И Карлотта решила действовать.
— Я пойду навестить ее позже, — проговорила Карлотта.
— Уверен, что она будет рада, — заметил Габриель. — Ей очень тяжело, ведь она потеряла память. Общение поможет ей.
— А как она потеряла память? — поинтересовалась Карлотта. Она задумалась о том, не притворяется ли преступница, чтобы добиться к себе расположения.
— Она ударилась головой, когда я поднимал ее на скалу. Она даже не знает своего имени, но другая девушка, что была с ней, сказала Эвану, что ее имя Сара Джонс, осужденная, направленная на работу к нему на ферму. Но Сара не верит этому.
— Возможно, что она просто не хочет верить.
— Возможно, но меня одолевают сомнения. Полагаю, нам всем надо надеяться, что к ней вернется память.
Карлотта решила, что он начал влюбляться в эту девчонку. Надо скорее что-то предпринимать.
— Я пойду спать, — устало произнес Габриель.
Карлотта ничего не ответила, но ей очень хотелось пойти вместе с ним.
«Я не позволю этой criminale заполучить его, — злобно подумала она. — Скоро я отделаюсь от нее».
Сара привыкала к своей идеальной жизни. Эдна и Чарльтон баловали ее и тщательно следили, что бы она ела вдоволь, отдыхала, набиралась сил после такого ужасного потрясения. Уже неделю почти каждый день из ателье приносили все новые и новые вещи.
В этот понедельник Сара сидела одна на кухне и читала газету, когда раздался стук в дверь черного хода. Полли убиралась где-то в доме, а Эдна уехала в город вместе с Чарльтоном, и Сара пошла посмотреть, кто это. Когда она вошла в стеклянную пристройку, то за внешней дверью увидела женщину-аборигенку с большой миской в руках. Это была первая местная женщина, которую Сара увидела так близко, она растерялась.
— Здравствуйте, — осторожно произнесла Сара. Может, эта женщина попрошайка.
— Я пришла за яйцами, мисс.
— За яйцами? Я не знала, что мы раздаем яйца, — засомневалась Сара. «Если Эдна прогоняет попрошаек, значит, и мне стоит поступить так же».
Женщина некоторое время внимательно изучала Сару своими черными невыразительными глазами. Женщина знала, что ее часто принимают за попрошайку, это всегда расстраивало ее. Эдна Эшби была одной из немногих белых людей, кто относился к ней с уважением, как к равной, и женщина была о миссис Эшби высокого мнения.
— Миссис Эшби продает мне яйца, миссис.
— О! — Сара смутилась. — Простите, я не знала.
— Ничего страшного, мисс. — Женщина разжала кулак и показала несколько монет.
— Миссис Эшби нет дома, но я найду Полли. — Сара уже собиралась уйти, но остановилась. — Как вас зовут? — спросила она.
— Бетти, мисс.
— Подождите здесь, Бетти, — попросила Сара.
Она не была уверена, не безопасно ли оставлять женщину на пороге у открытой двери, но выбора не было. Большинство белых людей подозрительны и надменны, а также совершенно не имеют представления о земле, на которой живут, и о духах, населяющих ее. Что еще хуже, белые люди считали, что им нечему учиться у коренных жителей, лишь хотели делать все по-своему. Бетти полагала, что если ничего не предпринимать, то эта новая жизнь медленно уничтожит ее расу, поэтому необходимо приспосабливаться. Бетти собиралась приложить все силы, чтобы ее дети учились у старших и традиции их племени передавались будущим поколениям.
Сара вошла в дом и позвала Полли, которая появилась из комнаты Эдны и Чарльтона с метелочкой для пыли в руках.
— Полли, там у черного входа стоит женщина, которая хочет купить яиц, — прошептала Сара. — Она из местных, но выглядит довольно опрятно.
— Из местных? Кто же это? — спросила Полли.
— Она сказала, что ее зовут Бетти, — прошептала Сара.
— А! — Полли улыбнулась. — Это Бетти, наша соседка.
— Соседка! — Сара видела детей, которые играли у дороги. Она обратила внимание, что дети метисы, но не знала, что они живут рядом.
— Верно. Она жена Джона Хаммонда. Они живут в доме Фейт-Коттедж.
— О! — Сара не могла поверить, что Чарльтон сдает дом местной женщине. В Хобарт-Таун такие люди считались дикарями и находились на социальной лестнице ниже преступников. В это время к дому подъехали Эдна и Чарльтон.
— Здравствуйте, Бетти, — поприветствовала ее Эдна. — Вы пришли за яйцами?
— Да, миссис.
— А Полли знает, что вы здесь?
— Молодая мисс пошла за ней.
— Молодая мисс? А, это моя подопечная, Амелия. Помните, я говорила вам, что она должна приехать из Англии. Ее мать была моей лучшей подругой.
— О да, миссис. — Бетти вспомнила, что Эдна рассказала ей, что ее друзья погибли, когда на их экипаж упало дерево. Это был плохой знак.
— Заходите и выпейте чашку чая, Бетти. — Эдна была немного недовольна, что ее подопечная не пригласила Бетти войти. Придется поговорить с Амелией о ее поведении. Эдна с Бетти входили в дом, когда они натолкнулись на Полли.
— Вы вернулись, миссис Эшби, — удивилась служанка. — Я только что собиралась принести Бетти немного свежих яиц.
— Сходи за ними, а мы пока выпьем чаю.
Полли взяла у Бетти миску, и Эдна повела ее на кухню, где они встретились с Сарой.
— Амелия, это наша соседка, Бетти Хаммонд.
— Полли уже сказала мне.
Сара не могла поверить, что Эдна привела эту женщину в дом. Бетти тут же почувствовала, с какой неприязнью относится к ней девушка.
— Дорогая, поставь чайник на огонь и отрежь несколько кусочков торта. — Эдна пододвинула Бетти стул.
У женщины были короткие жесткие волосы, очень темная кожа, большая грудь и живот, но тонкие руки и ноги. Саре было не по себе от взгляда Бетти, от ее черных глаз, которые следили за каждым ее движением.
— Как поживаете, Бетти? — спросила ее Эдна, расставляя чайный сервиз на столе.
— Очень хорошо, миссис, — ответила Бетти. Она не понимала, почему не ощущает горя, боли утраты от подопечной Эдны. Странно, но Бетти чувствовала только страдание. Жизнь девушки не была легкой. Она много страдала, особенно в последние годы.
— А дети? Как они, здоровы?
— Да, и быстро растут. — Бетти улыбнулась, показав прекрасные, белоснежные зубы.
— А Джон? Чарльтон уже давно его не видел.
— Он очень занят, миссис. Он работает у Перси Киркбрайта.
— Неужели? — воскликнула Эдна.
В это время вошел Чарльтон с покупками в руках.
— Джон помогает Перси Киркбрайту, дорогая, вот почему в последнее время мы не видели его. Перси собирает урожай, не так ли? — спросил он. — Я слышал, что в этом году у него уродился хороший овес.
