– Правда? – вкрадчиво спросил Слейд. – После нашего совместного чаепития даже я не совсем в порядке. Так что мне велели проследить, чтобы с тобой ничего не случилось.
– Кто велел? – удивилась Ханна и посмотрела прямо на Слейда.
– Изабель. А еще Пембертон. И Ровена с Серафиной. А также миссис, Эдгарс, повариха. Ты помнишь нашу повариху? Даже маленькая Оливия не побоялась прервать мое занятие – признаюсь, я читал увлекательную книгу – и велела найти свою госпожу.
– Господи! Неужто все они интересовались мной! По почему?
Слейд пожал плечами. Влажная рубашка облепила его грудь, обрисовав крепкие мышцы.
– Изабель представила тебя как будущую миссис Гаррет, вот они и беспокоятся. Когда ты ушла из дома, слуги начали волноваться. Они все принимают близко к сердцу, в их-то возрасте. В общем, меня практически обязали последовать за тобой.
– Понятно. Вы всегда делаете то, что вам велят, сэр?
Он улыбнулся и кивнул.
– А вы, дорогая Ханна? Поразмыслив, она улыбнулась в ответ:
– Выходит, я тоже.
По какой-то непонятной причине оба рассмеялись, и на душе у Ханны стало подозрительно уютно и легко.
Неужели они вот так запросто болтают на ничего не значащую тему?
Ханна осторожно посмотрела на сидящего напротив Слейда. Под намокшей тканью сорочки виднелись темные волоски и бугорки сосков. Девушка перевела взгляд ниже, но до того устыдилась своего поступка, что немедленно отвела глаза.
Затем она снова вызывающе взглянула на Слейда. Ответный взгляд был серьезным. Даже слишком серьезным: похоже, от него не укрылось ее смущение. Близкая к панике, Ханна забормотала первое, что пришло на ум:
– Я не знаю, что нашло на вашу бабушку. Я ожидала, что она велит выставить меня за дверь. Но породниться! Конечно, я не враг Изабель, но все-таки прихожусь родственницей вашим ужасным соседям.
– Как раз это совершенно не важно. – Слейд сплел руки на груди.
«А что же важно?» – подумалось ей.
Ханна сжалась под неподвижным взглядом Слейда. Тонкие извилистые струйки дождя бежали по стеклу все чаще и быстрее. Куцый кустик за окном резко дернулся под порывом ветра, торопливо погрозив Ханне одной из веток, словно указательным пальцем, как будто предупреждая ее… предупреждая о чем?
Чувствуя настоятельную потребность прервать паузу, Ханна проговорила:
– Хорошо хоть, что ваши домашние не заставили вас прихватить Эсмеральду в качестве поддержки.
Плечи Слейда затряслись от смеха.
– У нашей собаки хватило ума остаться дома в такую непогоду.
– Зато у вас не хватило ума даже накинуть плащ, – язвительно заметила Ханна и умолкла, испуганная собственной смелостью.
Однако ее собеседник ничуть не разозлился. Наоборот, он с усмешкой покачал головой:
– Моего ума хватило только на то, чтобы расстроиться из-за вашего отсутствия, дорогая Ханна. О себе я просто-напросто забыл.
– Бросьте, мистер Гаррет, мы оба знаем, что все не так!
– Правда? – Улыбка Слейда несколько померкла. – Кстати, я уже дважды просил называть меня по имени. Что мешает вам перейти на ты?
Ханна смутилась. Теперь, когда они вели такой легкий диалог, переход на ты казался естественным, но какая-то настороженность мешала Ханне.
– Я… не могу. Для меня… – Она умолкла. – Вам гораздо проще. Вы зовете меня Ханной с того самого момента, как… – Ее голос прервался.
– Да? – по-кошачьи мягко переспросил, почти мурлыкнул Слейд, наклоняя голову ближе к лицу Ханны.
Девушка отступила на шаг. Почему-то она испугалась, хотя больше всего на свете ей хотелось хихикнуть.
– Перестаньте, прошу вас. Мне не нравится, когда вы так себя ведете.
Слейд с сомнением приподнял брови:
– Неужели? А мне думается, что как раз наоборот, Ханна. Внезапно Ханна разозлилась. Ну почему он постоянно ставит ее в неловкое положение?
– Буду весьма признательна вам, сэр, если вы перестанете принимать решения за меня. Особенно относительно того, что мне нравится или не нравится.
– Сейчас ты похожа на маленькую дикую кошку, – огорошил ее Слейд неожиданным переходом.
Осознав, что стоит со сжатыми в кулаки руками, Ханна фыркнула и тряхнула волосами. Она не привыкла подолгу спорить, особенно если на нее смотрят в упор, как сейчас Слейд Гаррет, поэтому девушка поспешила сменить тему:
– А что за деревья растут вон там? Я никогда прежде таких не видела, – кивнула она в сторону окна, надеясь, что Слейд повернет голову и его пронзительные глаза хоть на мгновение оставят ее в покое.
Ничего подобного не произошло.
– «Что за деревья, Слейд», – поправил он. Ханна закатила глаза.
– Что за деревья, Слейд? Теперь доволен?
– Вязы, – коротко ответил тот, по-прежнему глядя на Ханну.
– Да ты даже не взглянул! – взмолилась она, ткнув пальцем в стекло за плечом Слейда.
– Мне незачем. В этой части парка растут только вязы. Они очень старые. Когда я родился, вязы уже были высокими.
– Ты здесь родился? В этом доме? И рос тоже тут? – Ханну почему-то невероятно удивило открытие, что Слейд Гаррет когда-то был маленьким мальчиком.
Лицо Слейда едва заметно помрачнело.
– Да. А почему ты спрашиваешь? – произнес он каким-то безжизненным тоном, и Ханна поняла, что затронула запретную тему.
Пытаясь исправить ошибку, она ответила как можно беспечнее:
– Просто так. Здесь удивительное озеро и очень красивый мост. Да и дом весьма элегантный. А уж вязы и того лучше! Наверняка весной и летом парк – великолепное место для игр, – тараторила она, с ужасом замечая, как меняется лицо Слейда. – Думаю, в таком доме здорово расти, – почти испуганно закончила она.
– Здорово? – Он смотрел на нее почти целую минуту. Глаза у него стали черными, злыми, ненавидящими. Рот изогнулся в презрительной усмешке. – Расти в таком доме было совсем не здорово. Здесь царил сущий ад.
* * *
– Ох уж эти чертовы Гарреты! Будь проклята вся их семейка! – с досадой воскликнул Сайрус Уилтон-Хьюмс, глядя на улицу сквозь стеклянные двери террасы. – Надеюсь, никто не заметит, как кредитор выходит из наших ворот, Пейшенс.
Снаружи, как раз там, куда он вглядывался, прыткий человечек садился в наемный экипаж. Сайрус мрачно следил за ним до тех пор, пока тот не скрылся внутри повозки.
– Ну почему все зло в моей жизни исходит от тех, с кем меня связывают родственные узы? – Сайрус обернулся к жене. – Публичные обвинения Ханны заставили нас на неделю покинуть родное имение. А сегодня, едва вернувшись домой, мы обнаруживаем у ворот какого-то жалкого торговца. Мне хотелось стереть его в порошок, между тем пришлось расшаркиваться перед ним, уверяя, что мы продадим последнюю мебель, чтобы немедленно с ним рассчитаться. За что нам такие муки, дорогая? Проклятая Ардис обманула меня и с того света!
