— Разве тебе здесь не нравится? — спросил он, крепче прижимая к себе ее руку.
Склонив голову набок, она с минуту подумала.
— Да, — решительно ответила она. — Очень.
— Мы будем помнить этот вечер, как один из счастливейших в нашей жизни. — Он глубоко вдохнул свежий, пахнущий морем воздух.
— О, Невиль, — прошептала Лорен, крепче прижимаясь к нему, — разве кто-нибудь из смертных имеет право на такое счастье?
— Да, — выдохнул он ей в ухо. — Ты.
— Посмотри на сад, — предложила она. — Свет фонарей делает его похожим на сказочную страну.
Они провели вместе незабываемые полчаса.
За массивными воротами Лили обнаружила подъездную дорожку, ведущую к дому. Она была широкой и темной от растущих по бокам огромных деревьев, ветви которых сплетались в вышине, едва пропуская лунный свет, позволявший Лили не сбиться с пути. Казалось, что эта дорога растянулась на целых четыре мили вместо обещанных двух. В траве стрекотали цикады, где-то совсем рядом прокричала сова. Справа послышался треск — возможно, она вспугнула какое-то ночное животное. Ночь быстро спускалась на землю, и звуки усиливались.
Дорожка сделала изгиб, и Лили увидела яркие огни. Перед ней стоял особняк, излучавший свет, а рядом с ним еще одно большое здание, тоже ярко освещенное. Весь двор был залит светом фонарей, гроздьями свисающих с ветвей деревьев.
Лили остановилась, с изумлением и благоговейным страхом глядя на дом. Она никак не ожидала такого великолепия. Дом был построен из серого гранита, но в его архитектуре не было ничего тяжеловесного. Колонны, фронтоны и высокие окна были безупречно симметричны. Лили не обладала достаточными познаниями, чтобы определить архитектуру Палладио, но дом произвел на нее потрясающее впечатление. Если она и пыталась представить себе его дом, то обычно это был большой коттедж, окруженный садом. Неужели это и есть Ньюбери-Эбби? Что же происходит внутри дома? Не может же он так выглядеть каждый вечер.
Лили захотелось повернуть назад, но куда она может пойти? Ей остается только идти вперед. Свет в окнах и звуки долетавшей до нее музыки свидетельствовали, что он по крайней мере дома.
Огромные двойные двери были широко распахнуты. К ним вела ярко освещенная мраморная лестница, из дома доносились голоса, смех и музыка. На улице тоже слышались голоса, но Лили различала только тени людей. Никто не заметил ее появления.
Она поднялась по мраморным ступеням — их было восемь — и очутилась в таком огромном, залитом светом холле, что невольно оробела. Повсюду были люди, они поднимались и спускались по лестницам. На них были роскошные одежды, в ушах, на шеях и руках сверкали драгоценности. Лили представляла, что она подойдет к закрытой двери, постучит в нее, и он ей ответит.
Лили внезапно пожалела, что не позволила капитану Харрису написать письмо и дождаться ответа. Она поступила глупо.
Заметив шеренгу ливрейных лакеев, Лили облегченно вздохнула, когда один из них направился к ней.
— Убирайтесь отсюда немедленно! — приказал он, стараясь не повышать голоса и слегка подталкивая ее к двери. — Если вы пришли по делу, то должны войти через вход для слуг. Но какое может быть дело в такой поздний час!
— Я хочу поговорить с графом Килбурном. — Лили впервые назвала его таким именем. Ей казалось, что она просит о встрече с незнакомцем.
— Прямо сейчас? — Слуга посмотрел на нее с явным презрением. — Если вы пришли за подаянием, то побыстрее убирайтесь отсюда, пока я не позвал констебля.
— Я хочу поговорить с графом Килбурном, — продолжала настаивать Лили.
Слуга положил затянутую в белую перчатку руку на ее плечо, явно намереваясь вытолкнуть Лили вон. Но в это время к ним подошел мужчина, одетый в черно-белое. Он не выглядел столь великолепно, как другие мужчины в холле и на лестницах, и Лили решила, что он тоже слуга, но старший.
— В чем дело, Джонс? — спросил он холодно. — Она отказывается уйти без шума?
— Я хочу поговорить с графом Килбурном, — повторила Лили.
— Или вы сами сейчас уйдете, — ответил слуга, — или вас выведут отсюда и отдадут под суд. Выбор за вами. Лично мне это безразлично. Так что вы предпочитаете?
Лили открыла рот, чтобы возразить... Вне всякого сомнения, она пришла в неподходящее время. Здесь происходило какое-то грандиозное торжество. Он будет недоволен ее появлением сейчас, если вообще обрадуется ее внезапному приезду. Но что ей остается делать? Куда еще она может пойти? Лили закрыла рот.
— Ну? — спросил старший слуга.
— Проблемы, Фобс?
Лили обернулась на вежливый голос и увидела седовласого джентльмена, который держал под руку леди в платье из пурпурного атласа и такого же цвета тюрбане на голове. На каждом пальце леди сверкали кольца, надетые поверх перчатки.
— Никаких проблем, ваша светлость, — ответил Фобс с почтительным поклоном. — Эта женщина — попрошайка, которая случайно забрела сюда. Она уже уходит.
— Дайте ей шесть пенсов. — Джентльмен по-доброму взглянул на Лили. — Вы сможете купить себе хлеба на пару дней, девочка.
Сердце Лили упало, и она снова подумала, что пришла в неподходящее время. Она была так близка к цели, но сейчас эта цель оказалась от нее дальше, чем прежде. Слуга полез в карман, скорее всего за монетой.
— Спасибо, — с достоинством ответила Лили, — но я пришла сюда не попрошайничать.
И прежде чем слуга и пожилой джентльмен успели о чем-нибудь ее спросить, Лили выскочила из холла, пробежала по террасе и оказалась на лужайке. Мысль, что ей придется возвращаться в темноту, была невыносима.
Она пошла по освещенной луной узкой тропинке, стараясь отойти как можно дальше от дома.
Тропа становилась все круче, а деревья тоньше, и наконец она вышла к поляне, густо заросшей папоротником.
Слышался шум моря вдалеке и грохот падающей воды где-то совсем рядом. Лили догадалась, что это водопад, и вскоре в лунном свете увидела его — серебристую ленту воды, падающую с высокого утеса и текущую через долину в сторону моря. У подножия водопада она различила маленький домик.
Но Лили не стала подходить к нему. В его окнах не было света, но она бы не приблизилась к домику, даже если бы он был освещен. Слева от себя она увидела широкую полосу песчаного пляжа и сверкающее в лунном свете море.
Лили решила, что проведет ночь на пляже, а завтра опять вернется в Ньюбери-Эбби.
* * *
Проснувшись на следующее утро очень рано, Лили вымыла лицо и руки холодной водой из ручья, как могла привела себя в порядок и по заросшей папоротником тропе добралась до ухоженной лужайки.
