– Клянусь, мама, я почти ничего не делала, – ответила Арабелла.
Сочтя момент подходящим, она хотела признаться, что была в библиотеке, но передумала. Слишком хорошо ей было известно, что ожидает ее завтра и какую мучительную боль это причинит матери.
– Я почти готова, Джоунс, – сказала леди Дин горничной. – Не могла бы ты постоять в коридоре и предупредить меня, когда здесь появится сэр Лоренс? Я хочу поговорить с мисс Арабеллой.
– Хорошо, миледи, – ответила Джоунс.
Эта женщина средних лет служила в доме уже десять лет и была в курсе всех возникавших в нем проблем и неприятностей. Бросив полный сочувствия взгляд на Арабеллу, она вышла из комнаты.
Леди Дин повернулась к дочери:
– Послушай, дорогая. У нас мало времени, а сказать нужно многое. Я хочу, чтобы завтра утром ты уехала.
– В замок? – поспешно спросила Арабелла. Леди Дин посмотрела дочери в лицо и сказала:
– Ты была в библиотеке. Я чувствовала это.
– Не думаю, что он о чем-нибудь догадался. Да нет, я просто уверена в этом. Иначе он нашел бы меня сразу, как только ты ушла.
– Согласна с тобой. Но как ты могла быть так неосторожна, что оставила книгу?
– Я не ожидала, что он вернется так скоро. Хотя это не вся правда, мама. Я просто зачиталась. Когда я читаю, я забываю обо всем на свете, даже об отчиме.
– Тебе нужно уехать, прежде чем он накажет тебя, – печально сказала леди Дин. – В твоем состоянии тебе просто не перенести наказания. Я не могу больше видеть, как ты страдаешь.
Арабелла стояла, не шелохнувшись.
– Мне безразлично, что он меня бьет, – тихо сказала она. – Гораздо хуже, когда он бывает любезным. О мама, как ты могла выйти замуж за такого человека?!
– Он добр ко мне, Арабелла. И потом ты забываешь, что твой дорогой папа оставил нас практически без гроша.
– Все эти проклятые карты! – с горечью сказала Арабелла.
– Ему нравилось играть, – вздохнула леди Дин. – Как он всегда раскаивался, когда проигрывал! Но когда выигрывал, тут уж нашему веселью не было предела.
– Знаю, – сказала Арабелла. – Я помню, как он возвращался домой и посылал за бутылкой шампанского. Мне тоже давали крошечный глоточек. Мы все смеялись, и наша вечеринка казалась самой прекрасной на свете. А потом он отвозил тебя в Лондон. Однажды я спросила его: "Что вы будете делать, когда приедете в Лондон?" Он поднял меня на руки, подбросил над головой и ответил: "Мы с мамой собираемся истратить наши денежки и повеселиться. Жизнь создана для того, чтобы хохотать, веселиться и пить вино, а вовсе не для того, чтобы жаловаться и жаловаться по поводу неоплаченных счетов".
Леди Дин улыбнулась.
– Ты говоришь в точности, как твой отец. Как он ненавидел счета и жалобы на них. А теперь ему больше ни о чем не надо беспокоиться.
На мгновение леди Дин закрыла глаза, словно хотела остаться наедине со своими воспоминаниями. Потом быстро сказала:
– Бесполезно, Арабелла. Мы не можем жить прошлым. Поверь мне, я вполне довольна своей жизнью с сэром Лоренсом. Я не могу удержать его только там, где дело касается тебя.
– Мне очень жаль, мама.
– Ты ни в чем не виновата, Арабелла. Просто ты обещаешь стать красавицей, а красивые женщины всегда выводят мужчин из душевного равновесия.
– Ненавижу мужчин! – воскликнула Арабелла. – Ненавижу всех до одного! Ненавижу, как они смотрят на меня, как протягивают ко мне руки. Ненавижу алчное, собственническое выражение их лиц.
Девушка содрогнулась:
– О мама! Я не хочу расти! Я хочу остаться ребенком!
– Именно это от тебя и потребуется, – сказала леди Дин.
– Что ты имеешь в виду? – заинтересовавшись, спросила Арабелла.
– Доктор Симпсон увидел тебя впервые только на прошлой неделе. Ты была в постели и казалась такой худой и маленькой, что он принял тебя за ребенка.
– Потому он и предложил мне пожить в замке?
Леди Дин утвердительно кивнула.
– Мне кажется, доктор Симпсон думает, что тебе двенадцать или тринадцать лет. Он пришел к такому выводу, и я не стала разубеждать его.
– Почему ты не сказала ему правду… ну, что мне через месяц будет восемнадцать?
– Если бы я это сделала, вряд ли он предложил бы тебе поехать в замок. Видит Бог, это вовсе не то, чего я хотела бы для тебя, Арабелла, но ты должна уехать прочь отсюда.
Арабелла взяла с туалетного столика серебряную щетку и стала вертеть ее в руках.
– А мне казалось, ты ничего не замечаешь, – тихо сказала она.
– Нет, дорогая, я все замечала. Я видела, что ты становишься все красивее и твой отчим ревнует меня к тебе. Именно чувство ревности давало ему повод жестоко наказывать тебя при любой возможности. Но ты становишься старше…
– Не будем об этом, мама, – сказала Арабелла, и в голосе ее слышалась боль. – Мы прекрасно все понимаем. Ты права: я должна уехать.
– Я думала, что делать… Я очень долго размышляла об этом, поэтому, когда доктор Симпсон сказал, что ты могла бы стать компаньонкой бедной маленькой Бьюлы, я решила, что у нас появился шанс. Ты можешь отправиться к своей крестной матери в Йоркшир или к тетушке твоего отца в Дорсет. Увы, я давно потеряла связь с ними, но теперь напишу им и выясню, как они живут и смогут ли на какое-то время приютить тебя. Но все равно, завтра ты отправишься в замок.
– К сожалению, у меня весьма смутное представление о замке и его обитателях.
– Маркиза Меридейл скончалась вскоре после рождения своей дочери Бьюлы. По слухам, девочка не вполне нормальна. Правда, доктор Симпсон полагает, что при ином, чем до сих пор, с ней обращении ее умственное развитие может измениться к лучшему. По-видимому, он считает, что в данный момент ребенок просто запущен.
– Бедное дитя!
– Со слов доктора я поняла, – продолжала леди Дин, – что он тщательно изучил историю болезни Бьюлы и, будучи молодым и полным энтузиазма, хочет опробовать свои идеи. Вряд ли тебе будет очень весело в замке, но обещаю при первой же возможности забрать тебя оттуда.
– Не тревожься, мама. Там может оказаться очень интересно. Кто это Веселый Маркиз?
– Нынешний маркиз Меридейл, разумеется. Брат Бьюлы. Боюсь, у него не слишком завидная репутация. Он был на войне, и вот уже два года после ее окончания все ждут, когда он вернется домой и займется своими владениями. Фермы приходят в упадок, фермеры ропщут, земля нуждается во вложении денег. Но его светлость предпочитает развлечения и модное общество Лондона.
– Не очень-то лестная характеристика! – заметила Арабелла. – Впрочем, хотя бы его светлость не доставит мне хлопот.
– О да, – согласилась леди Дин. – А теперь отдохни, Арабелла, и постарайся, чтобы на твоем лице снова заиграли краски. Твои волосы, прежде такие прекрасные, стали мягкими и тонкими. Доктор Симпсон говорит, что это обычное явление после сильного жара. О моя дорогая, очень прошу, сыграй ту роль, которая от тебя требуется, пока я не устрою все окончательно. Как же мне будет недоставать тебя!
