Пряди шелковых волос относило ветром Дрейвену на лицо, и запах жимолости – запах Эмили – волновал его еще сильнее. Как было бы здорово пришпорить лошадь, пуститься вперед, найти укромное местечко в лесу, положить Эмили под себя и предаться любви с ней!
Дрейвен вспоминал о ее поцелуе, о ее теле, и ему становилось все хуже и хуже.
– Милорд! – раздался голос Эмили. От неожиданности Дрейвен вздрогнул.
– Я велел вам молчать, – резким тоном напомнил он.
– Я и хотела молчать, – с обидой в голосе проговорила Эмили, – но у меня нет выбора.
– Нет, есть.
– Нет, нет, – решительно возразила Эмили и залилась румянцем.
– Что же это за…
– Нам нужно остановиться.
– Я хочу доехать…
– Милорд, вы меня неверно поняли. Нам. нужно остановиться, – подчеркнуто повторила Эмили и многозначительно указала взглядом на деревья, мимо которых они проезжали.
– О, – догадался Дрейвен и поднял руку в знак того, что остальные должны замедлить шаг.
Затем он направил лошадь поближе к деревьям, остановился и помог Эмили слезть с седла.
– Спасибо, – холодно поблагодарила она и направилась в лес.
Дрейвен воспользовался ее отсутствием, чтобы осмотреть лошадь.
– С тобой все в порядке? – спросил подъехавший Саймон.
Дрейвен сердито посмотрел на брата.
– Я вижу, что ответ определенно «нет», – проговорил Саймон и отступил немного назад.
Дрейвен выпрямился и прикрыл рукой слишком явно выпиравшую вперед плоть. Сколько еще он будет терпеть это?
Он хотел только одного – покоя. Он ни за что не поехал бы в Лондон по зову Генриха, если бы знал, чем это кончится, и вдруг мысль о том, чтобы отдать себя в руки короля для казни, показалась ему даже заманчивой.
Дрейвен взглянул на Саймона. Тот смотрел в сторону деревьев, за которыми скрылись Эмили и ее служанка.
– Она хочет выйти за меня замуж, – пробормотал Дрейвен.
– Мне она сказала то же самое, – откликнулся Саймон.
– А она не сказала, почему?
Саймон слегка пожал плечами:
– Ты ей нравишься – а почему, я понятия не имею.
– Не смеши меня, – ухмыльнулся Дрейвен. – Я никому не нравлюсь. Она хочет моей смерти. Вот и все.
– Если бы я поверил в это хотя бы на минуту, я бы никогда… – Саймон вдруг осекся.
– Ты бы никогда – что?
– Я бы никогда не потерпел этого.
Дрейвен вытащил из-за ремня кинжал и протянул его Саймону:
– Вот, возьми.
– Это зачем? – нахмурился Саймон.
– Возьми и ударь меня прямо в сердце, пока я не погиб в огне страсти.
Саймон рассмеялся и сунул кинжал обратно за пояс Дрейвена.
– Ты же знаешь, что говорят люди, – похоть не удержишь. С ней нужно что-то делать.
– Неужели тебе так хочется заполучить мои земли и ты хочешь, чтобы Генрих убил меня?
– Еще чего, – обиженно ответил Саймон. – Женись на этой девушке и бери ее по праву.
Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– Представь на минуту – станет ли ее отец терпеть меня как своего зятя?
– Если ты отправишься к Генриху, у него не будет выхода.
Впервые в жизни Дрейвен позволил себе соблазниться мыслью о браке.
– И ты обрек бы ее на жизнь со мной?
– Это, конечно, будет лучше, чем если она проведет всю жизнь со своим отцом. Ты хотя бы дашь ей позабавьвиться немного, ей-богу.
– Возможно, но со своим отцом Эмили хотя бы проживет столько, сколько ей отпущено судьбой. Со мной ее ждет только ранняя могила.
– Дрейвен, ты и…
– Не нужно, Саймон. Я ведь знаю правду. Ты видишь во мне то, что хочешь видеть, но я-то знаю, что у меня внутри. Я постоянно чувствую это в себе.
Саймон хлопнул брата по спине:
– Тебе нужно научиться просто радоваться жизни. Пользуйся моментом и живи.
Саймон кивнул в сторону деревьев. Дрейвен оглянулся и увидел, что к ним идет Эмили.
– У этой леди ты можешь многому научиться, – тихо проговорил Саймон. – Она знает, как пользоваться тем, что даровал ей Господь.
Слова брата заставили Дрейвена задуматься.
Послушать Саймона, так все очень просто. Но вот что будет потом…
Пока что он еще сдерживает себя в присутствии Эмили, и она не испытывает перед ним страха, но при мысли о том, что когда-нибудь она выведет его из себя, Дрейвен съежился.
Это может закончиться только одним…
Нет, такого он не допустит. Он просто не допустит рядом с собой присутствия Эмили.
Она приблизилась, и Дрейвен торопливо отвел глаза.
– Нельзя ли нам поесть сейчас, или вы собираетесь продолжать путь до конца дня? – спросила Эмили, переводя взгляде Саймона на Дрейвена.
Он провел рукой по волосам и ответил, стараясь не смотреть ей в глаза:
– Моей лошади нужно хорошенько отдохнуть. Воспользуйтесь этим.
Эмили посмотрела на Саймона, а затем, указав глазами на Дрейвена, сделала такой жест, словно собиралась задушить его.
Дрейвен обернулся и, заметив это, с подозрением спросил:
– Что это вы делали?
Эмили изобразила милую улыбку:
– Ничего.
Дрейвен перевел взгляд на Саймона:
– Что она делала?
– Ничего, – ответил тот и подмигнул Эмили. Дрейвен сокрушенно вздохнул:
– У меня нет времени. – И зашагал к своим людям.
– Какой он упрямый, – пожаловалась Эмили Саймону, когда они остались одни.
– Упрям как осел.
– Что же мне делать?
– Продолжайте. Рано или поздно он непременно уступит и признается в своих чувствах.
Эмили смотрела, как Дрейвен разговаривает со своими рыцарями, а он, казалось, совершенно не замечал ее.
– А что, если он не испытывает ко мне никаких чувств? – с грустью спросила она.
Саймон рассмеялся:
– Уверяю вас, если бы это было так, он не стал бы вас избегать.
– Вы уверены?
– Совершенно.
– А вам не кажется, что я слишком дерзка, что ищу его так часто?
– Дерзость – это часть вашей натуры?
– Да, к несчастью.
– Тогда я думаю, что вам лучше следовать своим наклонностям. Пока миледи верна себе, опасаться нечего.
В это Эмили верилось с трудом.
– Нечего опасаться со стороны человека, которого боится больше половины крещеного мира? Вы уверены, Саймон?
– Поверьте мне, миледи, вы поймете, когда зайдете слишком далеко.
– Ну хорошо. – Эмили снова вздохнула. – Прошу простить меня, если я слишком буду вам надоедать.
Когда Эмили приблизилась, Дрейвен буквально застонал. Она почувствовала раскаяние, но это длилось только мгновение.
– Не могли бы вы позволить мне хотя бы минуту побыть наедине с собой? – спросил Дрейвен, ставя перед лошадью ведро с водой.
– Я бы сказала, что вы и так слишком много времени проводите в одиночестве, – ответила Эмили.
