– Нет, я не замужем. Это квартира родителей, просто сами они постоянно проживают в загородном доме.
Марина сразу потеряла ко мне интерес, и ее оживившийся было взгляд потускнел. Мол, я думала, ты меня удивишь, а ты ничуть не изменилась, – вот как следовало расценивать этот взгляд.
Это было не очень приятно. Особенно если учесть, что Марина в нашу школьную бытность без зазрения совести списывала у меня все контрольные и домашние задания, благодаря чему и смогла закончить школу. И вот теперь она смотрит на меня свысока, словно я какое-то насекомое, притаившееся на ее роскошном сапожке.
– Ладно, – зевнула она, завалившись на кухню и усевшись на мой любимый плетеный стул, – налей-ка мне кофе, а то я с самого утра на ногах.
– У меня нет кофе, он плохо влияет на здоровье, – пожала я плечами. – Хочешь, налью тебе травяного чая? Только что купила в магазине, свежий!
– Давай. – Марина вздохнула, вытащила сигарету и щелкнула зажигалкой.
Я неодобрительно на нее посмотрела.
– Курить вредно, между прочим, – робко заметила я. – У курильщиков зубы, ногти и лицо становятся желтыми, а легкие – дырявыми. Ты хочешь, чтобы у тебя было желтое лицо и зубы?
Марина поперхнулась дымом. Я быстро отвернулась и открыла форточку. В этой квартире никто никогда не курил, она не знает этого ужасного сигаретного запаха, поэтому может благополучно задохнуться – вместе со мной.
– Ну ты даешь, Криворучка, – откашлявшись, молвила Клюева. – Совсем на голову больная стала. Ты и раньше-то была с приветом, а теперь… Вот что возраст с людьми делает!
– Мы ровесницы, – возмутилась я, засыпая сухой травяной настой в чайник и заливая его кипятком.
– Только по документам, – невозмутимо ответила Марина, – а на самом деле, как ты думаешь, можно ли нас сравнить?
Я молча проглотила обиду. Да, она красавица, это бесспорно. Но разве давал ей кто-нибудь право разговаривать со мной в таком тоне? Самое обидное, что возразить ей было нечего. Моя внешность и вправду – сплошное недоразумение. Ну и что из этого? Ей просто повезло, что она родилась красоткой, а появилась бы на свет с моей внешностью, гонору в ней бы неоткуда было взяться! И вообще, ее лицо и фигура – вовсе не ее личные достижения, так что нашла чем хвастаться!
– Давай быстрее, – поторопила она меня, глядя, как я завариваю чай. – И дай чего-нибудь пожевать!
Я мстительно улыбнулась и налила ей особенного травяного настоя, «забыв» добавить в него сахару. В этом настое около пятнадцати различных трав, среди которых – полынь, поэтому он чрезвычайно горький. Пусть Марина отхлебнет, глядишь, и сотрется с ее лица эта лицемерная сладость.
Я открыла холодильник, вытащила колбасу, порезала ее, положила на блюдце. Достала из хлебницы остатки цельнозернового хлеба с отрубями – довольно подсушенного, надо сказать, сделала бутерброд и протянула Клюевой, одновременно подвинув ей кружку с настоем.
– Ну вот, – она с довольным видом оглядела бутерброд и смачно откусила кусок, – а говорила, что предпочитаешь здоровый образ жизни!
– И вправду предпочитаю, – кивнула я.
– А колбаса-то, колбаса. – Клюева веселилась, как ребенок.
– Ну так колбаса-то – соевая! – радостно сообщила я.
Она подавилась, закашлялась, выплюнула прямо на стол пережеванный бутерброд и схватила кружку с настоем.
Через пару секунд ее глаза округлились и словно вылезли из орбит, лицо напряглось и перекосилось, а изо рта на стол полетели выплюнутые корешки из настоя.
– Я забыла процедить, – спокойно добавила я, – и мед не положила.
– Ты просто идиотка!
Марина вскочила, прополоскала рот под краном, добавила пару смачных выражений в мой адрес, которые я пропустила мимо ушей.
– Я бы давно отсюда ушла, – прошипела она, совершив свои гигиенические процедуры, – если бы не дело.
– Какое дело? – насторожилась я.
У Марины априори не могло быть ко мне никаких дел. Нам даже говорить не о чем, разве что о школьных годах! Мы не виделись много лет, так о каких делах может идти речь?
– Ты мне нужна, – вздохнула она. – Вернее, не ты, а твои волосы.
На всякий случай я отступила назад, к плите. Рядом с плитой у меня длинный стол, а на нем стоит подставка для ножей. Если Клюева сошла с ума и бросится на меня с ножницами или даже с ножом, чтобы срезать с меня скальп, я хотя бы смогу защитить себя.
– Вообще мне они тоже нужны, – пробормотала я, пытаясь нащупать нож рукой, заведенной за спину.
– Вот дура, – покачала она головой, увидев мои маневры. – Ты мне не нужна, я не собираюсь тебя трогать. Наоборот, мне требуется твоя помощь!
– Но чем я могу тебе помочь? – вырвалось у меня. – И вообще, сначала определись, нужна я тебе или нет!
На всякий случай я продолжала держаться неподалеку от спасительной сверкающей стали с ручками. Кто знает, может, она решила запудрить мне мозги, сыграть на моей доверчивости?
– Я тоже никогда не думала, что буду вынуждена просить тебя об одолжении, – недовольно высказалась она. – Только так жизнь складывается, Маша.
Подумать только, она назвала меня по имени! Да эти ее именные обращения ко мне, включая и школьную пору, можно сосчитать по пальцам одной руки!
– Мне не везет с мужиками, – вздохнула Марина.
Я во все глаза уставилась на нее. Признаться, это ее заявление даже заставило меня воспрянуть духом. Если уж даже такой, как она, не везет с мужчинами, что же говорить обо мне? Получается вполне закономерно, что в свои двадцать восемь я все еще старая дева! Если даже на Марину никто не польстился, то на меня и вовсе смотреть не станут! Впрочем, и не смотрят.
– Три раза была замужем, – продолжила Клюева. – Вот, развелась с последним мужем в прошлом году.
– А-а-а, вот в каком смысле не везет, – приуныла я.
На мой взгляд, если ты три раза была замужем, тебе уже повезло. Трое мужчин захотели на тебе жениться, они любили тебя и были с тобой счастливы – хотя бы в первый месяц после свадьбы. Но Марина, кажется, придерживалась другой точки зрения.
– Прикинь: первый разорился во время кризиса девяносто восьмого года, – загнула она ухоженный пальчик с крупным колечком. – Мы только и успели что пожениться. Уже через два месяца мой… да, впрочем, не важно, как его звали, – она обворожительно улыбнулась, – был нищ, как церковная крыса. От второго я ушла, потому что он слишком много денег тратил на свои дурацкие машины – коллекционировал их и любил их больше меня. А третьего бросила, потому что встретила его!
– Кого? – вырвалось у меня.
– Толика, – глупо улыбнулась Клюева, – а кого же еще? Итак, я влюбилась, – сообщила она мне. – И на сей раз это окончательно и бесповоротно!
