— Я так и подумал.
— Хорошо, не всегда, но очень часто, — призналась она, успокоенная его тоном. – Но, катаюсь, действительно, одна.
— Тогда почему сегодня не верхом? — спросил он, становясь возле нее на колени.
Она почувствовала, как ее губы сжались в неприятную гримасу.
— Кто-то взял мою кобылу.
Его брови удивленно приподнялись.
— Кто-то? – переспросил он.
— Гость – вымученно ответила она.
— Да, — сочувственно сказал он. – Многие из гостей слоняются без дела и скучают.
— Как нашествие саранчи, — пробормотала она, не успев сообразить, что была непростительно груба к человеку, который оказался вовсе и не хамом, каким обрисовала его сестра.
Нашествие саранчи для нее, а для него свадебными гостями, в конце концов.
— Простите,— быстро сказала она, глядя на него с извинением.
— Не извиняйтесь,— ответил он. – Как Вы думаете, почему я выехал на прогулку?
Она моргнула.
— Но это – Ваша свадьба!
— Да, — буркнул он. – Это верно, не так ли?
— Так, — ответила она, делая вид, что воспринимает его вопрос буквально, хотя поняла, что он имеет ввиду что— то совершенно иное.
— Я доверю Вам маленькую тайну, — сказал он, слегка касаясь ее ботинка. – Разрешите?
Она кивнула, стараясь не поскуливать, пока он стаскивал с нее ботинок.
— Свадьбы, — торжественно объявил он, – это все для женщин.
— Подозреваю, что для этого нужен, по крайней мере, еще один человек.
— Совершенно верно, — согласился он, полностью освобождая ее от ботинка. – Но в действительности, что еще нужно делать жениху. Кроме как стоять у алтаря и ответить «да»?
— Он должен сделать предложение.
— Уф— ф, — фыркнул он. – Это только один момент, кроме того, это случается задолго до свадьбы. К тому времени, когда происходит само торжество, это едва вспоминается.
Шарлота знала, что его слова были правдивы. Не то, чтобы ей когда— нибудь делали предложение, но поинтересовавшись у Лидии о том, как виконт предлагал ей руку и сердце, та только вздохнула и , пожав плечами, сказала:
— Я и не помню. Что-то ужасно банальное – я уверена.
Шарлота сочувственно улыбнулась будущему шурину. Лидия никогда хорошо о нем не отзывалась, но в то же время и плохо – тоже. Фактически Шарлота ощущала в нем родство душ. Ведь сбежали же они одновременно в поисках мира и тишины.
— Я не думаю, что у Вас перелом – предположил он, ощупывая ее лодыжку.
— Уверена. Что это не перелом. Завтра уже будет лучше.
— Завтра? – уголок его рта скептически приподнялся. – Думаю, что нет. Пройдет по крайней мере неделя, когда Вы сможете ходить, не испытывая дискомфорт.
— Меньше недели!
— Хорошо, возможно, меньше. Я не врач. Но еще некоторое время Вы все же будете хромать.
Она издала страдальческий вздох.
— Я буду выглядеть потрясающей подружкой невесты! Как Вы думаете?
Нед не понял, что она имела в виду. По правде говоря, он толком не обращал внимания на тонкости организации венчания. Но довольно хорошо мог симулировать интерес. Он вежливо кивал и бормотал что-то определенно не имеющее смысла. Но выражающее заинтересованность. Поэтому он пытался не выглядеть слишком удивленным, когда она воскликнула:
— Теперь мне не придется этого делать!
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами и, ощутимо волнуясь, заявила:
— Я могу это передать Каролине, а сама спрячусь сзади.
— Сзади?
— В церкви, — объяснила она. – А, может, сбоку, мне неважно, где. И, возможно, мне не придется принимать участие в этой несчастной церемонии.
— Я! О…! – ее рука прикрыла рот, а лицо залила краска стыда. – Простите. Это же Ваша «несчастная церемония», не так ли ?
— Столь же несчастная, насколько это возможно себе представить, — сказал он, искренне забавляясь, наблюдая за ее лицом. – Это точно.
— Это все желтое платье, — проворчала она, как— будто это все объясняло.
Он мельком взглянул под поля ее зеленовато— коричневой шляпки, совершенно уверенный, что никогда не поймет логику работы женского ума.
— Прошу прощения?
— Я должна быть в желтом платье. Можно подумать, что мало того, что необходимо пережить эту ужасную церемонию, так еще Лидия выбрала желтый цвет для моего платья подружки невесты.
— Почему церемония ужасная? – спросил Нед, внезапно чувствуя себя довольно напуганным.
— Лидия знает, как ужасно я выгляжу в желтом, — сказала Шарлота, игнорируя его вопрос. – Как жертва чумы. Общество, вероятно, будет с криками ужаса убегать из церкви.
Нед должен был бы чувствовать тревогу от мысли о его свадьбе, превращающейся в повальную истерию, но вместо этого был встревожен фактом, что нашел такую перспективу скорее утешительной.
— Что будет на церемонии? – спросил он снова, напоминая себе, что она так и не ответила на его предыдущий вопрос.
— Вы видели программу?
— Еще нет, — ответил он, начиная думать, что возможно это было его ошибкой.
Она взглянула на него явно с жалостью.
— Вы должны были это сделать, — это было все, что она сказала.
— Мисс Торнтон, — строго проговорил он.
— Это будет очень долго продолжаться, – сказала она. – И будут птицы.
— Птицы? – эхом отозвался он, пытаясь скрыть за кашлем прорывающийся наружу хохот.
Шарлота подождала, пока его лицо примет серьезное вид и с обманчиво— невинным выражением спросила:
— Вы не знали?
Он оказался совершенно не способным сохранять серьезное выражение лица.
Она рассмеялась звонко и заразительно, и неожиданно произнесла:
— А Вы совсем не такой, как Вас описывала Лидия!
Его это заинтриговало:
— Не такой? – спросил он, стараясь не выдавать своей заинтересованности
Она судорожно сглотнула, из чего он сделал вывод, что она сожалеет о невольно вырвавшихся словах. И все же она должна было хоть что— то сказать, и он стал терпеливо ждать, пока она пыталась как— нибудь спасти ситуацию.
— По правде говоря, Лидия особенно и ничего о Вас и не говорила, из чего я и сделала вывод, что Вы слегка высокомерны.
Он сел на траву возле нее. Было очень приятно находится в ее обществе, после постоянной необходимости быть в центре внимания толпы гостей в Торнтон— Хилл.
— И почему же Вы сделали такой вывод?
— Я даже не знаю. Просто предположила, что если бы Вы не были высокомерным, то проводили бы больше времени с Лидией.
Она нахмурилась:
— Ну, в смысле… в …
— В беседах.
— Точно.
Она ослепительно ему улыбнулась, и у Неда перехватило дыхание: Лидия никогда ему так не улыбалась. И что еще хуже – ему это было и не нужно.
А Шарлота Торнтон улыбалась всем своим существом. Улыбка таилась в ее глазах, изгибе губ и, казалось, даже исходила из ее кожи.
