Кэтрин недоуменно вскинула бровь.
— Ты знаешь, что я не обижу тебя. И даже если мой маневр не сработает, то что ты потеряешь?
Кэтрин грустно вздохнула:
— Ладно. Пожалуй, стоит попробовать. — Она выскользнула из объятий Алека. — Но только больше не надо… никаких безрассудств, вы слышите? Иначе в конце концов обнаружите, что женаты на мне, хотите того или нет.
Алек спрятал невольную улыбку. Он так надеялся на это.
В течение последующего часа Кэтрин улыбалась и терпела не слишком деликатные вопросы матери к графу. Она пребывала в полном смятении.
Если даже план Алека не сработает, то что она потеряет?
Сердце? Нет, она не позволит украсть сердце такому плуту. Но она может потерять возможность свободно выбрать себе мужа.
Граф Айверсли уже доказал, что она отнюдь не безразлична к его ухаживаниям. Каждый раз, когда он ее целовал… Ладно, она просто должна твердо стоять на позиции «никаких поцелуев».
Хотя он сделал это делом весьма непростым. В особенности после того, как продемонстрировал, как его чары действуют на Кэтрин. Однако граф был ласков и добр с Молли. Из «Руководства для повесы» Кэтрин усвоила, что все повесы эгоистичны и грубы. Папа всегда ставил свои собственные потребности выше нужд всех остальных.
Но Алек выдержал поэтические чтения ради того, чтобы побыть с ней. Правда, он насмехался над поэтами и потребовал поцелуй за пережитые неприятности…
Кэтрин нахмурилась. Да, это было. Поцелуй, и даже более того. С такими мужчинами, как он, всегда проблемы — они готовы на все, чтобы соблазнить женщину.
Однако… она получала удовольствие от общения с графом. Он умел рассмешить ее, а в последние дни Кэтрин очень нуждалась в веселье и смехе. И даже если он рассчитывал соблазнить ее — а именно это, очевидно, и было его целью, — она сумеет ему противостоять. Она знала Алека таким, каким он был, а, по его же словам, знание — лучшая защита.
Или это был еще один тактический ход для того, чтобы соблазнить ее?
— Ты очень молчалива, мой ангел, — сказала миссис Меривейл, присев на диван рядом с Алеком. — Ты не задала лорду Айверсли ни одного вопроса о его имении в Суффолке.
— Это потому, что ты сама все превосходно делала, мама.
Кроме того, Кэтрин никогда не станет осматривать имение графа. Хотя ей и было интересно. Судя по его красочным описаниям, имение Эденмор — нечто идиллическое, и Алек безмерно гордится им.
— Наверняка тебе любопытно, — не унималась миссис Меривейл. — Я знаю, как интересует тебя ведение хозяйства — ты постоянно расспрашиваешь Кука то об одном, то о другом.
— Кто-то же должен, — сдержанно улыбнулась Кэтрин.
— Вздор! Все идет само собой, если у вас хорошая экономка. — Миссис Меривейл повернулась к Алеку: — Я всегда говорю дочери, что ей не хватает веселости. Она такая серьезная, ее заботят цены на уголь и прочее.
— Женщина отнюдь не легкомысленная, я так понимаю?
— Ни в коем случае. Иногда она слишком скучна.
— Неправда, — возразила Кэтрин. — Я езжу верхом и читаю.
Миссис Меривейл сокрушенно покачала головой:
— Я бы не сказала, что это очень развлекает — часами скакать на лошади и пережевывать свои маленькие проблемы… или же в плохую погоду сидеть у окна и тосковать, читая стихи.
— Я не тоскую, я думаю. Думать — в этом нет ничего плохого.
Миссис Меривейл небрежно махнула рукой:
— Это нездоровое занятие, я вам скажу. Молодые леди должны танцевать и посещать пикники с джентльменами, а не думать.
Алек бросил на Кэтрин сочувствующий взгляд:
— Немного подумать никому не повредит.
— Но она думает часами! Она даже пропускает ассамблеи в Хитс-Энде.
— Я просто люблю заниматься другими делами, мама.
— Поэзией, например. Брр… Очень нудное занятие, должна сказать.
— В этом я с вами согласен, — поддержал миссис Меривейл Алек.
— Кажется, вам сегодня совсем не было скучно, — возразила Кэтрин. — Наоборот, вы нашли это очень даже занятным.
— Занятной была не поэзия. — Алек плутовато улыбнулся. — Занятной была компания.
Кэтрин невольно улыбнулась в ответ.
— Все равно вы не должны позволять Кэтрин водить вас на поэтические чтения, милорд, — продолжила миссис Меривейл, — иначе превратитесь в скучнейшего человека.
— Это вряд ли, — сухо заметила Кэтрин. — Лорд Айверсли никак не может быть скучным. И видит Бог, он никогда не бывает серьезным.
— Неправда. В некоторых делах я очень даже серьезен. — Алек перевел взгляд на грудь Кэтрин и, понизив голос, проговорил: — Поверьте, очень серьезен.
Кэтрин впилась ногтями в свою ладонь, чтобы не покраснеть.
Сверкнув глазами, граф продолжил говорить, лениво растягивая слова:
— Надеюсь, что вы присоединитесь к моим менее серьезным развлечениям на этой неделе.
— Каким же? — спросила миссис Меривейл.
— Если вы не были до сих пор в Музее механики, мы могли бы сходить туда. На Стрэнде открыта выставка мадам Тюссо. Есть еще и Воксхолл-Гарденс…
— Или цирк Эстли… — выпалила Кэтрин. Алек улыбнулся:
— А почему бы и нет?
Мать бросила на дочь понимающий взгляд:
— Вот видишь, некоторые джентльмены более услужливы по сравнению с другими.
Алек улыбнулся Кэтрин лукавой улыбкой:
— Только не говорите мне, будто кто-то был настолько глуп, чтобы не услужить мисс Меривейл.
— Ах, как же! — проговорила мать, к огорчению Кэтрин. — Она пыталась уговорить сэра Сидни сопроводить нас в Королевский цирк, когда мы в первый раз приехали в Лондон, однако он отказался, с раздражением заявив, что это место слишком вульгарное и не подходит для молодой леди.
Тогда это еще сильнее возбудило интерес Кэтрин, хотя она не станет признаваться в этом Алеку.
— Вы не должны осуждать его за это. Сидни считает, что женщин следует…
— Холить и лелеять, — подсказал Алек.
— Защищать, — поправила его Кэтрин.
— От волнений, приключений и всего мало-мальски интересного в жизни.
Кэтрин трудно было не согласиться — Алек выразил все весьма точно.
— К счастью, — продолжал граф, — я думаю, что, если у леди есть вкус к приключениям, ее следует в этом уважить.
— Разумеется, вы это сделаете, — язвительно добавила Кэтрин. — Это отвратит их от любви к поэтическим чтениям и тому подобному.
— Поверьте мне, мисс Меривейл, — продолжил Алек, — вы получите от цирка Эстли гораздо большее удовольствие.
Именно этого Кэтрин и боялась.
Алек оставался у них в доме гораздо дольше, чем она ожидала. Он принял предложение мамы пообедать и заставил ее так много смеяться, что она забыла учинить ему допрос о его финансовых делах. К моменту ухода графа миссис Меривейл была полностью им очарована.
