Те, резво соскочив с козел, нерешительно переминались рядом.
– Займись-ка женихом, Джек, – крикнул он черной маске.
Тот подъехал к Кристиану и велел идти вперед. Они пересекли поляну и остановились у огромного кряжистого дуба.
Белоснежное Горло, как назвал его Кристиан Драйсдейл, кинул кучерам веревку и стал объяснять, как полагается привязывать к дереву сборщиков налогов вообще и таких подлых, как этот, в частности. Убедившись, что ребятки толковые и отлично управляются с веревкой, разбойник улыбнулся и направился к карете. Заглянув в нее, к своему удивлению, он различил в полутьме хрупкую женскую фигурку. Пэнси прижала к груди собачку и, гладя ее, горько плакала. Казалось, она не замечала, что происходит вокруг нее.
Придя в себя от изумления, разбойник снял шляпу:
– Чем могу служить, леди?
Пэнси взглянула на него. Черная маска в ту минуту не испугала ее.
– Неужели… неужели нельзя ему помочь? – доверчиво, как старого друга, спросила Пэнси, протягивая собачку.
Осмотрев рану, разбойник понял, какой страшный удар пришелся по собачьей голове.
– Кто это сделал?
Впрочем, ответ ему был ясен. Он оглянулся. Привязанный к дубу Кристиан грозил перепуганным насмерть парням, суля им быстрый суд и скорую расправу, как только, даст Бог, справедливость восторжествует. Пэнси перехватила взгляд разбойника.
– Моя собачка его покусала, – объяснила она, выбираясь из кареты.
Боже милостивый! Совсем ребенок… Он скользнул взглядом по ее фигурке. Угловатая, неоформившаяся девочка. Под кружевом платья едва намечаются груди. Короткие рукавчики подчеркивают детские, в ямочках, руки.
Пэнси подошла, склонилась над собакой, и белокурые волосы упали и рассыпались по рукаву его бархатного камзола.
– Ваша собачка мертва, – произнес он как можно мягче.
Она приняла у него из рук бездыханное тельце и, заливаясь слезами, прижала к груди.
– Можем ли мы… можем ли мы ее похоронить?
– Да, конечно, – ответил он с готовностью, словно ждал этой просьбы, и быстро прошел к задку кареты. Достал лопату. Без нее в пути не обойтись: то снег, то непролазное месиво – доставай и разгребай…
Пэнси с разбойником направились в лес. Пройдя немного, они очутились на берегу ручейка возле тоненькой, трогательной, как сама Пэнси, одинокой березки. Лунный свет серебрил снежок на оголенных ветвях. Через несколько минут рядом с деревцем появилась довольно глубокая яма. Разбойник взял из рук Пэнси оплакиваемого ею любимца, уложил на дно и забросал землей.
Пэнси опустилась на колени рядом с холмиком. Грациозно склоненная головка казалась цветком среди вороха складок из атласа и бархата. Несчастное дитя, хрупкое и беззащитное… Разбойник ждал. Она поднялась с колен, вытерла слезы.
– Почему вы стали женой этого человека? – неожиданно резко спросил он.
– Я должна была… Я должна была выйти за него замуж. Я не могла поступить иначе. – И, взглянув на могилку, добавила: – Я и раньше ненавидела его, а теперь, когда он убил Бобо, буду ненавидеть всю жизнь, до самой смерти!
Объяснение показалось ему странным.
– А все-таки почему вы приняли его предложение?
Пэнси подняла голову, взглянула на него в полном отчаянии и безысходности:
– Мой брат арестован. Мистер Драйсдейл обещал спасти ему жизнь, но только при условии, если я буду его женой.
– А вы уверены, что он станет спасать вашего брата, заполучив вас?
– Он обещал… – вздохнула Пэнси.
Разбойник ничего не ответил. И тут она разглядела его лицо. Твердый подбородок, рот показались Пэнси добрыми, даже добродушными. Тонкие руки аристократа… На пальце – кольцо-печатка с зеленым камнем. В его облике было что-то такое, что ясно говорило Пэнси – перед ней человек ее круга.
Мысли девушки прервал злобный голос Кристиана, тот все еще ругался и слал проклятия. Вздрогнув, Пэнси взглянула на разбойника, бессознательно ища у него защиты.
– У вас есть родственники?! – с трудом сдерживая гнев, спросил он. – Почему они не остановили вас, не удержали от опрометчивого поступка?
– Я не посмела сказать отцу, – вздохнула Пэнси. – Он очень болен. Если бы узнал, что брат в тюрьме, отец не прожил бы и дня. Теперь же брат в опасности, но цел и невредим.
– Значит, вы убежали, чтобы обвенчаться?
– Я дождалась, когда все легли спать, крадучись спустилась вниз и проскользнула в садовую калитку. Он… то есть мистер Драйсдейл, ждал меня за воротами усадьбы.
– Он ждал… – покачал головой разбойник. – Господин Кристиан Драйсдейл, сборщик налогов, человек, который по капле пил кровь вдов и сирот, вымогал деньги у роялистов, чьим единственным преступлением была преданность королю. Выкачав из них все, он выдавал их.
Пэнси вскрикнула:
– Он брал деньги, обещая помочь, а потом предавал их?
– И не однажды, – мрачно подтвердил разбойник и осекся, увидев неподдельный ужас в глазах Пэнси.
– Значит, – голос ее дрожал, – он не спасет моего брата?…
– Возможно, с вами он поступил бы честно, – поколебавшись, сказал разбойник.
Слова его прозвучали столь неубедительно, что Пэнси поняла: он просто пытается ее утешить. Она закрыла лицо руками:
– Я сердцем чувствовала, что ему нельзя верить.
Разбойник вздохнул:
– Вы слишком юны для интриг… Сколько вам лет?
– Тринадцать. Нет, я не о себе думала, я думала о брате.
– Как зовут вашего брата? – спросил разбойник и торопливо добавил: – Поверьте, я интересуюсь не из простого любопытства. Вчера мой человек был в Лондоне и привез последние сведения о тех, кого недавно арестовали. Может быть, среди них и ваш брат.
– Его зовут Ричард Эвелин… Виконт Сен-Клэр. – Разбойник вздрогнул, и она быстро спросила: – Вы слышали о нем?
– Маркиз Стейверли – ваш отец?
– Да.
Постояв в нерешительности, как бы раздумывая, он взял ее руку.
– Послушайте, маленькая Пэнси. – Ей почему-то не показалось странным, что разбойник знает ее имя. – Мне придется сообщить вам горестное известие.
– Говорите же, – промолвила Пэнси очень тихо.
И ощутила пожатие его пальцев. Они поддерживали и успокаивали, придавали мужество, о существовании которого Пэнси в себе и не подозревала.
– Вашего брата вчера повесили на Чэринг-Кросс, – произнес тихо разбойник. – Он принял смерть с улыбкой на устах, без страха. Когда ему на шею накинули веревку, крикнул: «Боже, спаси короля Чарльза, и пусть он правит Англией, когда тиран умрет!»
Пэнси сдавленно вскрикнула и зарыдала так, что, казалось, сердце ее разорвется. Она уткнулась лицом в плечо разбойника, а тот мягко обнял ее. Они долго стояли так, и девушка очнулась лишь тогда, когда ее слезы осушил мягкий полотняный платок.
