Настоящий муж лег бы рядом, нежно обнял и, ласково шепча слова любви, прогнал бы мучивший ее кошмар. Она потянулась бы к нему, ища в близости защиты и утешения, и он утолил бы ее желание с радостью, без страха.
Хью не был настоящим мужем, хотя ему отчаянно, до боли хотелось быть им. Его преследовал страх.
Он потянулся к дорожной сумке и достал «Либхар». Итан прав. Чтение поможет набраться мужества. Книга не даст забыть о проклятии, избавит от навязчивых фантазий и остудит желание овладеть Джейн прямо на обеденном столе.
«Обречены они брести во мраке, одни, неся с собою смерть и тлен». Разве этого недостаточно, чтобы охладить распаленное воображение?
Как и было предсказано, трое братьев сеяли вокруг себя смерть. Корт служил наемником, а о судьбе Хью и Итана позаботился один человек, повстречавшийся им в Англии. Старший из Маккарриков, Итан, помогал «улаживать» распри. Его вызывали в тех случаях, когда мирные средства оказывались исчерпаны. Хью же избрал себе ремесло наемного убийцы.
До сих пор Хью везло. Ему приходилось убивать лишь взрослых, и вдобавок тех, кто этого заслуживал. И все же лица жертв порой являлись ему во сне. Их было так много, что Хью не раз просыпался в холодном поту: ему чудилось, что он бредет в толпе призраков. Каждое новое задание все больше опустошало его. Зловещие приготовления, страшные часы ожидания и неизбывное одиночество. А еще леденящий ужас при мысли о том, как исказится лицо Джейн, когда она узнает…
Убивая в первый раз, Хью никак не мог решиться спустить курок. Он знал, что, перейдя черту, уже не сможет отступить назад. И все же выстрелил. Убил. Бесстрастно и беспощадно. «Хладнокровный убийца, как же ты посмел связать свою жизнь с Джейн?»
На мгновение у него мелькнула мысль, что еще не поздно попросить Итана приехать и увезти ее. Спасти оттого, кто безрассудно назвался ее мужем. Но Хью немедленно отмел эту мысль. Джейн нуждалась в защите, не следовало ее пугать.
Глубоко задумавшись, он не сразу услышал ее тихий стон.
Джейн спала, перевернувшись на спину. С легким вздохом она медленно завела руку за голову. Тонкая шелковая сорочка натянулась, обрисовав грудь.
Снова послышался приглушенный стон, по телу Джейн пробежала чувственная дрожь, дыхание участилось.
Нет, это невозможно. Джейн посещают эротические видения? Какая нелепость! Но движения ее тела были слишком красноречивы. А что, если ей снится он, Хью?
Его ласки и поцелуи? Нет! Нельзя допускать подобные мысли.
Добром это не кончится.
Хью смотрел на Джейн поверх страниц Книги судеб и чувствовал, как его решимость остывает. Переполняющая Джейн страсть ищет выхода. Обладать ею — все равно что взять в руки горящую головню…
Ее рука беспокойно взметнулась вверх, пальцы обхватили грудь, и в свете лампы сверкнуло кольцо с бриллиантом. Хью стиснул зубы. Он мог бы утолить ее голод. Желание коснуться ее было так сильно, что его руки сами собой сжались в кулаки. Будь он ее мужем, он разбудил бы Джейн, овладев ее влажным, разгоряченным телом, и медленно привел бы к пику наслаждения. Но она не принадлежала ему, и Хью оставалось лишь подглядывать за ней, скрываясь в тени.
Она уткнулась лицом в свои густые темно-рыжие кудри, рассыпавшиеся по подушке, и сонно вдохнула их аромат, словно жаждала этого так же сильно, как он. Одна непокорная прядь обвилась вокруг ее белоснежной шеи, и Хью осторожно протянул руку и убрал локон.
Не в силах противиться искушению, он бесшумно устроился на постели рядом с Джейн. Как всегда, стоило ему лечь, тело отозвалось жгучей болью, и Хью невольно скрипнул зубами. Все думают, что труднее всего вставать по утрам, когда старые раны причиняют адские муки, но вытягивать тело, готовясь ко сну, почти так же больно, особенно после тревог и нечеловеческого напряжения последних нескольких дней.
Переждав самый острый приступ и понемногу притерпевшись к боли, Хью приподнялся на локте, чтобы снова увидеть Джейн. Устав бороться с собой, он нежно провел кончиками пальцев по ее щеке. Джейн замерла, но не проснулась, постепенно ее дыхание стало ровным и глубоким.
«Я окружил бы тебя заботой, — подумал Хью. — Со мной ты была бы счастлива». Часть его существа не переставала верить, что он мог бы дать Джейн все, в чем она нуждалась. Надо было лишь усердно трудиться. Если бы не злой рок, он попытался бы завоевать ее, доказать реем, что он достоин чести быть ее мужем.
Хью залюбовался длинными темными ресницами и нежными, чуть приоткрытыми губами Джейн.
Он по-прежнему был околдован, одержим ею. Прошедшие годы ничего не изменили. Так будет и впредь. Всегда, покуда он жив.
Хью понял, что Джейн — та единственная, что предназначена ему судьбой, понял много лет назад, когда после долгого отсутствия вернулся в дом у озера. Его не было больше года, и за это время девочка успела вырасти. Ее глаза искрились затаенной радостью, стремительные движения рук завораживали, округлые бедра покачивались при ходьбе. Игривая, оживленная, ослепительно-красивая. В ней было все, о чем такой, как Хью, мог только мечтать.
— О, Хью Маккаррик? Глаза меня не обманывают? — улыбнулась она.
— Джейн? — недоверчиво прошептал Хью.
— Ну конечно, это я, дорогой. — Она подошла и ласково погладила его по щеке. Ее ладонь была удивительно белой и мягкой.
Хью охватило странное чувство. Смесь изумления, жадного волнения и смутной тоски.
— Джейн? — сдавленно пробормотал он, пытаясь охватить взглядом и вобрать в себя ее новый, незнакомый облик. Голос Джейн изменился, стал низким, чувственным (он останется таким навсегда). Взгляд Хью невольно задержался на ее пышной груди. Джейн превратилась в женщину, самую прекрасную из всех, кого он знал. Его сердце бешено заколотилось о ребра.
— Похоже, ты уезжаешь, — шепнула Джейн. — Тебе должно быть стыдно, Хью. Я так по тебе скучала.
— Я никуда не собираюсь, — буркнул он, и жизнь его изменилась навсегда.
Джейн слышала, как Хью вернулся в комнату. Вот, значит, как? Стало быть, дело сделано? Удовлетворив страсть с француженкой, он вернулся, чтобы защищать Джейн?
Когда Хью, заправляя рубашку в брюки, вышел из комнаты Лизетт и сразу же снова скрылся за дверью, стоило блондинке его позвать, Джейн, шатаясь, побрела к себе в номер. Проклиная себя за глупость, она склонилась над лоханью для умывания: ее мутило.
На следующее утро они снова пустились в путь. В карете, которая казалась теперь слишком тесной, Джейн нарочно отводила глаза, стараясь не встречаться взглядом с Хью. Ей не хотелось, чтобы он понял, как больно ранил ее своим предательством.
