Дафна зарделась.
— Я желаю Мэллори только добра, милорд. Она много страдала в жизни и заслужила счастье.
Адам взял руку Мэллори и поднес к своим губам.
— Вы правы. Ее надо носить на руках, она достойна этого. Я благодарен судьбе за то, что стал ее женихом и теперь могу позаботиться о ней.
Дафна поочередно смотрела то на Адама, то да Мэллори.
— Я вижу, вы любите друг друга! — воскликнула она, делая для себя приятное открытие. — Мэллори, почему ты ничего не сказала мне о своих чувствах? Ну нельзя же быть такой скрытной!
Мэллори открыла было рот, чтобы возразить Дафне, однако Адам остановил ее:
— Мы старались не афишировать наши отношения. Но в силу известных вам обстоятельств все вышло наружу.
— Ах вот оно что! Неужели вы не понимали, что истинную любовь не утаишь? Но все равно вы вели себя очень романтично, мне это нравится. О, мне не терпится все рассказать Джессике. Вы же не будете возражать, если я передам ей наш разговор? Она, как и я, желает вам обоим только добра.
И, не дожидаясь ответа. Дафна вскочила с места и поспешила туда, где сидела Джессика.
— Теперь уже никто не подумает, что к женитьбе на тебе меня принудили обстоятельства — наклонившись к Мэллори, тихо сказал Адам. — Твоя репутация не пострадает.
— Но, Адам, мы вводим людей в заблуждение! Они решат, что мы испытываем друг к другу страсть, пылкую любовь, однако это не так. Или не совсем так, — добавила Мэллори, вспомнив их жаркие поцелуи.
— Ты не права. Люди придут к выводу, что я втайне давно сделал тебе предложение, но, сгорая от нетерпения, не мог дождаться первой брачной ночи и явился к тебе в спальню. Эта версия звучит очень романтично и не бросает тень на твою репутацию. Даже ханжи из высшего общества растрогаются и простят тебе нарушение правил приличия. На свадьбу ты получишь в два раза больше подарков.
— Мне не нужно так много подарков. Во всяком случае, дело не в них.
— Неужели ты предпочитаешь быть притчей во языцех, женщиной с подмоченной репутацией? Ты хочешь, чтобы все думали, что это твои родственники принудили меня жениться на тебе?
— Нет, конечно, не говори глупости.
Адам засмеялся.
— Ты считаешь, что я несу чушь? А мне кажется, я говорю разумные вещи.
Мэллори невольно улыбнулась. Их взгляды встретились.
— Спасибо, — прошептала она.
— За что? — удивился Адам.
— За все. Я постараюсь быть хорошей женой.
Выражение лица Адама стало серьезным, глубине его карих глаз вспыхнул огонь.
— Я не сомневаюсь, что у тебя это получится, Мэллори.
Он хотел сказать еще что-то, но тут Эдвард громко постучал ложечкой по бокалу призывая всех к тишине.
— Прошу вашего внимания, господа, — произнес он, обводя всех собравшихся в гостиной взглядом. — Как вам уже известно, моя сестра приняла предложение Адама Грешема, давнего друга нашей семьи, и согласилась стать его женой. И сейчас я хочу провозгласить тост в честь жениха и невесты!
— Ура! — в один голос воскликнули Джек и Кейд.
— От лица всех присутствующих, — продолжил герцог, — я желаю Адаму и Мэллори счастья и долгих лет жизни! За жениха и невесту!
Комнату наполнили крики «ура», радостные восклицания и пожелания счастья. Повсюду раздавался звон бокалов. Правда, некоторые дамы чокнулись чашками.
До конца вечера Мэллори так и не представилась возможность поговорить с Адамом наедине.
Следующие две недели прошли в суете. Весь дом готовился к свадьбе. Гостившие в усадьбе родственники и друзья решили не разъезжаться до самого торжества. Соседи по поместью, надеявшиеся получить приглашение, каждый день наносили визиты жениху и невесте, поздравляли и желали счастья.
У Мэллори голова шла кругом, она отвыкла от многолюдия и беспрерывного общения, однако старалась быть приветливой и доброжелательной с родными и гостями. За день она так уставала, что вечером валилась с ног, падала в постель и моментально засыпала.
Кошмары больше не посещали ее. Ей снились кареты, визитные карточки, меню, накрытые столы и бальные залы.
Где-то в начале второй недели в усадьбу приехала мадам Морей со своими портнихами. Они привезли свадебное платье, которое нужно было подогнать по фигуре невесты. Всю неделю Мэллори мечтала увидеть этот восхитительный ворох кружев, шелка, кисеи и газа. Однако доставленный в усадьбу наряд превзошел все ее ожидания.
Среди снов Мэллори самыми изумительными были те, в которых она видела Адама. Эти сновидения искушали ее. Она видела себя в его объятиях, чувствовала на своем теле жар поцелуев, содрогалась от дерзких ласк. Проснувшись посреди ночи, она обнаруживала, что прижимает к своему разгоряченному телу подушку, и испытывала страшное разочарование оттого, что это не тело Адама.
И вот наступил канун свадьбы. Надев подвенечное платье, Мэллори стояла у зеркала, любуясь собой. Ей не верилось, что всего лишь через сутки она станет женой Адама Грешема. Через двадцать четыре часа они лягут в супружескую постель, и Адам овладеет ею.
— Ой! — вскрикнула Мэллори, почувствовав укол в спину.
— Прошу прошения, миледи, — извинилась мадам Морей, на шее которой висела маленькая подушечка, утыканная булавками. — Признаюсь, мне очень трудно подгонять платье по вашей фигуре, вы постоянно вертитесь, и не желаете стоять смирно.
— О, простите, обещаю замереть и стоять неподвижно, как статуя, — сказала Мэллори, пытаясь выбросить из головы мысли об Адаме.
— Ну зачем же как статуя? Я разрешаю вам дышать, — пошутила мадам Морей, продолжая свою работу. — Более того, я попросила бы вас сейчас вдохнуть побольше воздуха и на секундочку замереть.
Мэллори выполнила ее просьбу и сделала глубокий вздох, при этом ее грудь высоко поднялась.
Модистка воткнула в тонкую ткань еще несколько булавок, отмечая места, которые следовало ушить.
— Готово, — сказала она, — можете выдохнуть.
Мадам Морей отошла на шаг и залюбовалась своей работой.
— Великолепно! Ваша светлость, миледи, — обратилась она к находившимся в комнате родственницам Мэллори, — разрешите представить вам новоиспеченную невесту!
Сидевшие вокруг них полукругом дамы восхищенно заахали.
— Ты просто очаровательна, — сказала Ава дочери.
— Настоящая красавица, — согласилась с ней Грейс.
— Само совершенство, — похвалила Индия.
Клер прижала руки к груди.
— Адам будет потрясен, увидев тебя в церкви в этом наряде, — сказала она.
— Он не сможет оторвать от тебя глаз, — промолвила Мег, укачивавшая на руках младенца.
