Задрав подбородок, она выудила из кармана часы и бросила на кровать.
— А как тебе удалось засунуть в карман и тот подсвечник, которым ты любовалась?
Черт, как он заметил это?
— Достойно восхищения, sionnah.
— Что означает это слово?
— Оно означает «лисичка». Ты напоминаешь мне лису.
— А знаешь, кого мне напоминаешь ты? Волка в овечьей шкуре. Сегодня ты вел себя приличнее, но ведь очевидно, что тебе приходится делать над собой усилие. Такое поведение не в твоем характере.
— Да, наверное, так оно и есть, — сказал Шотландец, удивив ее этим признанием. — Я не отличаюсь вежливостью, не умею ухаживать и говорить комплименты. Я говорю то, что думаю, независимо от того, находится в комнате леди или нет, но…
— Но если заглянуть внутрь, — слащавым голосом перебила она его и приложила руки к груди, — то под грубой оболочкой обнаружится хороший человек, ждущий ту женщину, которая изменит его к лучшему? Расскажи это Синеглазой Беа. Она каждый раз верит таким сказкам, а я не верю. — Мэдди взялась за ручку двери.
— Нет, я не собирался говорить, что я хороший человек. Я не могу претендовать на это. И не верю, что человек может изменить свой характер. Но хотелось бы обратить твое внимание на то, что я, похоже, лучший из тех, кого ты могла бы заполучить. Я никогда не ударю тебя, у тебя будет все, что захочешь, и тебе никогда не придется снова ложиться в чью-то постель. Ты не стала просить Уэйлендов о помощи из гордости. Почему бы не вернуться в Англию равной им по положению?
— На первый взгляд это кажется логичным. — Тогда откуда у нее такое ощущение, будто она собирается похитить шарф, а за каждым ее движением наблюдает затаившийся жандарм? Мэдди прищурилась, в глазах сверкнула подозрительность. — Ты так и не поинтересовался насчет того предложения, о котором я говорила тебе.
— Для меня было очевидным, что в своей бедности ты не стала бы принимать то предложение, к тому же мне совсем не хотелось напоминать о другом кандидате.
— Нет, я была готова принять то предложение, но он отказался от меня. После столь долгого ожидания вдруг усомнился в моей невинности.
Маккаррик насупился:
— Неужели ты думаешь, что я мог иметь к этому какое-то отношение? Конечно, я написал ему об одержанной победе.
Заметив, что не убедил ее, он добавил:
— Напрашивается один вопрос: почему ты заставила его так долго ждать?
— У меня было плохое предчувствие. Он не стал издеваться, только кивнул:
— А сейчас у тебя тоже плохое предчувствие?
— Не знаю. — Мэдди ничего не могла сказать. Она была измождена, сбита с толку и, наверное, пьяна. Она не думала, что ему следует доверять, но если верить инстинктам… — Мне нужно некоторое время, чтобы все обдумать. — «Разве я делаю что-то, чтобы остаться уязвимой?» — Это ведь важный шаг.
Шотландец провел рукой по лицу.
— Тогда хотя бы останься здесь. Что, если ты попадешь в руки тех бандитов? Они ведь сразу поволокут тебя к своему боссу.
— Я никогда не попадаюсь. — Это было не совсем так. Она попадалась несколько раз, но ее ни разу не отводили в полицейский участок.
Когда Мэдди открыла дверь, он быстро встал и придержал ее за локоть.
— Снова на улицу, ночью. Ни в коем случае. — Похоже, его тревожило опасение, что она сбежит от него. — Черт возьми, Мэдлин, неужели так ужасно иметь мужчину, который заботился бы о тебе? Защищал бы тебя?
«Защищал бы?» Она сглотнула, в памяти всплыли образы, тех дам в булочной. Была ли она когда-либо так близко от своей мечты?
— Девочка, без тебя я не уеду из Парижа, — смягчив тон, сказал он. — Ты будешь моей. Не знаю, что нужно сделать для этого, но так должно быть.
Мэдди знала мужчин. Они могли притворяться влюбленными, но ревность, если ее нет, симулировать трудно. Она помнила искаженное яростью лицо Маккаррика, когда мужчина на улице спросил, закончил ли он с ней. Заметила, как быстро выхватил он пистолет.
Он уже ревновал. «Тогда почему же я так боюсь этого?» Она могла установить какие-то нормы, чтобы оградить себя, свою уязвимость.
От плохого — к худшему. Боялась ли она воспользоваться этим шансом из-за того, что не доверяла ему, или из-за того, что Марэ уже сломил ее волю?
Нет уж. Смелость города берет.
Тут-то она и поняла, что, наверное, согласится с ним.
— Я подумаю над твоим предложением.
Он вздохнул, сдерживая довольную улыбку, но она видела, что он почувствовал облегчение, огромное облегчение.
— Но у меня есть некоторые условия…
— Как бы не так! Что значит, мы не будем заниматься сексом, пока не поженимся?
— Я говорю серьезно, Шотландец. Я не стану делать дважды одну и ту же ошибку.
Он боролся с всепоглощающим чувством облегчения оттого, что она остается, когда она выдвинула эти нелепые условия.
— Я не буду задавать тебе вопросы о твоем прошлом, и да, я буду, верен тебе. Прекрасно, я согласен на эти условия. Что касается твоего желания поскорее начать семейную жизнь, то да, если будет на то воля Божья, — бессовестно солгал он. — Я, со своей стороны, сделаю все для этого. Но четвертое твое условие неприемлемо. У меня есть мужские потребности, и они не исчезнут в течение нашего обручения…
Мэдди направилась к двери. Откуда он взял, что это будет легко?
— Таковы мои условия, — не оборачиваясь, сказала она. — Думаю, что проявляю неслыханную щедрость.
— Я тоже. Кольцо, с которым ты уходишь, позволит тебе есть яблоки на протяжении не одного года.
Мэдди повернулась к нему.
— Ты мне даже не нравишься.
— Однако по моим данным из достоверного источника, однажды я тебе понравился.
Она поджала губы, и он готов был биться об заклад, что она про себя поклялась убить подруг.
— Еще хуже то, что ты даже не расположен ко мне.
Он не потрудился отрицать это. Он испытывал к ней различные чувства, но расположение к ней не входило в их число.
— Ты говоришь со мной так, будто у тебя есть какие-то козыри. Откуда у такой девушки, как ты, берется храбрость рискнуть потерей обладающего деньгами и властью мужчины, который хочет жениться на ней? Ты обесчещена, забыла? Самые богатые мужчины берут только девственниц. После того как я лишил тебя невинности, для тебя должно быть просто счастьем, что я до сих пор не утратил интерес к тебе.
— Знаю, что не могу говорить с позиции силы, но не доверяю тебе. Я нисколько не доверяю тебе.
— Ты ставишь это условие, чтобы использовать его как средство воздействия, или потому что боишься, что я пресыщусь тобой до женитьбы?
