– Слава Богу! – Венеция подняла глаза к небу. – А что находится в комнатах?
– Ничего интересного. – Гейбриел взял деревянный сундук и вышел из лаборатории. – Пошли, возьмем фотографии с собой и посмотрим их в более спокойной обстановке.
Венеция пошла следом за ним к задней двери. Заметив коробку с негативами на столе, она остановилась. Имя производителя показалось ей знакомым. Она заказывала пластины в этой же фирме.
– А вот это интересно, – выдохнула она.
Гейбриел, который уже взялся за ручку двери, посмотрел па Венецию.
– Что такое?
– Судя по всему, Бертон едва сводил концы с концами, но оборудование у него в лаборатории первоклассное и очень дорогое. Кроме того, на столе стоит самая большая коробка пластин, которую только можно заказать в этой фирме. И она стоит больших денег.
– Бертон явно относился к своей работе очень серьезно и вкладывал все деньги в оборудование и химикаты.
– Судя по слухам, он зарабатывал очень мало и не мог позволить себе такую роскошь. – Она постучала ногой по полу и оглядела комнату. – Может, он и новый фотоаппарат купил?
– В другой комнате стоит фотоаппарат на треноге, – сказал Гейбриел. – Я еще не успел рассмотреть его.
Венеция прошла в соседнюю комнату. Бертон установил стул и простой фон таким образом, чтобы весь свет, который только проникал сквозь темные окошки, падал на них. Одного взгляда на громоздкий фотоаппарат было достаточно.
– Это определенно старая модель, – сказала Венеция, обходя треногу. – Видимо, денег на новую у него не было.
Внезапно она резко остановилась, увидев шляпу на одной из полок.
– Венеция, давай скорее, – окликнул ее Гейбриел. – Нам пора идти.
– Одну минуточку, сэр. – Она взяла шляпу, которая оказалась гораздо тяжелее, чем должна была быть.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – осведомился Гейбриел с плохо скрываемым любопытством.
– В тех случаях, когда я ловила мистера Бертона на слежке, у него была с собой эта шляпа. Только он всегда носил ее под мышкой. Он никогда не надевал ее на голову. – Венеция перевернула шляпу и удовлетворенно улыбнулась. – Теперь я знаю почему.
– Что там у тебя?
– Скрытая камера. Последняя модель, Краудер. Отличные линзы. Должно быть, очень дорогая.
– Проклятие! – Гейбриел поставил сундук на пол и взял у нее из рук шляпу, чтобы рассмотреть повнимательнее. – Никогда не видел ничего подобного.
– Фотографы называют такое приспособление «камерой для слежки». Они бывают разных типов. Я видела аппараты, встроенные в вазы, дипломаты и другие емкости.
– Так вот как ему удавалось фотографировать тебя без твоего ведома!
– Да.
Гейбриел поставил шляпу с фотоаппаратом на стол, взял сундук и снова направился к двери.
– Таким образом можно зарабатывать деньги?
– Конечно. Пока еще фотонаблюдение мало распространено, но я уверена, что скоро этим будут заниматься большинство фотографов.
– А кто может платить за добытые подобным образом фотографии?
– Кто угодно, мистер Джонс. Только представьте себе, сколько женщин захотят получить фотографии своих гулящих мужей в обществе любовниц. А также ревнивые мужья, подозревающие своих жен в измене. Источники финансирования в данном случае неисчерпаемы.
– Вам не говорили, что вы весьма цинично настроены по отношению к браку, миссис Джонс?
– Думаю, что смотрю на вещи реалистично. – Она помедлила. – По крайней мере я ответила на вопрос касательно мистера Бертона, который мучил меня все это время.
– Ты теперь знаешь, на что он купил новую камеру и фотоаппарат.
– Да, он занимался фотослежкой.
Сидя в кабинете маленького дома на Саттон-лейн, Венеция убрала последний негатив в сундук. Откинувшись на спинку кресла, она посмотрела на Гейбриела.
– Вы оказались правы, сэр. За исключением одного отретушированного негатива, больше ничего интересного в ящике нет.
– За исключением наглядного отчета о твоих передвижениях и встречах за последние несколько дней, – спокойно проговорил Гейбриел. – В самом деле либо Бертон был одержим тобой, либо кто-то другой нанял его для слежки за тобой.
Амелия сидела в маленькой комнатке за выставочным залом в компании с Мод, которая вела дела галереи. Вдвоем они разглядывали стоявшего перед ними молодого человека в римской тоге.
Мод была всего на год старше Амелии. Дочь экономки и дворецкого, она твердо решила не повторять судьбу родителей. Она пришла наниматься на работу в галерею миссис Джонс после открытия и сразу была принята. Мод отличалась энтузиазмом, умом и легко находила общий язык с клиентами.
Молодого человека в тоге звали Джереми Кингсли. Он был последним из трех человек, откликнувшихся на объявление в газете. Первые двое явно не подошли, а у этого, по мнению Амелии, наблюдался потенциал. И Мод разделяла ее мнение.
Высокий блондин с пронзительными голубыми глазами, массивным квадратным подбородком, в тоге Джереми выглядел просто потрясающе. Правда, немного стеснялся. Тонкая ткань не скрывала мускулистых рук и широких плеч. Джереми работал в компании, которая сдавала экипажи в аренду. Многие годы приходилось метать стога, ухаживать за лошадьми и тягать кареты. Тяжелый труд сделал свое дело.
Оторвав взгляд от Джереми, Амелия сделала запись в блокноте: «Мужественные плечи».
Венеция любила такого рода детали.
Подняв глаза, она обнаружила, что Мод до сих пор пялится на Джереми, словно перед ней большой пирог с кремом.
– Спасибо, мистер Кингсли, – сказала Амелия. – Это пока все. Вы можете пройти в раздевалку и переодеться.
– Прошу прощения, мисс. – Красивая бровь Джереми беспокойно выгнулась. – Я подхожу?
Амелия взглянула на Мод.
– Думаю, он отлично подойдет, – кивнула Мод. – Отлично смотрится в тоге, правда?
Джереми благодарно улыбнулся и получил ответную улыбку от девушки.
– Согласна. – Отложив карандаш, Амелия посмотрела на Джереми. – Не вижу причин, по которым миссис Джонс не утвердила бы вас на роль Цезаря, мистер Кингсли. Но разумеется, она сама примет решение, когда познакомится с вами.
– Да, мисс. Спасибо, мисс. – Джереми был явно возбужден. – Я сделаю все, чтобы понравиться ей.
– Отлично, – сказала Амелия. – Миссис Джонс встретится с вами в три часа дня двадцать третьего числа. Если она утвердит вашу кандидатуру, то сделает снимок в тот же день. Это займет где-то около двух часов, может, и больше. Миссис Джонс всегда подходит к работе очень серьезно.
– Я понимаю, мисс.
– Только приходите вовремя, – добавила Мод. – Миссис Джонс – очень занятой человек, ей некогда ждать моделей.
