– Дорогая моя, как правило, это сын богатого, знатного и влиятельного человека, впавший в немилость и высланный из страны. Нет, не законом, а собственным отцом, не желающим более терпеть его присутствие. Молодой человек отправляется, например, в Индию или на острова, где получает по почте ежегодное содержание от своего родителя при условии, что никогда больше не ступит на родную землю. Возможно, так случилось и с вашим супругом.
Сначала Лилиа с горечью решила, что отец совершил какой-то низкий, бесчестный поступок, однако потом изменила мнение. Белые тоже имели свои табу, хотя и непонятные для островитян. Возможно, отец нарушил одно из них. Позже она усомнилась и в этом, поскольку Уильям Монрой никогда не получал с родины не только денег, но и писем.
Впрочем, будь он и в самом деле изгнан из Англии, это не умалило бы любовь к нему Лилиа. Она обожала отца и тянулась к новым знаниям, хотя это отчасти отдаляло ее от других девочек-островитянок, изучавших лишь то, что могло пригодиться в будущей семейной жизни. Однако они, добродушные и терпимые, не ставили Лилиа в вину избыток знаний, что удивляло и радовало Уильяма Монроя.
– Поистине это странно, – однажды заметил он. – Мило, но странно. В любой так называемой цивилизованной стране, если юная леди выделяется из своего окружения знаниями или умом, на нее смотрят косо, а то и вовсе избегают общения с ней.
Как только урок заканчивался, девочку предоставляли самой себе. Ее подругам приходилось выполнять разного рода обязанности, например, помогать в приготовлении пищи. В жилах Лилиа текла царская кровь, и поэтому она располагала своим временем, вволю купалась, загорала, гуляла, надеясь однажды встретить того, кто станет ей сначала любовником, а потом мужем.
Коа был племянником Акаки. К тому моменту, когда Лилиа познакомилась с ним, большинство ее подруг уже обзавелись возлюбленными, как то предписывал обычай. Лилиа, пылкая и страстная, почему-то медлила, хотя у нее не было недостатка в поклонниках. Только в шестнадцать лет она встретила свою судьбу.
В тот день Коа впервые приплыл из своей родной деревни Лааина, и девушка поблагодарила судьбу за то, что не поспешила с выбором. Очень высокий, Коа был так хорошо физически развит, что брюшные мышцы, казалось, выпирали из тонкой мало, а широкая грудь и плечи казались могучими. Глаза его, бездонные и темные, напоминали глубь Семи Священных Озер. Держался он с достоинством будущего вождя.
Струи водопада перенесли девушку из одного озера в другое, когда она заметила стройного и высокого Коа. Скрестив руки на груди, он стоял на выступе скалистого берега. Одно мгновение – и кровь Лилиа вспыхнула огнем.
Откинув мокрые пряди волос, девушка поплыла туда, где стоял красивый незнакомец. Он, казалось, ждал ее.
– Мое имя Коа.
– Я слыхала о тебе, куа ana, старший брат. Ведь ты племянник моей матери Акаки. Я – Лилиа.
– Я тоже много слышал о тебе, Лилиа.
Коа засмеялся весело и искренне, сверкнув ровными зубами, сияющими белизной на фоне смуглой кожи, и прыгнул в озеро. Вынырнул он поблизости от девушки.
Они плавали, ныряли и дурачились в воде, стараясь произвести впечатление друг на друга. И это удалось. В этот первый день они прониклись уважением друг к другу за то, что чувствовали себя в воде как рыбы.
Это был первый счастливый и безмятежный день для Лилиа за целый год, поскольку она очень тосковала по отцу (Уильям Монрой пал жертвой тропической лихорадки). Забыв обо всем на свете, Лилиа с готовностью пошла с Коа под сень деревьев.
Они опустились на мягкую траву на полянке между кокосовыми пальмами и хлебными деревьями. Тень от громадных листьев папоротника бросала на лицо Коа узор, подобный кружеву. Ветер доносил аромат цветов гибискуса, в ветвях ворковали птицы.
Сначала, как и в озере, молодые люди обменивались шутками, поддразнивали друг друга и дурачились, но потом юноша развязал узел, скреплявший капа Лилиа, и смех девушки умолк. Смуглые пальцы прикасались к ее груди, животу, бедрам, и постепенно пламя, дремавшее в крови девушки, разгорелось как пожар.
Не раз подруги беззлобно дразнили ее, называя запоздалой девственницей, но теперь она была счастлива, что не подарила свою невинность другому. Никому не отдалась бы Лилиа так охотно, так полно, с таким счастьем, как Коа.
Неопытная в искусстве любви, Лилиа, как и всякая островитянка, инстинктивно угадывала основы этого искусства. К тому же жители деревни Хана не знали стыдливости в обсуждении таких вопросов. На этот счет не существовало никакого табу. Близость считалась высшей формой любви, а значит, самым естественным. Сколько Лилиа себя помнила, она знала тайны интимного общения мужчины и женщины. Ей недоставало только личного опыта.
В объятиях Коа она усвоила то немногое, что было еще скрыто от нее, впервые испытала блаженство физической любви. И без слов стало ясно, что, достигнув совершеннолетия, Коа женится на ней. Их родство, притом довольно близкое, не портило дела. Внутрисемейные браки укрепляли род повелителей, особенно когда речь шла о первом браке. Нередко отец женился на дочери, дядя – на племяннице, брат – на сестре, чтобы сохранить чистоту генеалогической линии. Так возникала коллективная мана, могучая духовная мощь вождей, считавшихся прямыми потомками богов, некогда сошедших с небес. Для простого островитянина, ка-нака-вале, брак с алии– человеком царской крови – был табу. Более того, его могли предать смерти за одно то, что он наступил на тень алии. Считалось также, что нельзя идти след в след или даже в отдалении за человеком царской крови, чтобы тем самым не уменьшить его мана и не навлечь несчастье на всю деревню.
Поскольку Лилиа и Коа оба принадлежали к роду вождей, их брак приветствовался и был почти предрешен, хотя, конечно, никто не стал бы неволить девушку, если бы она выбрала другого алии. Дети от такого брака должны были унаследовать власть, а совместная мана отца и матери давала им исключительную мощь духа.
Будь все иначе, то есть если бы Акаки родила сына, а родители Коа – дочь, ситуация в корне изменилась бы. По обычаям племени девушка тогда могла бы рассчитывать лишь на участь хайа-вахине– наложницы, но не жены. Теперь же Лилиа ожидала почетная и пышная брачная церемония. Узнав о любви дочери и племянника, Акаки захлопала в ладоши от радости.
– Чудесно, доченька! Сам Киа улыбнется, глядя с небес на детей своих. Из Коа выйдет сильный алии нуи, а ваш брак даст ему возможность постепенно стать повелителем всего Мауи! В честь такого могущественного вождя потомки ваших потомков будут слагать песни!
