Каллиопа открыла окно и впустила свежий ветер, принесший с собой запах торфа. Вдалеке она увидела тропинку, ведущую к разрушенной церкви. В ее пустых окнах Каллиопе почудился немой призыв. Да, здесь в сельской местности прошлое - это не только холодный мертвый камень. Она представила, как Камерон скачет верхом по этим открытым всем ветрам пустошам.
Она откинулась на сиденье. Почему он то и дело приходит ей на ум, чем бы она ни занималась? Читала ли, гуляла в парке, обсуждала меню с кухаркой, играла в карты с сестрами - все равно. А ведь она не видела его с той лекции в Античном обществе, поговаривали, что он уехал из города по делам в свое имение…
Было крайне трудно заниматься повседневными делами, думать о чем-либо еще, кроме того поцелуя… Едва она начинала забывать его за чтением книги, скажем, о Троянской войне, как упоминание о Гермесе тут же воскрешало Камерона в ее памяти. Блеск его глаз при свете луны, прикосновение его губ к ее губам, запах его тела. Каллиопа слушала вполуха, как ее старшие подруги шептались о чувствах, которые они питают к своим мужьям, читала кое-что из глупых романов Лотти, но всегда считала подобные переживания преувеличенными. Ну как одно лишь прикосновение мужчины может заставить позабыть обо всем?
Но теперь она поняла, что никакого преувеличения не было. Она сама стала такой же дурочкой. Вздыхает из-за поцелуя мужчины, жаждет, чтобы это снова повторилось, и в то же время боится. А что, если это чувство возьмет над ней верх и она утонет в нем окончательно? Да еще мужчина этот - Камерон де Вер! Нет, просто смешно.
Раз он просто так смог уехать из Лондона, значит, сам не чувствует ничего подобного. Она даже не знала, приедет ли он к Сондерсам, не решалась спросить у Эмлин. Она не могла никому признаться, в своей глупости. Даже сестрам. А если она все же расскажет об этом Клио, услышит ли она? После лекции Клио постоянно о чем-то задумывалась. И Каллиопа даже представить не могла о чем. Дамское художественное общество нисколько не продвинулось в своих поисках Вора Лилии. Кражи не повторялись, не было и улик. Эта поездка в имение Сондерсов, расположенное вблизи от логова герцога Авертона, оказалась для них счастливым шансом.
- Мы, кажется, почти на месте, - оживилась Талия. - Как хочется скорее погулять по этим пустошам. Может быть, мы даже сможем поплавать в речке.
- Поплавай, если хочешь заморозить себя до смерти, Талия, - проговорила Клио, не поворачивая голову от окна.
- Ерунда! Сейчас же не январь. Вода наверняка не такая уж холодная.
- Только чтобы тебя никто не увидел, - сказала Каллиопа. Сестры Чейз в последнее время вели себя непозволительно, им просто повезло, что никто не стал свидетелем их выходок.
- Ну что вы, я же сама благовоспитанность… Ой, смотрите! - забыв о благовоспитанности, указала Талия пальцем на дом на холме. - Мы приехали.
Аббатство Кенли, дом графа и графини Кенли, родителей Эмлин, стояло в конце аллеи, обсаженной высокими тополями. Оно было точь-в-точь таким, как описала его Эмлин во время последнего собрания Дамского общества, - средневековое аббатство, частично перестроенное для более удобного проживания в нем. Генрих VIII пожаловал его одному из предков Эмлин вместе с графским титулом. Выстроенное из местного серого камня, оно все заросло плющом. В верхних этажах тянулись современные окна, тогда как внизу темнели арочные проемы и галереи. Сейчас, при свете бледного солнца, на фоне выцветшего голубого неба, аббатство выглядело величественно и чарующе. Вот только не появляются ли по ночам призраки монахов под этими низкими старинными сводами?
Довольно, больше никаких романов, - строго одернула себя Каллиопа. Сначала байроновские герои, скачущие по вересковым полям, теперь монахи призраки. Что еще ей придет в голову?
Как только экипаж остановился, двери дома распахнулись, и появилась Эмлин, сияя счастливой улыбкой:
- Наконец-то! Последние несколько дней я просто с ума от тоски сходила!
- От тоски? И это когда у тебя под рукой есть герр Мюллер с его лекциями, - поддразнила ее Каллиопа.
Эмлин расхохоталась.
- Он очень эрудированный, но я так рада, что теперь число его слушателей увеличилось. А где ваш отец? Мой папа приобрел погребальную стелу и просто горит желанием ее продемонстрировать.
- Он задержался в последней деревушке по пути сюда, чтобы осмотреть местный музей, - сообщила Клио. - Там, кажется, есть саксонские наконечники для стрел.
- Ну ладно, не важно. Вы-то здесь! Пойдемте пить чай, вы, наверное, ужасно устали с дороги.
Эмлин провела их в дом. Девушки едва успели разглядеть тянувшуюся вдоль первого этажа галерею, как она увлекла их вверх по узкой лестнице во вполне современную гостиную. Там уже сидела Лотти с семейством, а горничные накрывали на стол.
- Сейчас я вам расскажу о наших планах, - объявила Эмлин, разливая чай. - Здесь столько развалин, которые надо осмотреть! Можем даже, если хотите, отправиться к морю. До залива Робина Гуда довольно далеко, но зато места там просто волшебные.
- Это там находятся пещеры контрабандистов? - воскликнула Талия. - Мы обязательно должны там побывать. Я никогда не видела ничего подобного.
- И вряд ли увидишь, - заметила Клио. - Думаю, что контрабандисты не пускают в свои катакомбы кого попало.
- Клио, ты просто решила портись мне все удовольствие, - рассердилась Талия. - С каких пор ты стала ворчливой старушенцией?
Тут с лестницы послышались шаги, женский голос и клацанье собачьих когтей по каменному полу.
- Мама идет! - сказала Эмлин. - Только чур - при ней никаких разговоров о контрабандистах, а не то она не пустит нас на залив.
В комнату вбежал щенок спаниеля, а следом вошла леди Кенли - точная копия Эмлин, только лет на двадцать старше. После приветствий разговор перешел на более традиционные маршруты для прогулок в окрестностях. Пока все болтали и пили чай, Каллиопа поймала себя на мысли, что уже минут двадцать не думает о Камероне. И даже не спросила, собирался ли он приехать. Она отметила это как свое большое достижение. Как видно, он постепенно покидает ее мысли. Так и должно быть.
Камерон остановился на вершине холма и окинул взглядом серо-зеленую пустошь. С этого места открывался обзор на много миль вокруг. Вдали темнели крыши крестьянских коттеджей, проселочная дорога, извиваясь, спускалась вниз, но единственным живым существом во всей округе была его лошадь, щипавшая траву у подножия холма. Недаром именно здесь римляне воздвигли свою крепость, остатки стен которой и часть потрескавшегося мозаичного пола густо поросли травой. Отсюда видны многие акры этих диких земель, полные свободы и волшебства.
