– Разлука показалась долгой и мне, – задумчиво ответил маркиз, которого не только восхищала, но и смущала безыскусная искренность Идиллы, столь странная с точки зрения завзятого денди. – Но я медлил намеренно. Во-первых, вам надо было одеться, во-вторых, я должен был переговорить с шерифом.
– Вы рассказали ему про моего дедушку?
– Он уже знал об этом происшествии. Шериф получил официальное сообщение об исчезновении викария, однако он почему-то воспринял эти сведения без должной серьезности. По его словам, с духовными лицами подобное случается довольно часто: их могут вызвать для исполнения треб в отсутствие родственников, они могут задержаться, но в итоге, разумеется, всегда возвращаются домой.
– Да, такое случалось, – кивнула Идилла.
– А теперь шериф откомандирует одного из своих чиновников в приход, – продолжал маркиз. – О случившемся будут уведомлены прихожане, дом вашего дедушки будет заперт, чтобы оттуда ничего не похитили.
– Я уверена, что никто из соседей не станет красть что-то из дедушкиного дома, – возмутилась Идилла.
Девушка замолчала, не решаясь задать следующий вопрос, но, помедлив, все-таки спросила изменившимся голосом:
– А что, тело дедушки уже нашли?
– Пока нет, но шериф собирается объявить розыск. Как вы знаете, прилив мог унести тело в море, в этом случае оно может быть выброшено на противоположный берег.
– Я понимаю, – едва сдерживая слезы, прошептала Идилла.
– Я хотел бы задать вам один вопрос, – решительно сказал маркиз. – Где ваш дедушка держит церковный реестр? Знаете, это такая большая книга, куда заносятся записи о венчаниях, крещениях младенцев, отпеваниях покойных. Это список всех рождений, смертей и браков, совершающихся в приходе.
– В ризнице, разумеется, – не задумываясь ответила Идилла. – Там стоит гардероб, в котором дедушка держал свои церковные одежды, а внизу имеется выдвижной ящик, куда убираются приходские документы.
– Благодарю вас, это мне и требовалось узнать.
– А почему это вас так заинтересовало? – осмелилась спросить Идилла.
– Я надеюсь, что смогу объяснить вам это позднее, моя милая.
Слова маркиза показались девушке загадочными, но она не решилась переспрашивать.
– А пока, – продолжал маркиз, – старайтесь ни о чем не волноваться и набираться сил. Уверен, что все страшное позади. Но ведь в жизни человека встречаются и радостные события. Они также требуют запаса сил.
– Ваша милость, я чувствую себя прекрасно, – возразила Идилла. – Няня сказала, что, если бы не события этой злосчастной ночи, я вполне могла бы сегодня прогуляться по саду.
Лукаво заглянув в глаза маркиза, она добавила:
– Мы могли бы побродить там, где вы бегали, когда были маленьким мальчиком.
– Давайте отложим эти развлечения до завтра, – попросил маркиз. – Я уже говорил, что силы понадобятся вам на несколько иное, весьма ответственное предприятие.
– И мы сможем участвовать в нем вместе? – с замиранием сердца спросила Идилла.
– Вместе! – обнадежил ее маркиз.
С этими словами он наклонился и взял Идиллу за ручку.
– Все развивается слишком стремительно, и мне приходится менять свои планы. Я предпочел бы выждать, но после того, что случилось вчерашней ночью, я так испугался, что могу потерять вас! Мне показалось, что вы исчезнете, стоит мне хоть на шаг отойти от вас, и я решился больше не отпускать вас от себя.
Маркиз почувствовал, как вздрогнули в его руке тоненькие пальчики Идиллы. Он торжественно сказал:
– Идилла, прошу вас стать моей женой!
Он заметил, как широко распахнулись ее голубые, окаймленные щеточкой черных ресниц глаза. Маркиз понимал, что при всей любви к нему Идилла не смела рассчитывать на подобное предложение.
Эти слова, которые мысленно повторяет в своих мечтах любая девушка, независимо от того, есть ли у нее уже сердечный избранник, неожиданно приобрели реальность. Счастье захлестнуло ее душу подобно мощной морской волне. В глазах девушки засияла необыкновенная одухотворенность, отчего ее красота расцвела еще сильнее.
– То, что вы попросили меня стать вашей женой, очень великодушно! Я от всего сердца благодарна вам за это, ваша милость! Однако, к сожалению, это невозможно. Я понимаю, что вами движет порыв благородства. Но мне, бедной, безвестной девушке, надлежит заботиться о своей чести, не предаваться пустым мечтам, – благоразумно ответила Идилла.
По всей видимости, она добросовестно повторяла урок, затверженный под руководством своего благородного и осмотрительного дедушки.
– Но почему вы так строги ко мне? – с жаром воскликнул маркиз, удивленный таким ответом на свое предложение, сделанное от чистого сердца. – Поверьте, я никогда не предлагал руки и сердца другой женщине. Я никогда не любил другую женщину так, как люблю вас!
Она не отвечала, собираясь с мыслями. Не выдержав напряженного молчания, он продолжал:
– Когда вчера вечером я сбежал по лестнице, чтобы остановить негодяев, пытавшихся вас похитить, я знал, что, потеряв вас, лишусь самой большой ценности, появившейся в моей жизни.
Маркиз с нежностью посмотрел на девушку.
– Я лишился бы того совершенства, того, что я всегда искал, всякий раз наталкиваясь на разочарования. Разве я мог вообразить даже в самых смелых грезах, что совершенство предстанет передо мной в образе спасенной ведьмы, чудом избежавшей расправы разгневанной толпы?
После краткого молчания Идилла робко сказала:
– Я не могу выйти за вас, потому что вы стремились к совершенству, да и сами вы – само совершенство.
– Вы заблуждаетесь, – упрямо покачал головой маркиз, не привыкший к возражениям.
– Теперь я вспомнила свое имя и точно знаю, что я не ведьма, – пояснила Идилла. – Но я не знаю, как звали моего отца. О каком же совершенстве можно говорить? Я даже не уверена, что папа с мамой состояли... в браке.
Она смутилась и склонила свою прекрасную головку.
Маркиз был уверен, что таким образом девушка скрывала выступивший на ее прелестных щечках румянец.
– Как вы, такой высокородный джентльмен, такой важный и именитый, можете даже думать о браке со мной? Я ведь скорее всего дитя любви.
В глазах маркиза засветилась непривычная нежность.
– Я вижу, Идилла, как ты волнуешься о моей репутации. Заверяю тебя, каково бы ни было твое происхождение, кто бы ни были твои родители, я всегда почту за честь и счастье, если ты соблаговолишь стать моей женой. Но я хочу сказать тебе кое-что еще.
Идилла не смела поднять на него глаз.
А маркиз продолжал.
– Посмотри на меня, моя любимая, и послушай, что я тебе скажу.
Она покорно подняла головку и устремила на маркиза взгляд невинных голубых глаз, затуманенных слезами.
