенную голову, лежащую на палубе с разинутой пастью. Затем мы с Джейми обменялись взглядами, превосходно понимая друг друга.
