Птица обрела крылья - Анна Морион

– Но проучить ее будет мало, – угрюмо сказала мисс Бэкли. – Я хочу, чтобы она страдала… Хочу, чтобы она уехала из Лондона в какую-нибудь глушь, и больше мы о ней не слышали. Эта нахалка… Ненавижу ее!

– Я искренне понимаю твои чувства, моя дорогая, – сказала мадемуазель де Круа, и на ее лице засияла загадочная улыбка. – И, кажется, я знаю, что нам нужно сделать, чтобы разрушить ее уютную счастливую жизнь.

В зале было жарко и душно: гостей прибыло так много, что глаза Вивиан устали от блеска драгоценностей в огнях сотен свечей, освещающих зал, разноцветных платьев дам и костюмов джентльменов. Не одна миссис Уингтон считала, что пора было бы проветрить бальный зал, но из-за хрупкого здоровья мисс Бэкли, которая категорически запретила впускать в дом морозный свежий воздух, большие окна были плотно закрыты, и собравшиеся продолжали обливаться потом. У дам была возможность обмахиваться кружевными веерами, но это мало помогало в такой жаре. Гостей спасали лишь прохладительные напитки и пунш.

Вскоре в зале появился мистер Энтони Крэнфорд. Один.

Заметив кузена, направившегося прямиком к столу с закусками и пуншем, Вивиан извинилась перед пожилой матроной, с которой имела скучную беседу о пользе чая, и поспешила к Энтони.

– Энтони! Какой великолепный наряд! – поприветствовала девушка своего кузена.

Тот выглядел весьма задумчивым, но улыбнулся ей в ответ.

– Добрый вечер, дорогая кузина! – бодро откликнулся молодой человек. – Ты, как всегда, выглядишь принцессой из английских легенд… Но, Господь всемогущий, как здесь жарко! Я только прибыл, но уже не прочь скинуть с себя сюртук!

– Увы, мисс Бэкли чересчур дорожит своим здоровьем и не желает открывать окна, – с иронией сказала Вивиан. – Признаться, я не прочь покинуть этот дом хоть прямо сейчас.

– Да, да, такая духота тебе сейчас ни к чему! – тихо рассмеялся Энтони и с наслаждением пригубил бокал пунша. – Вивиан, я хотел спросить тебя… Возможно, этот вопрос покажется тебе неуместным и странным, но не знаешь ли ты о том, что случилось с Эмили?

– Эмили? – вскинула брови Вивиан. – Я знакома лишь с одной Эмили – той, что работает горничной в доме твоей матушки… Но не думаю, что тебе интересна ее скромная особа.

– Она вдруг исчезла из Гринхолла, и никто не знает, что стало причиной ее загадочного исчезновения и о том, где она сейчас, – тихо сказал Энтони.

– О? – Миссис Уингтон искренне удивилась. – Она просто исчезла?

– Просто исчезла, – повторил ее слова кузен. – Возможно, твоя Джейн владеет информацией о судьбе этой бедной девушки?

– Право, не думаю… Но я спрошу ее об этом. – Вивиан хитро взглянула в глаза Энтони. – Но зачем тебе эта информация? Эмили всего лишь горничная твоей матушки!

– Мне интересна ее судьба, – пожал плечами молодой Крэнфорд. – Только и всего.

Но Энтони лукавил: таинственное исчезновение его любовницы, которая до этого шантажировала его и вымогала мистера Крэнфорда сделать ее своей содержанкой, радовало его тем, что проблема в лице этой девушки испарилась. Но что-то было не так, что-то беспокоило его. Ведь Эмили не могла просто так пропасть. Если она покинула Гринхолл по собственному желанию, то по какой причине? Неужели она сдалась и решила отказаться от своего шантажа?

– Я спрошу Джейн, – вновь сказала Вивиан и лишь сейчас поняла, что Энтони прибыл один, без Шарлотты, которую обещал сопроводить на сегодняшний бал. – Но почему с тобой нет нашей дорогой Шарлотты? Я так ждала ее приезда!

– Мисс Сэлтон неважно себя чувствует, – нахмурился Энтони. – Но она передала тебе свои извинения за то, что в этот вечер оставляет тебя одну среди волков…. А вот и твой супруг. – Он широко улыбнулся, увидев приближающегося к ним Джереми. – Что за выражение лица, Уингтон? Неужели ты объелся лимонов?

– Добрый вечер, Крэнфорд, – угрюмо бросил в ответ Джереми, а затем, довольно грубо взяв супругу за локоть, обратился к ней просто ледяным тоном: – Мы едем домой.

– Уже? – удивилась та. – Но разве это не будет дурным тоном? С нашего приезда прошло не более часа.

– Я знаю. Но нам пора ехать. Тебе нужен воздух, а в этом роскошном хлеву он отсутствует напрочь.

– Как скажешь, любовь моя… Но что с тобой? Кажется, ты чем-то расстроен? – осторожно спросила Вивиан.

– Доброй ночи, Крэнфорд. Увидимся завтра, – вместо того, чтобы дать ответ своей супруге, бросил Джереми другу и потянул Вивиан к дверям.

– И вам не скучать, голубки, – изумленно приподняв брови, сказал им вслед Энтони: он был изумлен странным грубым поведением Джереми не менее своей кузины.

Настроение молодого Крэнфорда было испорчено: Уингтоны сбежали, его возлюбленная мисс Сэлтон приболела. Поэтому, проведя на балу не более полутора часов, Энтони принес свои извинения хозяевам бала и с равнодушием и облегчением поехал домой.

В карете царила тишина, и был слышен лишь цокот копыт белых лошадей, тянущих новенькую карету Уингтонов.

Вивиан, укутанная в свой теплый подбитый мехом плащ, с беспокойством смотрела на своего супруга, молчаливо ожидая, когда он заговорит с ней и объяснит свое решение покинуть бал так скоро. Но Джереми был в таком дурном расположении духа что не желал ни смотреть на жену, ни разговаривать с ней: он отвернул лицо к окну и не повернул его к Вивиан даже тогда, когда карета остановилась во дворе Уингтон-холла.

– Любовь моя, что с тобой? – ласково спросила Вивиан: ледяное молчание Джереми и его строгий неприступный вид пугали ее, ведь она помнила тот вечер, когда он побил ее ладони хлыстом.

– Поговорим в спальне, – было ей ответом.

Кожа девушки покрылась мурашками: Боже, только не это! Вновь разговор в спальне, вновь его желание «проучить» ее, Вивиан! Но ведь она беременна его ребенком! Он не сможет ударить ее… Не сможет? Как она может быть уверена в этом?

Зайдя в дом и отдав лакею плащи, супруги направились в спальню Вивиан, и, едва дверь за спиной мистера Уингтона закрылась, он схватил жену за локоть, притянул к себе и положил ладонь на ее шею.

– Чей это ребенок? – тихо, но голосом, полным мрака, спросил он, заставив кровь Вивиан застыть в жилах от ужаса.