— Ровно в девять, пожалуйста.
— Договорились.
То, что ей придется увидеться с ним уже в девять утра, само по себе не было таким уж пугающим. Но потом они проведут вместе целый день, и она будет всю ночь метаться в постели без сна, стараясь не думать о нем и разрываясь между желанием принадлежать ему и сознанием того, что это невозможно.
— Ты раздражен и собираешься заставить меня идти до Хаверли пешком?
Грей обернулся к виконту, только лишь когда ландо исчезло из виду. Эта проклятая женщина все время от него сбегает!
— Нет, это ты на меня злишься, а я, как всегда, само обаяние.
— И о чем это говорит?
— Можешь идти пешком. — Тристану эта идея явно не понравилась, и Грей, вздохнув, смягчился. — Ладно, Дэр, я пошутил.
— Как-то ты в последнее время несмешно шутишь.
Виконт был прав, но герцог не стал возражать и залез в карету. Тристан сел рядом, и Симмонс повез их в Хаверли.
— Как прошли занятия? — осведомился виконт после долгой паузы.
— Интересно. — Грей откинулся на бархатную спинку сиденья. — А как прошел твой разговор с Эммой?
— Интер…
— Особенно тот момент, когда ты упомянул Кэролайн.
— Да просто к слову пришлось, — начал защищаться Дэр. — Эмма хотела знать, почему ты ведешь себя так вызывающе, и я сказал, что ей придется спросить об этом Кэролайн. А тебе следовало бы не подслушивать, а учить своих девочек.
Настроение Грея окончательно испортилось.
— Она сказала, что я вызываю жалость?
— Ну, не этими словами, но довольно сильно на это намекала.
— Насколько сильно?
— Да какое тебе до этого дело? Она женщина. И директриса. — Дэр передернул плечами и достал из кармана жилета часы. — Предоставь ее мне, мой мальчик.
— Ха. Она заживо сдерет с тебя кожу своим острым язычком.
Дэр нахмурился:
— Эмма? Да у нее такое доброе сердце, как ни у кого другого. Может, она только тебя не выносит, — задумчиво добавил он. — Из-за того, что ты хочешь лишить ее куска хлеба.
— Я ничего ее лишать не собираюсь, а пытаюсь помочь ей понять свое назначение в этом мире.
Грею даже самому показалось, что он выразился слишком высокопарно, но с каждым днем у него оставалось все меньше причин для того, чтобы продолжать их противоборство. Он решил не возражать Дэру: как бы все не обернулось еще хуже.
Кухарка дяди Денниса будет очень огорчена тем, что приготовленный ею ленч — жареный цыпленок и пирог с персиками — остался нетронутым, но Грея мало заботило ее настроение. Это он имеет право горевать, потому что Эмма уехала и увезла с собой всех воспитанниц. Ни разум, ни логика не помогали ему побороть свое настроение.
— Как долго у тебя будет ландо Пэлгроува?
— Столько, сколько захочу.
— Я так и думал.
— Что ты думал?
— Ты ведь его купил, правда?
— Ну и что, если и купил?
— Купил для академии, хотя мечтаешь, чтобы она сгорела дотла? И не видишь в этом ничего странного?
— Я купил его для дяди Денниса. А он может с ним сделать все, что захочет.
— Что и говорить, у графа и графини будет ежедневно возникать необходимость ездить куда-либо в восьмиместном ландо.
— Пока ты молчал, ты мне нравился больше.
— Грей, я был свидетелем того, как ты проделывал такие трюки, после которых потерпевшая сторона рыдала. Если сейчас ты просто развлекаешься, пусть так и будет, но я надеюсь, что ты просчитал последствия.
— Теперь ты решил быть моей совестью? Отстань, Дэр. Я знаю, что делаю.
— Ты в этом уверен? Сильвия и Бламтон уже начали наводить справки об Эмме и академии. Кроме того, не надейся, что Элис будет сидеть сложа руки и не перестанет твердить о своей холодной постели, пока ты охотишься за другой дичью.
Да уж, это не сулит ничего хорошего. Занятый Эммой и пари, он совсем упустил из виду, какие события разворачиваются за его спиной в Хаверли. Тристан пристально смотрел на Грея, ожидая ответа. Отведя взгляд, Грей нехотя сказал:
— Я думал, ты говоришь о том, что я разбиваю сердца несовершеннолетних девочек.
— И об этом тоже. Ни одна из них не похожа на твоих расчетливых хищниц.
Грей вымученно улыбнулся:
— Стало быть, ты считаешь, что я окажусь в проигрыше? Я готов заплатить эту цену. В конечном счете кто об этом узнает? Ты, я, Бламтон и несколько старых сплетниц. — Эта мысль и в самом деле его утешала. — Я ничего не теряю.
Пожалуй, ему не удалось убедить Тристана, да и себя тоже. Видимо, свежий воздух Гемпшира полностью лишил его разума. Он утратил способность различать дела и удовольствия и поэтому может испортить и то и другое.
Значит, вопрос в том, как все исправить.
Ко времени их приезда в Хаверли Уиклифф почти окончательно решил, как должен поступить. Следующие несколько часов он провел, обдумывая свой план, который был совсем несложен. Эмма Гренвилл на редкость умна, у нее очаровательная улыбка, стройная фигурка и восхитительная грудь. Уиклиффа неодолимо влекло к ней, так что ему надо осуществить одну-единственную задачу: сделать все, чтобы и она возжелала его.
— Чему ты улыбаешься?
Грей вздрогнул. Вся компания, сидя в гостиной, болтала без умолку, а он не слышал ни единого слова из того, о чем они говорили. Он даже не заметил, как прошел обед, разве что вспомнил, что ел вареный картофель. Это был один из тех продуктов, который дядя использовал в целях экономии. Если ему в ближайшее время не удастся изгнать из головы мысли об Эмме, окружающие начнут думать, что он либо придурковат, либо — что еще хуже — слишком мягкосердечен.
— Я иногда улыбаюсь просто потому, что мне хочется улыбаться, — лениво протянул Грей, потянувшись за сигарой.
— Как будто мы все не знаем почему, — обиделась Элис.
Улыбка исчезла с лица Грея.
— И что же ты знаешь, Элис? — Он медленно разжег сигару и, затянувшись, выпустил длинную струю дыма, не обращая внимания на обиженный взгляд дяди Денниса и деликатное покашливание тети Регины. Ему было наплевать на то, что запах дыма был неприятен дамам. На сегодня уроки этикета окончены.
В гостиную вошел Хоббс и провозгласил:
— Ваша светлость, милорд и миледи, — мисс Эмма Гренвилл!
Чертыхнувшись про себя, Грей встал и одновременно загасил сигару. Вслед за ним поднялись и все остальные мужчины.
Эмма была одета в темно-зеленое платье и накидку терракотового цвета. Выглядела она великолепно, ничуть не менее элегантно, чем Элис и Сильвия. Грей издали любовался ею, стараясь ничем не выдать своих истинных чувств.
— Эмма, что привело вас сюда в такой час? — озабоченно спросила тетя Регина. — Надеюсь, в академии ничего не случилось?
Директриса, улыбнувшись, пожала протянутую руку графини.
