– Нет, я очень любопытна, – серьезно ответила она бабушке.
– Тогда почему ты не удовлетворила свое любопытство? – Прошло много лет, а Барбара помнила, как она ощущала прижимающееся к ее телу худое, стройное, с крепким костяком тело Робина. Она помолчала и спросила напрямик:
– Он, что из мужчин, которые, получив свое удовольствие, сразу покидают постель?
– Но мы не делим с ним постель… – жалобно ответила внучка.
– То есть как? – последовал ошеломленный вопрос Барбары.
– Фактически брак не состоялся…
– Не может быть, – твердо сказала Барбара. – Я знаю, что кровь на простынях была.
Глаза Маризы сузились. – У тебя, что, шпионы в моем доме?
– А как же? – невозмутимо ответила старая женщина. – Я должна знать!
– Стоит ли тратить деньги, – правду узнать нелегко.
– Я не плачу, – сердито сказала Барбара. – Я спрашиваю – и мне говорят правду. – Барбара смотрела на Маризу спокойно и твердо. – Так почему же этот шотландец не разделил с тобою свадебное ложе? Он импотент? И нанял другого мужчину, который вместо него лишил тебя девственности? – Глядя на обескураженное лицо Маризы, Барбара поняла, что ее предположение – абсурд, и неуверенно спросила:
– Может быть, он из тех, кто имеет дело не с женщинами, а с юношами?
Мариза вздохнула.
– О, нет, он имеет большой успех у женщин, я знаю это из достоверного источника. – Она вспомнила слова графини Каслмейн. Источник и впрямь можно было назвать достоверным. Мариза рассказала бабушке то, что происходило в ее свадебную ночь.
– Значит, – вздохнула Барбара, – ты еще девственница?
– Да, – кивнула Мариза.
– И не по собственному желанию?
– Я была готова выполнить свои свадебные обеты, готова и сейчас, – сказала внучка.
– Я не сомневалась в этом, – ласково сказала бабушка. – Ты – настоящая Фицджеральд. Значит, это твой муж не хочет лишить тебя девственности.
Щеки Маризы запылали румянцем, и она рассказала бабушке о вчерашней ночи. Та расспрашивала о деталях и, когда молодая женщина запиналась, леди Барбара подсказывала ей слова. Когда Мариза кончила, она сжала руку бабушки и спросила:
– Ты не считаешь меня развратной женщиной?
– Бог мой, дитя, конечно же, нет! – засмеялась леди Барбара. – Ты вела себя так, как ведет себя здоровая и пылкая невинная молодая девушка, когда в ней просыпается женщина. И твой муж вел себя как настоящий мужчина… но почему он не захотел все завершить? – На губах старой женщины заиграла улыбка счастливого воспоминания. – Я тоже была девственницей в брачную ночь. Как бережен был мой муж! Он объяснил мне, что такое наслаждение и как к нему прийти. Он был нежен, великодушен. И у нас возникла настоящая любовь. Я любила его, как никого другого на этой земле, дитя мое… Но брак не всегда бывает счастливым. Моя младшая сестра вышла замуж за человека – зверя, настоящее животное. Он обращался к ней как с племенной кобылой, как с рабыней. Женщина была для него резервуаром, куда он изливал свое семя, моя сестра не узнала ни нежности, ни ласки. Она беременела и беременела, рожала и рожала, и наконец умерла при родах. Его третья жена не стерпела такой жизни и отравила его. – Ее зеленыеглаза злорадно сверкнули. – Я считаю, что это было Божье правосудие – судьба наказала его за адскую жизнь и смерть моей сестры. Ну, ладно, хватит воспоминаний, – сказала Барбара. – Надо решать, как быть с тобой и твоим шотландцем.
– Нет, – твердым голосом возразила Мариза, вздернув подбородок, – это мы решим сами, он и я. Обещай мне, что ты не будешь вмешиваться.
Барбара кивнула снежно – белой головой:
– Быть по сему, если ты так решила.
– Да, так я решила, бабушка, – Мариза нагнулась и поцеловала Барбару. – Теперь я уйду. Увидимся за обедом.
– Хорошо, дитя мое. – Барбара следила глазами за Маризой, пока та не вышла и не закрыла за собой дверь. Потом старая женщина встала со своего кресла, подошла к портрету и, устремив взгляд на улыбающееся лицо мужа, сказала: «Да, любовь моя, кажется, нашу Красавицу полонил Зверь редкой породы. – Она снова посмотрела на дверь, за которой скрылась Мариза. – Но еще не ясно, кто кого полонит в конечном счете».
Кэм лежал на кровати, закинув руки за голову. С момента приезда его обихаживали непрестанно: слуги принесли ванну с теплой водой, кувшин холодного сидра, распаковали его небольшой чемодан и развесили одежду в гардеробе. Никто не обращал внимания на его уродство – или, по крайней мере, не показывал вида, что замечает.
Кэм услышал стук в дверь и встал с постели. Когда он принимал ванну, он запер дверь на ключ; сейчас он повернул дверь в скважине и спросил:
– Кто это?
– Мое имя Кендолл, милорд. Меня послала к вам старая графиня.
Кэм открыл дверь и увидел худого человека небольшого роста, сразу заметив пустой белый рукав его рубашки – Кендолл был однорукий.
– Зачем? – коротко спросил Кэм.
– Миледи сказала, что с вами нет личного слуги. Я могу прислуживать вам, пока вы здесь гостите.
Кендолл быстро собрал одежду, разбросанную Кэ – мом по полу после ванны и сказал:
– Это сегодня же постирают. Не нужно ли еще чего-нибудь, милорд?
– Очень любезно, что бабушка моей жены послала тебя, но я не нуждаюсь ни в каких услугах.
– Разве у вас есть здесь собственный слуга? – спросил Кендолл, перекидывая одежду через единственную руку.
– Нет, но…
– Ну, тогда и говорить не о чем, – я нужен вам, милорд Дерран.
– А я считаю, что не нужен, – заявил Кэм. Он думал, что, конечно, этот человек послан следить за ним, разглядывать его и обо всем доносить старой графине.
Кендолл поднял седую бровь, решив говорить откровенно. – Вы думаете, милорд, что я, обслуживая вас, все время буду думать о ваших телесных недостатках? Посмотрите на это, – он показал на свой пустой рукав, – я потерял руку на войне, в том сражении, когда погиб мой гoqпoдин, прежний лорд Дерран. И я насмотрелся на войне таких невообразимых ужасов… – Кендолл прервал свою речь, увидев скептическое выражение единственного темно – синего глаза Кэма и поспешил закончить. – Вы можете доверять мне, милорд. Если же я не угожу вам…
– То я тебя убью, не сомневайся, – закончил Кэм. – И запомни, – шпионы мне не по нраву.
– Ну, вот мы и достигли взаимного соглашения, милорд, – с облегчением сказал Кендолл. – Я покидаю вас и вернусь, чтобы помочь вам одеться к обеду.
Кэм снова закрыл за ним дверь на ключ. «Конца, что ли, не будет сюрпризам, которые преподносят женщины из рода Фицджеральд, – подумал он. – Ну, ничего, у меня тоже найдется для них что-нибудь любопытное».
Мариза замечательно отдохнула с дороги в эту ночь, проспав до самого полудня. Проснувшись, она с наслаждением снова уткнулась в мягчайшую подушку, набитую гусиным пухом, – от наволочки, как и от всего постельного белья, исходил свежий аромат лаванды. Она с удовольствием вспомнила вчерашний обед: бабушка замечательно вела беседу, и все блюда были вкуснейшие: уха из форели, ягнятина и груши, вымоченные в коньяке, со сливками.
