В то время как царица Елизавета развлекалась на балах у Разумовского, Петр Федорович устроил себе театр марионеток и проводил целые дни за этим занятием. Да еще он любил собак.
А Екатерина училась, читала, наблюдала, рисовала. Петра она ненавидела. Он был ей противен – хилый, неразвитый, по ее словам, всегда окруженный сворой собак, которые распространяли дурной запах в великолепных покоях. Картонная крепость и солдатики наполняли всю его жизнь. Он никогда ничего не читал.
Екатерина часто убегала из дворца в сопровождении слуги и в мужском костюме ездила на охоту, отдыхая на лоне природы.
По вечерам она танцевала без устали, а по ночам читала Монтескье, Плутарха, «Пастушескую любовь Дафниса и Хлои», о том, как «Дафнис лег, а Хлоя скользнула под него…». Такая литература была в моде последние столетия, и молодые люди учились по ней науке любви.
Сама Екатерина признается, что ее очень интересовала личность королевы Иоанны Неаполитанской, женщины развращенной и непостоянной, которая умела наслаждаться страстью различными способами и с несколькими мужчинами сразу. Екатерина находила, что королеве все можно.
В то время ей было всего восемнадцать лет.
В 1746 году Петр Федорович окончательно разошелся с женой, заявив ей, чтобы она не являлась в его спальню, что ему с ней тесно в одной постели.
Но бурный, необузданный темперамент Великой княгини требовал любви и страсти. Она сошлась с Кириллом Разумовским и почти одновременно с Захаром Чернышевым.
Захар Чернышев был ее признанным фаворитом, но его вскоре сменили братья Салтыковы, происходящие из очень знатного рода. Мать их в свое время славилась чудовищным развратом. Эта дама, урожденная княгиня Голицына, ходила по казармам, пьянствовала с солдатами и предавалась с ними грубому сладострастию. Бильбасов в своей истории Екатерины Великой сообщает, что у Салтыковой было триста любовников среди гренадеров императрицы.
Братья Салтыковы оба пленили Екатерину: старший Петр – умом, а младший Сергей – красотой. Сыновья такой матери умели любить.
Елизавета была очень огорчена, что у Петра нет детей, хотя со дня свадьбы прошло уже девять лет. Желая сохранить престолонаследие за гольштейнской семьей, она благосклонно начала смотреть на связи Екатерины, желая только одного, чтобы невестка забеременела. И велика была радость Елизаветы, когда мечта ее осуществилась. Сергей Салтыков открыто хвастался, что он отец будущего ребенка Екатерины, и царица выслала его из Петербурга. Екатерина не долго скучала. При ней был камергер Лев Нарышкин, и она сошлась с обаятельным, остроумным придворным кавалером. Чтобы открыть свою беременность, Екатерина сошлась с мужем и наконец стала принадлежать ему как жена.
В это время при дворе появился блестящий красавец, будущий польский король Станислав-Август Понятовский.
Екатерина до безумия увлеклась им и не забыла его, сделавшись императрицей.
Елизавета окружила беременную княгиню нежным уходом, подарила ей сто тысяч рублей и осыпала драгоценностями.
Когда родился Павел, при дворе все уверяли, что он сын императрицы Елизаветы Петровны от Разумовского, а беременность Екатерины была подложной.
Но Павел был похож на своего отца, хотя до сих пор не установлено его происхождение. Известно лишь, что Екатерина не любила его и не питала к нему материнских чувств. Его рождение приписывалось и Захару Чернышеву, и Сергею Салтыкову, и Льву Нарышкину. Уверяют, что Салтыков был похож на Петра III лицом. Этим объясняется сходство Павла Петровича с его официальным отцом.
Екатерина вскоре заявила, что она республиканка во всех отношениях, открыто называла себя поклонницей Вольтера. Свободомыслие Вольтера, его популярность и антирелигиозность привлекали будущую русскую царицу.
Ребенка Екатерины императрица Елизавета Петровна сразу отняла у матери. Его колыбель стояла в спальне у государыни, которая нежно за ним ухаживала.
Екатерина перестала играть важную роль. Она дала России наследника престола, и теперь Елизавета устремила все внимание на ребенка, а мать предоставила самой себе. Может быть, этим и объясняется холодность императрицы Екатерины II к своему сыну. Молодые матери легко отвыкают от детей, отнятых у них в раннем детстве.
Екатерина устроила свой «маленький двор» и начала заниматься политикой. Английский посланник Вильямс и Август Понятовский сделались главными фаворитами. Зная легкомыслие Елизаветы Петровны и ее страсти к танцам, английское правительство прислало в Россию шаркуна и прекрасного танцора сэра Чарльза Генбюра Вильямса, который между танцами устраивал свои политические дела. Август Понятовский был не менее блестящим кавалером, и Екатерина недурно проводила время, хотя не могла еще развернуть во всей полноте свой темперамент, как Иоанна Неаполитанская, ее идеал. Это наступило впоследствии, когда она сделалась русской императрицей.
Канцлер Бестужев был поверенным в любви Екатерины и Понятовского и благосклонно смотрел на эту связь, преследуя цель сделать Понятовского польским королем.
Понятовскому Екатерина очень нравилась. Вообще она умела нравиться, о чем сама говорила в своих записках: «Я умела нравиться, хотя не считала себя особенной красавицей». Однако Понятовский был другого мнения о ее наружности. Он считал ее красавицей. Вот как он описывал Великую княгиню в своих записках: «Она брюнетка ослепительной белизны. Брови у нее черные и очень длинные, нос греческий, рот как бы зовущий для поцелуя, рост скорее высокий, тонкая талия, легкая походка, мелодичный голос и веселый смех, как и характер. Она легко переходит от шаловливой игры к серьезной таблице цифр, которая ее нисколько не пугает».
Сергей Салтыков в это время был в Швеции, где распускал про Екатерину ужасные слухи и открыто называл себя отцом наследника престола. Он хвастался, что Екатерина сама навязалась ему, упрекая, что часто не приходил к ней на свидания, которые сам ей назначал, и она напрасно ждала его по ночам.
Понятовский, как истинный дворянин, был вежливее к дамам. Екатерина не забыла его джентльменского обращения, когда сделалась самодержицей всероссийской.
С помощью Бестужева Екатерина вела тайную переписку с родными, запрещенную ей Елизаветой. Императрица стала к ней благосклоннее, и Екатерина даже добилась возобновления русского договора с Англией. Ради любви к Вильямсу она изменила Фридриху Второму, которого тайно называла своим отцом. Но прусский король добился того, что английского посланника отозвали. Хотя семилетняя война не вполне оправдала его ожидания, однако прусский король сохранял там свое влияние. Петр Федорович сделал его своим кумиром.
