— …таким образом, он был полностью обескровлен, то есть потерял всю кровь. Помимо этого, было еще несколько отметин, преимущественно на руках мужчины, и это дает основания предполагать, что он боролся за свою жизнь. Смерть, когда она наступила, была мгновенной, и у мужчины не было никакой возможности закричать, потому что ему перерезали дыхательное горло.
Клио, сидевшая рядом с Уиллом, ласково коснулась его руки. Он сжал ей пальцы, но продолжал смотреть прямо перед собой.
— Есть здесь кто-нибудь еще, кто хотел бы дать показания? — спросил Беджер, дав слушателям некоторое время, чтобы осмыслить услышанное, после того как Калпеппер все обстоятельно изложил.
Повернув голову, Уилл бросил взгляд в направлении Мокомбера, Девере и остальных, но никто больше не стал ничего говорить.
Беджер кивнул. Он и Калпеппер, склонив друг к другу головы, несколько минут совещались, а затем судья выпрямился и обратился к собравшимся:
— Я думаю, всем ясно, что мы здесь имеем дело с «Насильственной смертью». Дело будет направлено соответствующим властям, и там будь что будет. Нам остается только похоронить беднягу — кстати, это произойдет сразу же после этого собрания, — помолиться за него, если у вас есть такое желание, и положить конец всему этому делу.
Закончив свою речь этим в высшей Степени здравым советом, Беджер ударил своим молотком по деревянному столу, закрывая собрание, и слушатели стали расходиться с весьма удовлетворенным видом.
— О Боже, они идут, — неожиданно проворчала леди Констанс, вместе с Уиллом и Клио стоявшая перед церковью в ожидании, когда им подадут экипаж, и немедленно постаралась придать себе вид старой женщины, которая неважно себя чувствует.
Клио не нужно было спрашивать, о ком говорит ее хозяйка, — Мокомбер вместе со своей свитой надвигался на них с явным намерением затеять разговор. Вся компания была так же разодета, как и накануне, и все без исключения притворно улыбались.
— Как забавно, когда низший чин пытается подражать своему начальству, не правда ли? — помахивая тростью, усмехнулся лорд Мокомбер. Он адресовал свое замечание всем, но смотрел только на Клио. — Скажите, ваше высочество, а как такое дело решалось бы в Акоре? Неужели им занимался бы какой-нибудь деревенщина? — Его интонация не оставляла сомнения, какого ответа он ожидает, и Клио доставило удовольствие вывести его из заблуждения.
— Весьма вероятно, — ответила она со всей возможной любезностью, на какую была способна, хотя, нужно сказать, это далось ей не легко. Она и прежде встречалась с людьми, подобными Мокомберу — высокомерными, самодовольными, безнравственными, — но всегда заново поражалась тому, до чего неприятны такие люди. — Почти половину жителей Акоры составляет сельское население, к нему относятся и мои дедушка с бабушкой. «Деревенщина» — кажется, вы так их назвали — выполняет разные обязанности: занимается сельским хозяйством, разводит скот, служит в армии, помогает управлять страной, и это далеко не все.
— Неужели? — Леди Барбара имела склонность к подчеркнуто протяжному произношению, популярному среди определенной части аристократии. — Чрезвычайно экзотично! Несколько недель назад я имела честь познакомиться с вашими родителями. Ваш отец — ванакс, так его именуют? — производит сильное впечатление, он, несомненно, рожден, чтобы править. Я бы сказала, народ просто это понял и отдал ему власть.
Клио чуть не прикусила язык, представив, что ответил бы ее отец на такое откровенно беспардонное замечание. Он был добрейшим и терпеливейшим из людей, по крайней мере в том, что касалось Клио и ее матери, и лишь в крайне редких случаях его речь могла быть неприкрыто грубой.
— Мой отец не правит, — объяснила Клио, когда почувствовала, что может доверять себе. — Ванакс служит Акоре и ее народу.
— Служит? — Лорд Девере, казалось, испугался одной только этой мысли. — Совершенно необыкновенная точка зрения. — Несмотря на высокие каблуки своих сапог, он был на несколько дюймов ниже Клио, и ему приходилось смотреть на девушку снизу вверх. — Конечно, это не в буквальном смысле. — Его понимающий взгляд говорил, что он прежде всего слишком хорошо знает жизнь, чтобы попасться на такое милое объяснение, и, кроме того, отлично понимает, что с ее стороны это просто проявление вежливости.
Я уверен, что на самом деле ее высочество не это имела в виду, — вмешался в разговор высокий, хорошо сложенный мужчина, чьи приятные черты лица казались бы невыразительными, если бы не живая энергия, светившаяся в его глазах. Сэр Морган Керне, возможно, и был любовником леди Кэтрин, но не стеснялся смотреть на Клио с нескрываемым восхищением.
Клио поморщилась от отвращения, желая пресечь любые поползновения, которые он мог иметь в отношении нее.
— Акора исключительное место, не правда ли, ваше высочество? — продолжил беседу сэр Морган.
— Если вы не планируете присутствовать на похоронах, — сухо сказал Уилл, не дав Клио возможности ответить, — то, полагаю, вы понимаете, что здесь, в Холихуде, для вас остается слишком мало развлечений.
— Пожалуй, вы правы, милорд, — надув губки, вздохнула леди Барбара. — Нужно возвращаться в Лондон. Даже при таких мрачных обстоятельствах он все равно остается столицей. — Она с сияющим видом посмотрела на остальных, как будто призывала их согласиться.
— Вы возвращаетесь в Лондон, ваше высочество? — спросил лорд Девере, который, по мнению Клио, слишком демонстративно не обращал внимания на свою жену.
— Мои намерения еще не определились окончательно. — Это было правдой, к тому же Клио стремилась создать впечатление, что возвращение в Лондон не входит в ее ближайшие планы. Господь не допустит, чтобы один из этих людей или они все решили нанести ей визит, когда она вернется в город.
К счастью, в это время Болкэм подал экипаж, и можно было попрощаться.
— Сегодня днем я возвращаюсь в Лондон, — сказал Уилл, когда они отъехали.
— Я надеялась, ты сможешь задержаться. — Леди Констанс была огорчена, но не удивлена. — Однако я все понимаю, конечно.
Клио предвидела слова Уилла, но все равно вздрогнула. Она считала, что он найдет какой-либо способ объяснить своей бабушке, почему Клио тоже возвращается в Лондон.
Неужели он не понимал, что она тоже вернется в город? Он ведь не думает, что Клио останется в Холихуде, когда надвигаются такие страшные события?
Однако Уилл ничего не сказал и никак не отреагировал на вопросительный взгляд Клио, и всю оставшуюся дорогу до дома о Лондоне больше не упоминали. Как только они прибыли и вышли из экипажа, леди Констанс сразу же отправилась в свою рабочую комнату, оставив Уилла и Клио одних в холле.
