Джейд Ли - Белая тигрица

– Я хочу снова вызвать твою силу инь.

Ее лицо выражало непокорность, но она нехотя подчинилась.

– Ты со всеми женщинами так обращаешься? Или только со своими белыми рабынями?

Ру Шань мог и не отвечать, но он наклонился к ней и сказал: – Я сделал все, что мог, чтобы тебе было хорошо здесь. Я не могу позволить себе дарить шелка и золото. У моей матери никогда этого не было, почему тогда я должен расточать на тебя деньги? Ты должна довольствоваться тем, что имеет обычный хозяин лавки. – Его голос был резким от силы ян, уже горевшей в нем.

Лидия в изумлении смотрела на него. Но это продолжалось недолго. Скорее всего, в ней было больше силы ян, чем он думал, потому что ее голос, когда она отвечала ему, был таким же ядовитым:

– Я никогда не просила шелков и украшений и не хочу их. Я говорю о каком-то занятии, Ру Шань. У меня нет книг, нет красок, а сейчас ты отобрал у меня кисть и учителя, и я даже не могу учить китайский язык.

Он нахмурился, удивленный ее ответом.

– Так ты хочешь заниматься чем-то? Чтобы занять свой ум? Ру Шань не мог поверить в это. Никто из людей-духов, которых он встречал, не желал подобного. Им хотелось броских украшений, дорогих шелков, денег. Это было все, что любили белые дикари.

– Разумеется, хочу! Оглянись вокруг, Ру Шань. Ты сам был. бы доволен, находясь здесь?

Конечно, нет. Но он был хорошо образованным китайцем. Он знал толк в тонких сторонах жизни. Как мог кто-то из людей-духов, тем более женщин, получать удовольствие от таких вещей? Хотя, глядя на Ли Ди, он видел, что ей действительно требовалось найти пищу для ума.

Внешне она выглядела так же, как и большинство этих дикарей. И все же она оказалась вовсе не такой, какой он ожидал ее увидеть.

– У тебя в роду не было китайцев?

– Не говори глупостей. Твоя раса презирает мою. Даже здесь, в Шанхае, вы живете в разных кварталах.

Он кивнул. Только потому, что он был хозяином лавки, ему приходилось иметь дело с иностранцами. И с Ли Ди, конечно.

Его матери тоже пришлось общаться с англичанами, потому что они покупали товар Чэней. Но это было совсем другое дело.

– Твоя мать могла встретить китайца, влюбиться в него, – предположил Ру Шань.

– Моя мать вышла замуж за англичанина с которым познакомилась в военном госпитале, когда ей было восемнадцать лет. Они поженились и жили счастливо долгие годы. Она ни разу не встречала китайцев и никогда не испытывала желания с ними общаться. Я могу сказать то же самое!

Ру Шань слушал ее взволнованную речь и видел горение силы ян в ее глазах, слышал гнев в ее голосе. Вероятно, она говорила правду. Но, несмотря на это, ему было трудно поверить ей. Она была слишком умна, слишком одарена. Она даже начала учить шанхайский диалект вместе с Фу Де. Он не мог поверить, что у людей-духов могло родиться такое способное существо.

Лидия нахмурилась.

– Тебя, наверное, считают гениальной среди твоего народа? – спросил Ру Шань.

Она поморщилась, но все же ответила:

– Меня считают смышленой, но не лучше многих других. Ру Шань покачал головой, все еще находясь в недоумении.

Иногда китайцы не стеснялись завязывать отношения с женщинами-варварами. Скорее всего, именно так Ли Ди унаследовала свой ум. Или же она была чудом природы.

– Вероятно, ты приехала в Китай потому, что тебя не принимали на родине?

Она с отвращением фыркнула, садясь на край кровати.

– Я приехала потому, что Максвелл Слейд...

– Твой жених. Я помню.

Лидия повернулась, пронзая его взглядом.

– Тогда почему ты не вернешь меня к нему?

Ру Шань самодовольно улыбнулся. Он не знал, что вызвало в нем улыбку, но не сдерживал себя, потому что ему нравилось ощущение власти над этой женщиной.

– Я держу тебя здесь, Ли Ди, потому что ты моя. Затем он развязал узел на ее халате.

– Хватит разговоров. Пора освободить твою силу инь.

Из писем Мэй Пан Чэнь

2 июля 1873 года

Дорогая Ли Хуа!

Я встретила его!Я встретила того капитана-духа, и эта встреча была еще хуже, чем я думала! Он худой, как змея, и у него голодные глаза, как у мангуста. Он даже рычит на меня. Капитан думает, что я не понимаю его, но на самом деле я только притворяюсь, а он, конечно, злится. Ему кажется, что если он будет громче кричать, то я пойму, о чем идет речь. И все это так сердит меня.

Шэнь Фу тоже недоволен. Я пытаюсь доказать ему, что этот человек-дух несет с собой зло, но он не слушает меня. Он считает, что я глупа и суеверна, и даже отправил меня к учителю (это в моем-то возрасте!), чтобы учить английский. Этот ужасный капитан уехал и взял с собой несколько рулонов ткани по очень низкой цене. Обычно Шэнь Фу не продает свои ткани так дешево, но я думаю, что он немного боится капитана-мангуста, и поэтому хочет, чтобы тот уехал довольным..

Это очень плохо, Ли Хуа. Очень плохо связываться с людьми-духами. Но моя семья хочет денег людей-духов, и я не могу остановить их.

Мне пора идти. Мне нужно переделать много работы, перед тем как я пойду на урок!

Мэй Пан

P. S. Я забыла сказать, что в моих уроках есть одна положительная сторона. Я должна брать с собой Ру Шаня. Шэнь Фу надеется, что наш сын скоро сможет служить переводчиком вместо меня, поэтому он разрешает мне брать его с собой. Нам так нравш ходить на занятия вместе! Мы учимся у проповедников, потому что никто не говорит по-английски лучше, чем они. У меня замечательный сын, он внимательный и веселый. Мы часто с ним смеемся, это лучшее время дня для нас. Только по этой причине я хочу как можно дольше заниматься английским языком.

Искренне твоя, Мэй Дан.

Видишь, как англичане подписывают свое имя? Ужасно, правда? Из стороны в сторону, вместо того чтобы вести линию сверху вниз. У них все линии неправильные. У них даже нет кисти для письма, у них всего лишь деревянные палочки, внутри которых уголек. Но Ру Шаню это нравится, и он умеет красиво писать. Даже учитель-англичанин говорит, что Ру Шань очень способный.

«Эти китайцы странные существа», – думала Лидия. Или это Ру Шань был странным существом. С одной стороны, он без зазрения совести купил ее, запер в тесной комнатушке и каждый день доил из нее эту силу инь. С другой стороны, он всегда проявлял неожиданную доброту и уважение. Он до сих пор кланялся ей, когда входил и уходил, всегда благодарил ее за проведенное вместе время. Он был честен с ней и даже стал приносить ей бумагу и принадлежности для рисования, чтобы заполнить долгие часы между его посещениями. Иногда Лидия задавалась вопросом – а делал бы все это для нее Максвелл? Кроме того, Ру Шань стал закрывать дверь, чтобы Фу Де не мог смотреть на них. И опять же по ее просьбе, когда она сказала, что ей не нравится, когда этот юноша смотрел на нее или присутствовал на их занятиях.