— Не будь глупышкой. Так устроены все мужчины. Женщины делают вид, что не замечают этого.
Кэтрин бросила быстрый взгляд на мать:
— Как делала ты?
Миссис Меривейл слегка зарделась.
— Ты думаешь, мы с твоим отцом скандалили из-за того, что я ревновала его… к шлюшкам? Уверяю тебя, мне было наплевать на них. Меня волновали деньги — деньги, которые он тратил на них даже тогда, когда не брал меня в город во время сезона. — Она презрительно фыркнула. — И его страсть к картам.
Кэтрин стыдливо покраснела, услышав такие откровения матери.
— Тем более ты должна понимать мою настороженность относительно лорда Айверсли.
— Это совершенно разные вещи. У нас с отцом всегда не хватало денег, но тебе-то нечего об этом беспокоиться. При доходе и состоянии лорда Айверсли, которое он наверняка получил от матери, тебе скорее всего даже не понадобятся деньги моего отца, упокой Бог его душу.
Кэтрин вздохнула. Это было довольно откровенное высказывание.
— Мы до сих пор не выплатили долги отцы. Нам следует немедленно вернуть пять тысяч фунтов этому игроку Берну.
Леди Меривейл нахмурилась:
— Как твой отец мог оказаться в долгу у этого ужасного человека?
— Вообще-то мистер Берн ведет себя очень порядочно. По крайней мере не требует заплатить все немедленно.
— Наверно. Но я считаю, что ему следовало бы простить вдове долг.
— Пять тысяч фунтов? Да это безумие! Кроме того, джентльмены должны платить свои долги даже после смерти.
— Возможно, и так, но лишь в том случае, если они должны другому джентльмену, а не такому ублюдку, как мистер Берн. Ты знаешь, что говорят о его происхождении?
— Да, мама. Он живая иллюстрация того, почему мне не следует выходить замуж за графа.
— Вздор! Даже если у принца есть любовница, ты не сможешь уйти от этого. Тебе нужно только, чтобы он умел молчать. Не в пример твоему отцу. — Губы миссис Меривейл превратились в тонкую прямую линию. — Он даже умереть не смог без шума, бедолага.
Отец умер, подавившись рыбной костью во время обеда у любовницы.
— А твой лорд Айверсли будет сдержан. Могу с уверенностью это утверждать. Он не склонен хвастаться своими победами, как твой отец.
— Я хочу от мужа верности, — добавила Кэтрин.
— Мы все этого хотим. Но мужчины не могут подарить ее нам.
— Сидни может, — запальчиво произнесла Кэтрин.
— Даже если это так, верность вряд ли компенсирует его недостатки. Например, его ужасную мать.
Кэтрин слегка улыбнулась: так Чингисхан называет Аттилу жестоким.
— Она когда-то была твоей подругой.
— Да, но это было до того, как я сбежала с твоим отцом. Она никогда его не одобряла. И ей определенно не нравится, что ее муж решил жениться на ней только после того, как я бросила его. Что она нашла в Ловеласе, мне непонятно. Он такой занудный. — Миссис Меривейл украдкой взглянула на дочь. — Как и его сын.
Кэтрин рассердилась:
— Я думала, тебе он нравится.
— Пока я не увидела других претендентов. После того как мы приехали в город и Сидни потащил нас в салоны и на лекции, я стала смотреть на ваш союз иначе. Какой образ жизни вы будете с ним вести? Он имеет некоторый вес в обществе, потому что принадлежит к старинному и респектабельному семейству, но это ничто по сравнению с тем, что имеет лорд Айверсли.
— Меня не интересует общество, мама.
— Тебя это станет интересовать, когда ты окажешься в тисках имения Сидни в Корнуолле. — Глаза матери сверкнули подобно тому, как это происходит у каждой светской матроны, которая передает священные заповеди своему ребенку. — Ты только подумай о вечерах, балах и раутах, на которые будешь приглашена, если выйдешь замуж за его сиятельство. Да ты даже можешь коснуться рукой локтя самого принца!
— Ну да, разве это не грандиозно? — саркастически заметила Кэтрин.
— Ты сможешь приезжать в город на сезоны каждый год и обеспечить выход в свет Твоим сестрам…
— И это означает, что ты будешь выходить вместе с ними. Миссис Меривейл растерянно заморгала, затем опустила взгляд.
— Конечно. — Она стала нервно разглаживать юбку. — Это само собой разумеется. Кроме того, ты ведь сама захочешь, чтобы мать помогла тебе с балами и вечерами, разве не так?
— Я не собираюсь устраивать балы и вечера.
— Но ты должна! Этого ожидают от новой графини Айверсли! Ты будешь носить имя леди Айверсли!
— Если я выйду замуж за Сидни, у меня будет имя леди Ловелас.
Мать пренебрежительно махнула рукой:
— Это не одно и то же. Ты просто будешь женой баронета. А вот графиня… — Миссис Меривейл сделала продолжительный вздох. — И твои дети будут лордами, а твой старший станет наследником…
— И я буду одинокой, потому что мой муж будет проводить время в своем клубе, а сердце мое будет разбито, потому что он будет содержать любовницу.
— Одинокой? В Лондоне? Что за нелепость! Как это можно быть одинокой в Лондоне? А что касается разбитого сердца, то… что ж, у тебя могут быть свои друзья. Разумеется, после того, как ты родишь наследника.
— Мама! — Кэтрин покраснела до корней волос. — Да я никогда…
— Не будь глупенькой! Ты будешь модной женщиной и сможешь поступать так, как тебе хочется.
— Если это означает быть модной, то я не хочу этого. — От картины будущей жизни с Алеком, которую ей нарисовала мама, Кэтрин стало не по себе — это никак не соответствовало ее представлениям о семейной жизни. Но если Сидни никак не отреагирует на известие о том, что Алек ухаживает за ней, что остается делать?
Миссис Меривейл резко поднялась, на лице ее появилось гневное выражение.
— Я вижу, с тобой бессмысленно разговаривать, ты не хочешь принять то, что тебе бросают прямо на колени. — Высоко подняв голову, она прошла к двери и, открыв ее, повернулась к Кэтрин. — Что ж, выходи замуж за своего баронета и живи скучной серой жизнью. Но предупреждаю тебя: если ты не получишь предложения либо от сэра Сидни, либо от лорда Айверсли в течение двух недель, весь свет узнает о наследстве, которое ты ожидаешь. Тогда у тебя появится огромный выбор мужей, не так ли? В основном из числа охотников за наследством и интриганов. И я не буду выслушивать твои протесты. Потому что так или иначе ты должна выйти за кого-то замуж до окончания сезона.
Используйте подарки, чтобы смягчить сопротивление женщины.
Аноним. Руководство для повесы
Спустя неделю Алек, сидя в карете, которую позаимствовал у Дрейкера, катил по многолюдным улицам Лондона в сторону дома Меривейлов. Он думал о том, что совершил серьезную тактическую ошибку, позволив Кэтрин считать, что он питает к ней исключительно плотский интерес. Она еще больше насторожилась в отношениях с ним.
