— Надеюсь, я скоро уеду в Кембридж, — сказал он.
Совершенно очевидно, что его никакие сожаления не тревожили.
Поскольку все были с головой заняты тем, что раскладывали и расставляли свои пожитки, Мэг с облегчением проскользнула в пустую детскую и вознесла благодарственную молитву. Шила, конечно, была языческим идолом, но, поскольку ходили слухи, что такие фигурки все еще стоят кое-где в нишах церковных стен, она позволяла себе не считать свое общение с ней нечестивым.
Она благодарила Бога за то, что ее братья и сестры счастливы и о них будут заботиться. Она благодарила его за то, что Лоре больше не будут угрожать притязания сэра Артура и других подобных мужчин. Она благодарила его также за то, что ее муж оказался таким, какой он есть: взбалмошным, но добрым и щедрым человеком.
Да, на нее снизошла благодать, и если бы это исходило не от Шилы, она была бы совершенно счастлива.
Шила, однако, как заноза торчала в ее мыслях. Дело было не только в том, что та оказалась вне пределов досягаемости и ее следовало как можно скорее заполучить обратно. Мэг не следовало забывать о «жале в ее хвосте». Языческая или благочестивая, она никогда не приносит неомраченных даров.
Итак, что может случиться?..
— Ну хватит, — произнесла Мэг вслух. Вполне вероятно, что в прошлом все беды происходили оттого, что желание было неточно сформулировано. А она была предельно осторожна. Возможно, она перехитрила идола и получила именно то, чего хотела. А если признаться честно, то гораздо больше того, о чем она могла мечтать.
Мэг окинула взглядом детскую, которой давно никто не пользовался и которая много лет не слыхала детского плача. Она потрогала деревянную колыбель с изящной резьбой, занавешенную кремовым шелковым пологом. Быть может, когда-нибудь в ней будет, лежать ее дитя? Ее и его. Это ведь тоже часть брака, часть, о которой она так мечтала.
Вот еще одна причина, по которой она должна пустить его в свою постель. Как только заполучит обратно Шилу.
Эстли произвел неизгладимое впечатление, тем более что там давали особое новогоднее представление с волшебной игрой света, водными аттракционами, эффектами с огнем и даже небольшими фейерверками.
Близнецы определенно считали, что попали в рай, и на протяжении всего ужина в ресторане «Камилла» спорили о том, кто из них смог бы устоять на спине несущейся галопом лошади, чтобы спасти человека, которого нес в когтях гигантский орел.
— Когда мы поедем в Хейвер-Холл, — сказал граф, — у вас будет множество лошадей и вы сможете попробовать. Но под должным присмотром.
— Настоящих лошадей? — воскликнули дети хором, потому что на самом деле ни один из них никогда в жизни не сидел в седле.
— Для начала, пожалуй, пони. А вообще мои конюшни достаточно знамениты в округе, и лошади заслуживают всяческой похвалы. Однако я не терплю грубых рук, а также беспечных ездоков. И никаких трюков без моего разрешения или разрешения главного конюха.
Детей нисколько не смущал его приказной тон.
— Да, сэр, — выдохнули они. Казалось, им уже трудно пережить обрушившееся на них блаженство.
У Мэг защипало в глазах, и страх тупо толкнулся в сердце. Слезы были вызваны тем, как счастливо все складывалось. Страх — тем, что цена, которую потребует Шила, может оказаться соразмерной щедрости дара.
Мэг и не подозревала, насколько была права. Правда, она поймала графа в силки и никогда не сможет избавиться от чувства вины. Быть может, это само по себе уже является платой. Ведь это все равно что украсть — украсть человека. И единственное, что могло примирить ее с собой, — это сделать так, чтобы ее семейство причиняло ему как можно меньше неприятностей, а самой постараться стать ему хорошей женой, насколько это в ее силах. Включая постель. Ей даже хотелось, чтобы все случилось уже сегодня ночью, но прежде — и это вне всяких сомнений — нужно доставить сюда Шилу. Одному Богу известно, что может случиться, если та попадет в дурные руки!
По дороге домой Мэг молчала. Поскольку ехать было недалеко, они все набились в одну карету — лишь мистер Чанселлор отправился по своим делам, — так что ей не грозило снова оказаться в опасной близости от графа. Она не вслушивалась в болтовню близнецов. Признаться честно, Мэг устала. День выдался долгим, напряженным, к тому же она почти не спала всю предыдущую ночь. Но и в эту она не должна позволить себе заснуть, иначе наверняка не встанет достаточно рано.
— Минерва?
Очнувшись, Мэг посмотрела на графа и поняла, что карета давно стоит и все уже вышли из нее.
— Мы дома, — сказал граф. — Вы выглядите усталой.
Измученная своими мыслями, Мэг распрямилась и бодро ответила:
— Ничуть!
Граф поднял брови, однако улыбнулся и, помогая ей выйти из кареты, воскликнул:
— Это прекрасно!
Мэг поняла, что совершила тактическую ошибку.
— Но это не означает…
— Чуть позже, моя дорогая, — перебил он, ведя ее сквозь строй слуг прямо наверх. И отнюдь не в ее апартаменты. В свои?
— Но малыши… — заикнулась было Мэг.
— О них позаботятся и уложат в постель. Близнецы, кажется, спят уже на ходу. — Он привел ее в комнату. Своего рода будуар. Личные апартаменты джентльмена — с удобными креслами и множеством книг.
И с огромной, замысловатого плетения клеткой, в которой сидела серая с голубым отливом птица.
Похоже, птица дремала, но при их появлении встрепенулась.
— Здр-равствуй, мой кр-расавчик! — произнесла она голосом, поразительно похожим на голос графа. Затем добавила:
— Ф-фи-и! Женщ-щина! Ева. Делайла!
Мэг потрясенно уставилась на птицу, а граф как ни в чем не бывало подошел к клетке, дал попугаю лакомство и пробормотал какие-то успокаивающие, ласковые слова. Казалось, птица точно так же бормочет что-то ему в ответ!
Затем граф снова повернулся к Мэг:
— Полагаю, лучше было сразу представить вас друг другу. Боюсь, предыдущий хозяин натаскал Нокса выкрикивать предостережения против женщин и брака.
— Я рада, что он в клетке.
— До сих пор он никогда не нападал на женщин.
Мэг испугалась, что ее замечание не понравилось попугаю. Значит, придется иметь дело еще и с ревнивой птицей-женоненавистницей?
— Он живет в этой комнате? — с надеждой спросила она.
— Большую часть дня, особенно если я дома, он гуляет на свободе. — И граф действительно начал открывать клетку. — Но обычно остается в моих апартаментах. Он вывезен из тропической страны и боится холода, так что я стараюсь, чтобы в доме всегда было тепло, но, пожалуйста, будьте осторожны.
— Разумеется. — Мэг даже представить не могла себя беспечно разгуливающей по комнатам графа.
