Мэри уложила густые волосы хозяйки на испанский манер, чуть приподняв их вверх большим гребнем, закрепила их шпильками и выпустила пару локонов на висках. Затем Виктория показала, как закрепить красные розы разного размера из шёлковой ткани, так искусно сделанные мастерицей из дома мадам Дюмаж, что они выглядели как настоящие.
— Мэри, ты молодец! Очень красиво получилось, — Виктория довольно посмотрела в зеркало на своё отражение, покрутив головой, и встала, чтобы надеть платье.
Когда она была уже одета, в дверь постучали.
— Войдите.
В комнату вошла Лорейн и, сомкнув ладони в восхищении, смотрела на подругу.
— Какая ты красавица! Восхитительно! Ты будешь самой прекрасной и загадочной маской.
Чёрное платье из тонкого итальянского бархата красиво облегало её стройную фигуру. Турнюр был не очень пышным, но изящно подчёркивал изгиб спины. Мягкими складками с турнюра струился шлейф платья, понизу расшитый бордовым и чёрным стеклярусом. Декольте было украшено стеклярусом, а на плечи он переходил рядами сверкающих нитей. Из-под шлейфа проглядывали гофрированные оборки из красного шёлка так, что при движении, казалось, будто платье пылает язычками пламени. Виктория взяла со столика полумаску из чёрного кружева, на которой также сверкали мелкие искорки стекляруса и, улыбаясь, поднесла к лицу. Мэри помогла завязать ленты маски и закрепила их для надёжности маленькими шпильками к волосам.
— Не хватает украшений. Рубины прекрасно подойдут! — воскликнула с улыбкой молодая графиня.
— И у меня есть подходящие.
Виктория открыла шкатулку и достала чёрную бархотку с красным рубином, обрамлённым маленькими бриллиантами — свадебный подарок брата. Лорейн помогла застегнуть украшение, а Виктория в это время надела в пару серьги с такими же рубинами.
— Я не могу определиться какие перчатки надеть. Белые или чёрные? — повернулась она к невестке.
— Чёрные не сильно мрачно будет? Но они больше подходят… — сказала Лорейн, глядя, как Виктория надевает длинную шёлковую перчатку чёрного цвета на правую руку, а белую на левую.
— Но чёрные элегантнее смотрятся с этим платьем, не так ли? — заметила Виктория, посмотрев на своё отражение в большом зеркале.
— Ты права. У тебя отменный вкус. Я тебе уже говорила? — улыбнулась подруге Лорейн, взяла с туалетного столика маленький флакончик с розовым маслом и лёгкими мазками нанесла его подруге на шею. — Роза должна благоухать.
— Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет(1), — ответила Виктория, и подруги весело рассмеялись, выходя из комнаты.
В холле их уже ждал Чарльз в чёрном фраке. На чёрном галстуке у него красовалась булавка с маленьким рубином, который блестел на бабочке как капля крови. Когда он надевал белоснежные перчатки, на манжетах блеснули золотые запонки с рубинами.
— Я что-то пропустил? — весело спросил граф, поднимая взгляд на спускающихся по лестнице женщин.
— Ничего, дорогой. Мы просто шутим. Посмотри, какая красавица твоя сестра, — Лорейн подвела Викторию к брату, положив её руку на его предплечье. — Какая пара! Если бы я не знала, что вы брат и сестра, то обязательно приревновала тебя, Чарли. О-о-о! Вы что сговорились? — восхитилась графиня, глядя на галстук мужа и погладив рукой запонку. — Вы даже украшения подобрали похожие. Хотя, я всегда знала, что у моего супруга тоже отменный вкус, иначе, он бы не выбрал меня в жёны.
Граф склонил голову к супруге и поцеловал в губы лёгким, нежным поцелуем. Надев плащ и взяв в руку трость, он сказал:
— Нам пора сестра. Не хочу пропустить первый вальс, чтобы представить тебя во всей красе.
У крыльца их уже ждала карета. Чарльз подал руку Виктории, помог ей сесть в карету, придерживая шлейф платья, и бодро вскочил следом.
Они ехали молча. Чарльз смотрел на сестру и чувствовал, что она немного напряжена.
— Тори, я хочу видеть твою улыбку. Всё будет хорошо. Я понимаю, что за такой долгий траур ты отвыкла от светского общества и балов, но в первом же вальсе со мной вспомнишь все движения. Ты всегда прекрасно танцевала.
Виктория улыбнулась брату:
— За танцы я не переживаю, Чарли. Любопытные взгляды и перешёптывания, вот что меня беспокоит.
— Маски скроют кто мы, если тебе будет не комфортно, мы сразу уедем. Но ты же храбрая девочка.
— А где же твоя маска?
Чарльз достал из внутреннего кармана чёрную полумаску и надел её.
— Мистер «Инкогнито» к вашим услугам, миледи, — он склонил голову и театральным жестом прижал правую руку к груди.
— Вы с Лорейн умеете поднять настроение, — рассмеялась Виктория.
— Уже лучше, я хочу, чтобы ты чаще смеялась.
«Как в юности», — мысленно добавил граф.
------------------
(1) У.Шекспир «Ромео и Джульетта»
Глава 3. Таинственная иностранка
Они подъехали к красивому особняку, у которого уже толпились кареты. Виктория посмотрела в окно, отодвинув занавеску. Всё вокруг было в огнях, гости выходили из своих карет и величаво поднимались по ступеням. Опустевшие кареты отъезжали, освобождая место следующим. Из особняка уже доносилась музыка.
Чарльз протянул дворецкому приглашение, тот поклонился и открыл им двери. Особняк уже наполнял гомон прибывших гостей и мелодичная музыка. Граф Чаттерлей подал руку сестре, и они стали подниматься по лестнице. Виктория ловила на их паре любопытные взгляды и волнение охватило её. В вестибюле она последний раз взглянула на своё отражение в зеркале во всю стену, поправила цветок в волосах и складки платья. Чарльз, склонившись, шепнул ей на ухо подбадривающие слова. Девушка гордо вздёрнула подбородок, положила ладонь на предложенную руку брата и уверенно подошла с ним к, встречающим гостей, хозяевам бал-маскарада.
— Buenas noches, excelencia! (исп. Добрый вечер, ваша светлость), — Виктория присела в реверансе. Чарльз учтиво поклонился герцогу и поцеловал руку герцогине.
Генри Чарльз Фицрой Сомерсет 8-й герцог Бофорт надел своё пенсне на золотой цепочке и с любопытством разглядывал гостью.
— Замечательно. Превосходно…Добро пожаловать, сеньора. Надеюсь, вам понравится наш маскарад, — сказал он елейным голосом.
Граф Чаттерлей перевёл слова герцога на испанский, подыграв сестре. Виктория, подарив хозяевам очаровательную улыбку ответила:
— Gracias, excelencia.
Пожилой герцог Бофорт расплылся в улыбке, подтянулся и проводил взглядом удаляющуюся пару.
— Кто эта иностранка и кто её сопровождает? — спросила герцогиня у супруга, с любопытством разглядывая пару.
— Понятия не имею, дорогая. Сегодня же все в масках, — ответил герцог улыбнувшись.
— Они же зашли по приглашению, значит, кто-то из наших гостей. Вот это интрига, — пробормотал маркиз Вустер, наследник герцога Бофорта.
Провожая Викторию взглядом, маркиз пригладил рукой свои, гладко уложенные, волосы. На нём была чёрная полумаска, а на чёрном фраке красовалась бутоньерка с белоснежной гвоздикой.
— Испанский? — спросил Чарльз шёпотом, с улубкой на лице, когда они входили в залу. — Yeres una mujer traviesa, querida! (исп. Ты проказница, дорогая!)
Виктория спиной почувствовала обжигающий взгляд маркиза. Холодок пробежал по ней. Этого она и боялась. Весь Лондон знал про интрижки маркиза с актрисами, певицами и танцовщицами, но и за леди из высшего света он любил приударить. Генри Сомерсет маркиз Вустер не давал ей прохода ещё до её помолвки и потом, даже после её замужества, постоянно оказывая чрезмерные знаки внимания. Она вспомнила, как Кристофер впадал в бешенство после очередного бала или приёма, и содрогнулась. Они вошли в зал, и ноги у неё предательски ослабли. Чарльз почувствовал эту минутную слабость и, подхватив её второй рукой под локоть, отвёл в сторонку.
— Что-то случилось? — шёпотом спросил брат.
— Всё хорошо. Это волнение, — она открыла веер. — Я в порядке. Идём, — гордо расправила плечи и последовала за братом.
Постепенно гости наполняли бальную залу.
