Я пожалела, что сказала ему слишком много. Но Стептоу все же был красным, как рак. Он понял, что свалял дурака.
— Так что же он тогда скрывал? Он всегда говорил, что едет в Лондон, — Стептоу немного подумал. — А, понимаю! У него там была возлюбленная.
— Ну и что из этого? — спросила я возмущенно. — Он же был холост. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь осудил его за это. Нам пора, мама. И запомните, Стептоу, завтра, не позже полудня, или можете считать себя уволенным.
Мы поскорее выскочили из комнаты, прежде, чем он успел сообразить, что у дяди не случайно была копия ожерелья леди Маргарет, и что она и была той леди, которую он навещал. Очевидно, Стептоу ее там не видел. Вернувшись в отель, мы с мама долго обсуждали то, что нам удалось узнать.
— Я могу поверить, что Барри заходил к леди Маргарет, — удивлялась мама. — Но что он мог делать у нее целых два часа? Это скорее похоже на дружеский визит.
— В десять часов вечера, это похоже на очень дружеский визит, — сказала я.
— Уж не хочешь ли ты сказать, Зоуи, что они были любовниками? Ты забываешь о мистере Джоунзе.
— Может, у нее было по любовнику на каждый день недели, — сказала я, падая со смехом на кровать. — Интересно, узнает ли об этом Уэйлин, когда вломится в любовное гнездышко.
— Я умру со стыда.
— И он тоже.
Вскоре мама нашла новую причину для волнения.
— И все-таки мы не узнали, что Барри сделал с пропавшими пятью тысячами.
— Может, он отдал их своей легкомысленной леди Маргарет.
— Значит, выбросил на ветер. А где он доставал вещи, которые продавал ювелиру, и зачем ему фальшивое ожерелье?
— Скорее всего, драгоценности принадлежали леди Маргарет, и он их продавал по ее просьбе. Старый Макинтош был давно в могиле.
— Кажется, это похоже на правду. И Барри переодевался священником, чтобы обмануть мистера Брэдфорда.
— По крайней мере, они таким образом отделались от Стептоу. Какое удовольствие я получила, когда мы посадили его в калошу.
— Меня поражает, как они оба ловко притворялись. Делали вид, что незнакомы и только кивали друг другу, когда встречались на улице, а сами в это время были любовниками. Странно, что она выбрала Барри, ведь у нее была слабость к юнцам. Я имею в виду мистера Джоунза.
Мне тоже казалось, что тут что-то не так, но все же тайна была раскрыта. Даже становилось понятнее, почему у дяди хранился страз, он мог попасть к нему совершенно случайно. Настроение у меня было прекрасное. Вдруг без десяти одиннадцать слуга принес нам записку.
— От лорда Уэйлина, мадам, — сказал он. — Их милость просили не беспокоить вас, если света не будет. Но я услышал голоса…
— Хорошо, спасибо.
В записке Уэйлин просил нас спуститься в его кабинет, если мы еще не легли спать.
— Можете передать лорду Уэйлину, что мы сейчас придем.
Слуга ушел, а я сказала мама:
— Уэйлин вернулся. Он хочет нас видеть. Это должно быть интересно.
— Ты иди, Зоуи, и потом расскажешь мне. Мне стыдно с ним встречаться.
— Не понимаю, почему. Ведь это у его тетушки были любовники. А дядя Барри по сравнению с ней невинный ягненок.
— Ай! Да мы же еще всего не знаем!
— Глупенькая, — сказала я, чмокнув ее в щеку, и побежала вниз дразнить Уэйлина.
Уэйлин стоял спиной к двери, глядя в окно. Он не слышал, как я вошла. На столе стояла рюмка бренди. Раньше я никогда не видела, чтобы он пил бренди. Право же, в отеле не должны допускать, чтобы у них появлялся этот контрабандный напиток. Я на минуту остановилась, залюбовавшись его высокой стройной фигурой и безукоризненно сшитым костюмом. В полумраке его соломенные волосы казались темными. И бренди на столе, и усталая поза говорили о том, что произошло нечто, нарушившее его душевное равновесие. Он, наверно, узнал новые подробности о жизни своей беспутной тетушки.
Во мне проснулось чувство сострадания. Я шла с намерением над ним посмеяться, теперь же мне хотелось его утешить.
— Лорд Уэйлин, — тихо окликнула я. Он так глубоко задумался, что не замечал моего присутствия.
Когда он повернулся ко мне, вид у него был очень печальный: глаза потемнели, лицо осунулось. Сначала он молча посмотрел на меня, потом губы его дрогнули, и он улыбнулся. В глазах мелькнула радость.
— Вы пришли одна. Я так надеялся, что ваша мама уже отдыхает.
— Она еще не спит и жаждет услышать, какие новости вы привезли. Наверно, плохие?
Он подошел, взял меня за руку и повел меня к столу. Мы сели.
— Ничего нового я не узнал, уверяю вас. Я видела, что он говорит не правду. Все его поведение и то, что он избегал смотреть мне в глаза, доказывали это. Я дотронулась до его руки:
— Вы можете быть откровенным, Уэйлин. Я, кажется, уже разгадала эту тайну. Я говорила со Стептоу.
Он крепко сжал мою руку.
— Мне очень жаль, Зоуи. Я хотел оградить вас от ужасной правды. Я по-прежнему считаю, что никому нет дела до того, чем занимался ваш дядя.
Мое женское сострадание сменилось любопытством.
— Мой дядя? А как же ваша тетя? Ведь это у нее был любовник.
— Любовник? — вид у него был смущенный. — Вы имеете в виду мистера Джоунза?
— Разумеется. По возрасту он мог быть ее сыном.
— Он и был ее сыном. Именно в этом и заключалась ее вина. Не знаю, откуда это стало известно Макшейну, но совершенно очевидно, что он знал ее тайну и использовал в своих корыстных целях. Я нашел письма, квитанции и много других доказательств того, что Макшейн вымогал деньги у моей тетушки.
Я вырвала руку:
— Это не правда! Вы все выдумали, чтобы скрыть ее позор!
— Незаконнорожденный ребенок едва ли лучше, чем любовник, — сказал он сердито.
Меня не интересовали незаконные дети леди Маргарет, даже если бы их был целый взвод. Меня разозлило то, что он снова превратил дядю Барри в негодяя. А я уже начала надеяться, что он был относительно порядочным человеком.
— Что вы нашли?
Уэйлин положил на стол небольшую стопочку листков и стал передавать их мне по одному. Первым было письмо из Ирландии, написанное пять лет назад, во время короткой поездки дяди Барри домой, перед тем, как он приехал в Гернфильд.
Я прочла:
"Дорогая Маргарет! В Дублине я случайно встретил Эндрю Джоунза. Надеюсь, это имя вам знакомо. Ему двадцать пять лет. Он работал учителем в средней школе для бедных и жил в ужасных условиях. Он рассказал мне свою историю, и теперь я знаю всю правду, поэтому не пытайтесь ничего отрицать. Он производит впечатление очень приятного, скромного молодого человека, и меня удивляет, что вы так дурно с ним поступаете. Кем бы ни был его отец, от матери он унаследовал благородную кровь Уэйлинов. Не забывайте об этом.
