– Многие считают, что я сильнее Элис. – Фиона покачала головой, и Тарр заметил, что в глазах ее блеснули слезы, хотя она не позволила пролиться ни одной слезинке. Слишком горда она была. – Но они заблуждаются. Она сильнее, значительно сильнее меня.
Тарр не прерывал ее, но понимал, что ей необходимо выговориться.
– Наша мать умерла у нас на руках, – продолжала Фиона. – Элис, утешая ее, не пролила ни слезинки. Она ласково говорила с ней, уверяя, что с нами все будет в порядке и что она сама найдет мир и покой в чертогах Господа. Но на самом деле мир и покой наша мать нашла в объятиях Элис. Я стояла за ее спиной и плакала, не в силах сдержать слезы. Элис облегчала ее страдания своим нежным голосом и любящими объятиями. Потому-то она такая исключительная целительница. Она врачует не только травами, но и сердцем.
– Не встречал целительницы, добивающейся таких успехов.
– Она ангел, – сказала Фиона с улыбкой. – Наша мать всегда называла ее своим маленьким ангелом.
– А как ваша мать называла тебя? Фиона рассмеялась:
– Упрямой, как мул, непробиваемой и своенравной и еще кое-какими словами, которые я не решаюсь повторить. Мое своеволие проявилось рано, и мать не понимала, почему ее дочь предпочитает стрельбу из лука шитью. Но отец поддерживал меня и поощрял мой интерес к оружию. А что ты можешь рассказать о своих родителях? – спросила она.
– Мой отец объяснял мне, что значит быть вождем. А мать... – На мгновение Тарр замолчал, пытаясь найти верные слова. – Я знаю, что она любила меня. Она часто ласкала меня, но мне всегда казалось, что она несчастна, хотя я видел, что она выполняет свои обязанности и уважаема кланом.
Приблизился всадник и прервал их беседу.
– След ведет за поворот, и, похоже, здесь они прибавили шагу.
– Продолжай следить и сообщай мне обо всем, что заметишь, – сказал Тарр.
– Они ускорили продвижение, пытаясь поскорее добраться до земель Рейнора, где будут в безопасности, – поняла Фиона.
– Так как наши земли граничат друг с другом, есть множество мест, где Рейнор может пересечь границу и оказаться в своих владениях.
– А он близко от своего замка?
– Нет, до него еще целый день езды верхом.
– И еще дольше пешим ходом, – удовлетворенно кивнула Фиона. – У тебя озабоченный вид. Что тебя беспокоит?
Тарр покачал головой:
– Я еще не встречал никого, кто читал бы мои мысли, как ты.
– Они отражаются на твоем лице и в твоих движениях. А теперь скажи мне, в чем дело.
Он точно так же чувствовал настроение Фионы. Просто удивительно, до чего они в этом были похожи. Никогда и ни с кем Тарр не ощущал такой душевной близости, и это его озадачивало.
– Так скажи мне, – настаивала Фиона.
– Рейнор свернул с дороги раньше, чем я ожидал. Его замок много севернее...
– Должно быть, люди Рейнора ждали его, – предположила Фиона, быстро окинув окрестности взглядом.
– Но как они могли узнать о его приближении? Фиона задумалась, но тут же нашла ответ:
– Не исключено, что его люди следили за твоим замком с момента пленения Рейнора и ждали, когда он сможет бежать.
– Но почему они захватили Элис и как Рейнор узнал, что похищает именно Элис? – спросил Тарр.
– Он научился нас различать, – призналась Фиона.
– Как? – Тарр недоуменно покачал головой, вскинув ее к небесам, как бы призывая их в свидетели. – Не могу поверить, что он научился вас различать, а я нет.
– Рейнор утверждал, что это легко.
– Когда я до него доберусь, он мне откроет этот секрет. Приближение разведчика прервало их разговор. Тот поторопился сообщить Тарру:
– Лошади. Беглецов встретили сообщники с лошадьми.
На ночь они разбили лагерь, но не разводили костра, спасающего от холода, однако способного выдать их присутствие.
Фиона, закутавшись в одеяло, устроилась за большим валуном. На ней была ее обычная рубаха, блуза и шерстяной камзол отца, который она сохранила и использовала для верховой езды. И все же она ощущала холод промерзшей земли, проникавший сквозь одежду и вызывавший дрожь во всем теле.
Она наблюдала за тем, что делалось в лагере, видела, что люди стараются двигаться как можно тише. Похоже, даже лошади чувствовали необходимость соблюдать тишину, будто понимали, что от них требуется. Были расставлены часовые, и люди принялись готовиться ко сну, получив приказ подняться на рассвете.
Тарр, переговорив кое с кем из своих людей, подошел к ней. Фиона смотрела, как он приближается. Через его руку была переброшена меховая шкура, и она только молча вздохнула, представив, каким теплым был этот мех, но тотчас же вздрогнула при мысли о том, что его придется разделить с Тарром.
Он устроился рядом с ней, набросив шкуру на них обоих и подоткнув ее вокруг Фионы, потом обнял ее, чтобы ей было удобно спать в его объятиях.
Фиона не противилась, от меха исходило приятное тепло, и она улыбнулась, ощутив отзвук желания, вызванного в ней близостью Тарра.
– Удобно? – спросил он.
– Очень, – ответила она, угнездившись возле него.
– Ты ведь понимаешь, что после, возвращения мы поженимся.
– Поговорим об этом позже. – Фиона вздохнула.
– Нам будет хорошо вместе. Мы отлично поладим, – сказал Тарр, будто все уже было решено.
Фиона подняла голову, чтобы посмотреть на него.
– Поцелуй меня. Он рассмеялся:
– Ты не отличаешься застенчивостью.
– Мне нравится, когда ты меня целуешь, а ты еще ни разу не поцеловал меня, зная наверняка, что целуешь Фиону.
Тарр смутился:
– Разве я когда-нибудь целовал Элис? Фиона рассмеялась:
– Ну уж она бы по доброй воле не стала тебя целовать.
– Почему? – спросил он, почувствовав себя уязвленным.
Фиона подвинулась ближе к нему и прошептала у самых его губ:
– Ты ей не нравишься. – Ее губы легонько скользнули по его губам. – А мне нравится вкус твоих поцелуев.
Он приподнял ее лицо за подбородок.
– Уж раз мы разделили этот поцелуй, Фиона, ты моя навеки.
– Обещаю, – прошептала она, и ее теплое дыхание коснулось его губ. .
– Черт возьми, женщина, ты искушаешь меня!
Она рассмеялась, облизала губы медленным круговым движением языка, потом потянулась к нему и точно таким же волнующим, чувственным движением провела языком по его губам.
Его зубы захватили ее язык, Тарр игриво прикусил его, и скоро они забылись в долгом медлительном поцелуе, который, казалось, будет длиться вечно. Наконец Тарр неохотно прервал его.
– Еще один такой поцелуй, и наша первая близость произойдет здесь, на холодной и жесткой земле.
Ее зеленые глаза туманила страсть.
– Соблазнительная мысль.
– Слишком соблазнительная. Так что давай спать, пока мы оба не попали в беду.
