Мистер Мэйленд с явным облегчением отошел от своей собеседницы и приблизился к Эмили и миссис Кронбери. В отличие от сестры, он был очень высок ростом, мистер Рикман едва достал бы ему до плеча, как показалось Эмили, но при этом не страдал ни излишней полнотой, ни чрезмерной худобой, лишь слегка сутулился, как и говорила Хелен.
– Роджер, ты навряд ли помнишь мисс Барнс, – обратилась к нему сестра.
– Отчего же? Я встречался с мисс Барнс по крайней мере трижды и даже как-то раз сидел с ней за столом во время какого-то ужина, – непринужденно ответил мистер Мэйленд. – Наши отцы были дружны в прежние годы, и мой батюшка нередко сетовал, что они не успели договориться о браке моей сестры с вашим братом или же нашем с вами супружестве.
– Роджер! Ты шокируешь мисс Барнс, – возмутилась миссис Кронбери.
– Наверняка мисс Барнс уже слышала о том, на что я способен, – фыркнул долговязый Мэйленд. – И если она еще не убежала прочь, значит, у нее крепкие нервы.
– Я – учительница в пансионе, мои нервы обязаны быть крепкими, – улыбнулась Эмили. Ей стало любопытно – уж не похваляется ли молодой Мэйленд своими приключениями? Тогда это говорит не в его пользу.
– Рад это слышать. Полагаю, вы не откажетесь потанцевать со мной, как этого наверняка желает моя сестра, – он не спрашивал, а скорее утверждал. – Последние два часа она пытается пристроить меня к какой-нибудь подходящей юной леди, но все они, увы, убегают от меня, будто я сам дьявол.
– Что ж, я еще никогда не танцевала с дьяволом, – в тон ему ответила Эмили, радуясь, что поблизости не видно викария Кольера.
Мэйленд расхохотался так громко, что леди, с которой он недавно беседовал, испуганно вздрогнула, а миссис Кронбери негодующе ударила брата веером по руке.
– Роджер! Твои манеры фигляра приводят в ужас людей достопочтенных!
– Мисс Барнс, идемте танцевать, я хотя бы десять минут должен отдохнуть от проповедей моей старшей сестры. Едва она стала замужней дамой, как превратилась в несносную ворчунью!
Джулия Кронбери лишь покачала головой и повернулась к своему мужу, явно с нетерпением ожидавшему, когда она вернется в их кружок. Эмили смотрела на эту перепалку с завистью – заметно было, что, даже если миссис Кронбери не одобряет поведение своего брата, между ними существует искренняя привязанность, чего никогда не наблюдалось в отношениях Эмили и Томаса.
Мистер Мэйленд ей скорее понравился, нежели возмутил или шокировал. Он болтал с нею, как со старой знакомой, был остроумен, но не чересчур, не извергал заученные остроты, как многие молодые люди, не говорил напыщенных комплиментов. И все же по окончании танца Эмили была рада попрощаться с мистером Мэйлендом и отправиться на поиски своего плаща и шляпки – гостям из школы Святой Маргарет не подобало задерживаться на балу.
Мистер Мэйленд напомнил Эмили Барни Моффата. Во внешности и манере держаться у обоих джентльменов было нечто общее, и неожиданно воспоминание о несостоявшейся помолвке причинило Эмили боль. Она могла бы быть сейчас такой же довольной и оживленной, как Джулия Кронбери, держать под руку своего мужа и рассматривать танцующих. Была бы она счастлива? Вполне возможно, почему бы и нет? По крайней мере, не так одинока, как сейчас, когда она трясется по разбитой дороге в обществе двух учительниц и трех учениц, еле втиснутая на краешек сиденья.
Почти два месяца Эмили не позволяла себе унывать, новые обязанности захватили ее, а многочисленные знакомства давали вдоволь пищи для размышлений, но сегодняшний вечер напомнил ей, что есть и другой мир, к которому она принадлежала, или должна была принадлежать, но оказалась лишенной его из-за необходимости исполнять чужую волю.
Она не так много танцевала, а потому не мечтала поскорее лечь в постель, как Хелен, благоразумно принимавшая приглашения и других молодых джентльменов, не надеясь на исключительное внимание мистера Найта. Поэтому, даже добравшись наконец до своей комнаты, Эмили еще долго лежала без сна в темноте, и мысли ее то возвращались в минувшие годы детства, то вновь и вновь кружились около сегодняшнего бала, подобно танцующим в порывах осеннего ветра листьям. Мистер Мэйленд, мистер Рикман, тетушка Фанни и миссис Кронбери… Как хорошо, что в Брайтоне не оказалось никого из ее прежних подруг, уж они-то не замешкались бы позлорадствовать над ее нынешним скромным положением, особенно старалась бы Рэйчел, при этом искренне полагая, что делает Эмили одолжение, показывая ей всю неприглядность зарабатывания денег собственным трудом. Но нет, подруги сейчас в Лондоне, суетливо перебегают из одного модного магазина в другой, заказывают новые платья для предстоящих на Рождество спектаклей, балов и концертов.
«Как хорошо, что у меня теперь есть Хелен, – Эмили решила, что должна как-то ободрить себя, иначе ей вряд ли удастся заснуть. – И миссис Фирман, и маленькая Эми Ли, и даже миссис Вильерс со своими историями не так уж отвратительна».
Внушение помогло, Эмили без труда нашла немало причин для радостей, связанных с ее новыми друзьями и живописью, и вскоре уже крепко спала.
Назавтра Хелен жаловалась, что у нее болят ноги, кто-то из партнеров несколько раз наступил ей на платье и едва не порвал его, но выглядела при этом весьма довольной. Вечерние развлечения не давали участницам поездки в Брайтон права пропустить утреннюю службу, и в церкви девочки занимали себя тем, что наблюдали за наиболее выдающимися семьями Роттингдина – а вдруг у кого-то из дам окажется подушечка или закладка для молитвенника, выполненные ученицами пансиона.
Хелен старалась не заснуть, а Эмили рассеянно слушала викария и одновременно думала, чем занять себя все долгое воскресенье. Миссис Вильерс, разумеется, ждала, что кружок избранных дам соберется к ней на чай, чтобы услышать необыкновенные новости, которыми она запаслась на ярмарке, но Эмили совсем не хотелось тратить время на разговоры с миссис Вильерс. Лучше всего было бы пойти в библиотеку и полистать альбомы с гравюрами в поисках новых заданий для девочек, но воскресным днем в библиотеке обычно располагался мистер Хотчинс, а с ним Эмили тоже не хотелось беседовать о давно забытых народах и разрушительных войнах.
В результате размышления привели ее в пустой класс, где она провела немало времени, изучая рисунки девочек из младшего класса. Надо было выбрать из них самый лучший, закончить и отправить родителям малышки Эми. Им будет приятно получить такой подарок, но как не обидеть остальных девочек?
Работа над картиной мисс Паркер закончилась, и Эмили призналась самой себе – она скучала по настоящей живописи. Все последние недели она делала наброски, правила рисунки девочек, готовила для них задания, но ничего не рисовала для себя. Она решила вернуться к едва начатому ею портрету Эми Ли и собиралась написать его.
