— Зато про события сегодняшнего вечера прошу поподробнее, милорд, — строго потребовала Элиан, как и подобает компаньонке.
— Попозже, миледи, прошу вас. Придется столько объясняться, дороги домой не хватит, разве что вы любезно позволите мне зайти к вам, когда мы приедем, и я введу вас в курс дела, — пообещал он предупредительно.
Кейт на расстоянии чувствовала напряжение его могучего тела, когда он усаживался напротив нее, очевидно, он просто не мог позволить себе развалиться на обширных подушках кареты Элиан.
— Будь я компаньонкой строгих правил, наверняка всю дорогу читала бы лекции о вашем безобразном поведении, — сурово сказала Элиан и замолкла.
Кейт обдумала сегодняшний вечер и поняла, что ей вряд ли удастся отдохнуть в своем временном пристанище. Она тяжело вздохнула, надеясь, что ее печаль скрыта в стуке лошадиных копыт и дребезжании железных ободьев колес по булыжной мостовой. Но Эдмунда не провести — едва первый вздох сорвался с ее губ, как его сильные пальцы дотянулись до ее рук и обхватили в знак утешения. Он потихоньку массировал ее застывшие пальцы, и ужас воспоминаний о подслушанном разговоре бессовестной парочки, обсуждавшей убийство, а затем едва не совокупившейся, постепенно отлетал от нее, пока она внимала теплой поддержке его уверенных прикосновений.
— Благодарю, — прошептала она, когда они подъехали к воротам городской резиденции маркиза Пемберли.
— Ни к чему благодарить, ведь я вознамерился сполна насладиться исследованием всего, что касается вас, пока мы не успели состариться, милая Кейт, — выдохнул он ей в ухо и соскочил с подножки, чтобы с показной церемонностью подать дамам руку. Она сердито размышляла, нарочно он злит ее или просто такова его натура.
Кейт гордо расправила плечи, восходя по гулким ступеням лестницы. Эдмунд окинул ее самодовольным взглядом. Надо понимать, он вполне осознает свои действия, заключила она. Никто из сторонних наблюдателей не заподозрил бы, что сегодня вечером она в шоке не только от их стремительной помолвки. Кейт поспешила в уютную гостиную, которую Элиан зарезервировала за собой, и не знала, благодарить его или презирать за то, что снова так легко манипулирует ею.
— Вы великолепный стратег, милорд, — сообщила она, когда дверь за ними плотно закрылась. Очевидно, Элиан уже причислила его к своей родне.
— Эдмунд, — укоризненно поправил он, словно это и в самом деле важно. — Я никогда не притязал на столь изощренное коварство, — добавил он с непроницаемым видом.
— Пора отчитаться передо мной о ваших приключениях. — Элиан остро глянула на измятое платье Кейт и всклокоченную прическу Эдмунда. — Или мне следовало сказать — злоключениях?
— Вот именно, — подтвердил он. — Кейт решила немного развеяться и осмотреть личные покои лорда и леди Уиндоувер. Непочтительно по отношению к границам частной собственности, должен заметить, поскольку этот юридический факт просто ускользнул от ее внимания.
— Но я была просто загнана туда приставаниями Бестома, — возразила Кейт.
— Вы могли бы обратиться за помощью ко мне, но не пожелали поступиться своей гордыней и рискнули хуже некуда. Я обнаружил ее в библиотеке, она сидела в полной темноте, леди Пемберли. Мы немного поспорили, а затем я услышал, как кто-то крадется к кабинету лорда, верно, в том особая запретная изюминка сегодняшнего приема, — пояснил он и приподнял бровь, ожидая возражений Кейт. Она не спорила, и он кивнул, подтверждая ту нелепую версию, против которой у нее не нашлось оправданий, затем поведал компаньонке, чье тайное свидание им пришлось подслушать.
— Боже всевышний, — потрясенно выдохнула Элиан, — и Кейт слышала каждое слово этих мошенников?
— Ради всего святого, Элиан, я уже не дитя, — возмутилась Кейт.
— Вы — незамужняя девушка, — отрезал Эдмунд, пресекая дальнейшие пояснения.
— Но не малолетка, — упорствовала она.
— На ваше усмотрение, мисс Элстоун, только умоляю, не берите на себя много.
— В самом деле, милорд? Поделитесь, о чем вы будете умолять леди в совершенных летах? — как можно ироничнее осведомилась она.
— Вразумлю вас, когда мы поженимся.
Да, ей никогда еще не встречался такой наглый, самонадеянный, уверенный в своем мнимом превосходстве самец, и это особенно досадно. Хотя, если припомнить характер названого братца и опекуна Кита на пару с его лучшим другом Беном Шоу, который всегда стоит за него горой, можно сказать, она знакома с некоторыми избранными из этой категории.
— Хватит препираться. Итак, что же они сказали? — спросила Элиан, и Эдмунд пустился в путаные объяснения так, словно сам в это время думал о чем-то ином.
— Какая же гнусная натура у этой женщины, — глухо проронила Элиан.
— Вот и я могла бы точно так же выразить свои чувства, — надулась Кейт, поднимаясь и сердито глядя на своего новоиспеченного благоверного, который не обратил на нее внимания, но заботливо наполнил бокал Элиан целительным бренди.
Приняв во внимание его деликатное обхождение с Элиан и контрастно резкие манеры по отношению к ней после того, как она собственными ушами слышала весь тот ужас тайного сговора, Кейт зажмурилась, чтобы не пролить необъяснимые слезы, и с обидой уставилась на его широкую спину.
— Мне следовало тщательнее подбирать выражения, — повинился он и вручил бокал Элиан.
— Не понимаю, чем можно здесь утешиться, ведь вы же видели их, Кейт? — Голос Элиан дрогнул.
— Нет, потому что, если помните, я была замурована в какой-то ужасно темной и тесной кладовке с лордом Шаттлвортом, — терпеливо пояснила Кейт. — Если б я предвидела, что библиотека его милости будет сегодня ломиться от посетителей, с радостью осталась бы в танцевальной зале, меньше мучилась бы этим вечером.
— Какая чушь, все эти предчувствия и знаки судьбы, — раздраженно проворчал Эдмунд, словно ему было обидно думать, что она с удовольствием вернулась бы домой свободной женщиной, а не его нареченной, пусть и несколько неформально, невестой.
— Простите, если ситуация, в какой я оказалась, не прибавила мне радости, милорд, — съехидничала Кейт. Внезапно навалилась тяжелая усталость, и она уже не знала, сможет ли снести приступ его раздражения, хотелось только одного: преклонить повинную голову на его плечо и утешиться его лаской.
— Мог бы, если бы это не касалось меня, — пояснил он печально, вполне понимая ее чувства.
— Я не просила вас делать заявление перед сотнями свидетелей, — устало оправдывалась она.
— Неужели вы ожидали, что я покину вас и заставлю их размышлять, каким тайным амурам вы предавались так долго? В конце концов, именно я подвел вас.
