– Что, есть местечко получше, девушка, куда я мог бы засунуть ее? – игриво спросил Райдер.
Натали швырнула монету на стол и с презреньем посмотрела в лицо развратному англичанину.
– У вас, сэр, не хватит ни духа, ни денег, чтобы получить меня! – отрезала она.
Подняв свой кувшин, Натали повернулась и с достоинством, на которое только была способна в эти минуты, пошла в противоположный угол таверны. Вслед ей гремело лошадиное ржанье мужчин.
Когда Натали, пылающая от пяток до макушки, остановилась на кухне, чтобы немного придти в себя, к ней ленивой походкой подошел хозяин таверны Нед Гастингс. Это был худой, невысокий мужчина с острыми чертами лица. Только он в таверне знал ее секрет, и ему она полностью доверяла.
– Натали, с тобой все в порядке? – спросил Нед тихим, озабоченным голосом.
– Со мной… со мной все в порядке, Нед, – попыталась девушка изобразить на лице улыбку, хотя сама дрожала еще, точно лист на ветру. – Несколько английских повес буянят сегодня, охотятся за юбкой.
В открытую дверь кухни Натали с презрением посмотрела в сторону компании, от которой только что отвязалась.
– Если эти негодяи обидели тебя, я их немедленно вышвырну! – с неожиданной горячностью произнес хозяин таверны.
– Нед, меня здесь может обидеть любой забулдыга, такая у меня работа, – ответила девушка, принужденно засмеявшись. – Ты слишком беспокоишься обо мне. Дело в том, что у меня нет выбора. Мне приходится терпеть шлепки и оскорбления ради того, чтобы узнать то, что меня интересует.
Успокаивающим жестом она дотронулась до его рукава.
– Но я совсем не уверен в правильности твоего выбора, – произнес Нед, вытирая лоб кухонным полотенцем. – Совершенно не уверен.
Он еще что-то хотел добавить, но девушка не стала выслушивать его размышления. Наполнив кувшин грогом, она покинула кухню. Войдя в общий зал, Натали сразу же направилась к столу, за которым сидели «морские волки», чьи кружки совсем недавно наполняла девушка. Ей показалось, что у этих ирландских моряков она сможет кое-что узнать.
– А, милашка вернулась! – радостно приветствовал ее заскорузлый моряк, у которого она сидела на коленях.
Натали заставила себя улыбнуться этому бородатому «морскому волку» с выдубленной ветрами кожей, крючковатым носом и гнилыми зубами.
– Да, я вернулась, парни, – весело сказала она, вновь наполняя их кружки.
Поставив кувшин на стол, Натали, не дожидаясь приглашения, сама шлепнулась на колени самому молодому из троих светловолосому юнцу. Она еще в тот раз заметила, как влюбленно глядел он на нее. Из отдельных реплик моряков Натали поняла, что они совсем недавно прибыли на торговом судне из Лондона. Что их судно – парусное. Что паренек, у которого она сидела сейчас на коленях, простой матрос, гнилозубый – штурман, а третий моряк – старший помощник.
Так как мальчишка не смел дышать от переполнивших его чувств и просто глупо таращил глаза, то Натали улыбнулась штурману и старшему помощнику, приглашая их взглядом к разговору:
– Я вижу, вы – отличные парни, – польстила она им. – Теперь вы должны побольше рассказать мне о вашем последнем плавании из Англии. Что хорошего вы привезли, чем порадуете нас здесь в Чарлстоне? Бристольским пивом или белфастским полотном?
На лице первого помощника на мгновенье отразилось подозрение.
– Будь поосторожнее со своими вопросами, милочка, – предупредил он. – Мало ли что есть на моем судне. Не обо всем должны здесь знать.
Все трое разразились смехом, но старший помощник остановился раньше других. Чувствовалось, что подозрение не давало ему покоя. Прищурив глаза, он посмотрел на девушку пронзительным взглядом.
– А почему это ты, милочка, задаешь нам такие вопросы? – поинтересовался он, скребя свой подбородок.
– А потому, что я такая ветреная, – пожала плечами девушка. – Вот возьму и сбегу на вашем судне. Как, парни, возьмете с собой? Вы – отличные ребята, я буду заботиться о вас в море. Но я не вынесу, если у вас в трюмах тухлая рыба или навоз…
Хохот моряков прервал ее на полуслове. Заблестевшие глаза мужчин красноречивее всяких слов говорили о том, что девушка из таверны заинтриговала их своими намеками.
Гнилозубый бородач наклонился к ней и прикрыл рот ладонью.
– В нашем трюме, милочка, полотно, – произнес он вполголоса, кося глазами по сторонам. – Но ни одна живая душа не должна знать о том, что оно английское. Понятно?
– Ага, – тотчас же согласилась девушка, старательно тараща глаза и хлопая ресницами. – А что это такое – английское полотно: шерсть или ситец?
Беседа с гнилозубым стоила ей большого труда, потому что ей приходилось отчаянно бороться с приступом тошноты, подкатившим от омерзительного дыхания «морского волка».
– Ситец, милочка, ситец, – заверил штурман. – Причем, самый тонкий.
– Это же очень удобно, – напропалую кокетничала Натали. – Я бы не возражала против того, чтобы меня завернули в пару рулонов этого ситца… когда меня будут похищать такие бравые парни.
Девушка окинула моряков томным, манящим взглядом. Они громко захохотали, а гнилозубый бородач схватил Натали и одним рывком пересадил с колен матроса на свои колени.
– Добро пожаловать, милочка, в наш трюм в любое время суток, – заворковал он.
Лорд Ремингтон из своего угла с нарастающим негодованием наблюдал за тем, как эта дерзкая рыжая девка отиралась на коленях у моряков и нахально заигрывала то с одним, то с другим. Особенно с этим «морским волком» с его дубленой кожей. Она отвергла его, лорда Ремингтона, и без зазрения совести предлагала, навязывала себя тому грязному моряку.
Приходилось признаться самому себе, что первое поверхностное знакомство на уровне поцелуя произвело на него, Райдера, приятное, даже слишком приятное впечатление. В этой бабенке из таверны чувствовалась какая-то манящая тайна. С одной стороны – развязность бывалой шлюхи, а с другой – девичья ершистость. Интересно, что же за всем этим кроется? Скорее уложить бы эту дерзкую бабенку в свою постель, покрыть бы ласками ее сочную грудь, взбудоражить ее страсть, овладеть ею в состоянии исступления и посмотреть, как она будет вести себя: профессионально изобразит бурный темперамент с полной, отработанной программой звуков и движений или же будет неподдельно трепетать, как и подобает неопытной девице?
Больше всего Райдеру хотелось растопить в ней ледяную броню насмешливости и женского превосходства. Как хотелось побыстрее увидеть ее широко раскрытые, изумленные глаза, наполненные восторгом и блаженством. Девицы в тавернах обычно не сопротивлялись. Большинство из них охотно откликались на первые же намеки с его стороны. А эта, скажите пожалуйста, устроила сцену оскорбленной невинности. Рано или поздно какой-либо мужчина поставит ее на место. Он, Райдер, именно тот мужчина, который сделает это.
