— Городская девушка? — усмехнулся Макс, желая убрать нотку грусти из ее голоса. — Все знают, какие они: утонченные, модные, ветреные…
— Я не ветреная!
— Нет? Но я совершенно не возражаю, если со мной вы станете ветреной. Мне бы очень хотелось позволить вам…
— Вы плохой человек!
Они обменялись улыбками.
— Теперь моя очередь задавать вопросы, — сказал Макс.
— Хорошо.
— Через сколько лет после смерти вашей матери отец женился на теперешней леди Старлинг? — Он отвел взгляд в сторону.
— Спустя несколько лет. — Дафна проводила глазами весьма впечатляющий экипаж с четверкой великолепных лошадей. — Ирония судьбы в том, что, по-моему, он женился скорее ради меня, чем ради себя. Он был убежден, что нам нужна женщина в доме. У меня есть грозная двоюродная тетя — вдовствующая герцогиня Ансельм, и она финансировала мой выход в свет. Но она тетя, а не мать.
— Герцогиня? Не знал.
— А у Пенелопы свои дочери, о которых она должна заботиться. Тогда она как раз недавно овдовела, а мои сводные сестры были совсем маленькими. — Дафна вздохнула. — По-моему, папа их просто пожалел.
— А может быть, он ее любит. Не думали об этом?
— Он любил мою маму, — раздраженно возразила Дафна. — Она никогда не пилила его и не вела себя, как злая ведьма.
— Ко мне она отнеслась вполне приветливо, — заметил Макс и, желая сохранить установившееся взаимопонимание, сменил тему разговора и одновременно направление движения. — Вам нравилось жить в деревне?
— Я плохо помню.
— А сейчас? — спросил он. Поскольку разговор все еще касался весьма чувствительного для нее предмета, Дафна даже не обратила внимания на то, что кабриолет выехал из Гайд-парка и направляется вовсе не к дому Старлингов. Конь весело бежал по хорошо знакомой ему дороге. — Сейчас вам нравится бывать в деревне?
— Мне нравится ездить в гости, если это не очень далеко. — Она пожала плечами и вздохнула. — Мне нравится ездить в гости к друзьям в их загородные дома, но когда ты с друзьями, в общем-то все равно, где находиться. Так что мне трудно объяснить свое отношение к деревне. Большинство молодых леди уверяют, что там смертельно скучно, если нет гостей.
— Понимаю.
— Возможно, все дело в моем характере. Одиночество меня угнетает. Мне необходимы приятная беседа и симпатичные люди, с которыми я могла бы общаться.
Макс понял: она старается изложить свои предпочтения, потому что, когда они поженятся, ему предстоит решить, где жить. Но ей не следовало беспокоиться.
Он был полон решимости сделать ее счастливой.
— Понимаю, — снова сказал он. — Светская красавица. Похоже, вы знаете всех, — добавил он, когда Дафна помахала молодым леди, проезжавшим мимо в открытом экипаже.
— Ну, это вряд ли. Мне просто нравится находиться среди людей.
— Один Бог знает почему, — проворчал Макс. — Люди — жалкие создания.
— Лорд Ротерстоун! — воскликнула Дафна. — Я начинаю думать, что вы или законченный циник, или мизантроп.
— По-видимому, и то, и другое.
— И вы еще удивляетесь, что получили такое прозвище? Маркиз-демон?
— Если честно, думаю, что только из-за бороды, — засмеялся Макс.
— Тогда вы должны ее сбрить, — заявила Дафна.
— Вам не нравится?
— Нет, — сообщила она, развеселив и удивив своего собеседника. — Если хотите знать, с ней вы напоминаете Люцифера.
— Может быть, я хочу выглядеть как Люцифер?
— Чтобы отпугивать от себя всех? Да, вероятно. — Она широко улыбнулась. — Вы говорите, что стремитесь исправить репутацию Ротерстоунов, но мне кажется, что вам нравится смущать людей. Вы намеренно провоцируете их, чтобы оттолкнуть.
— Я? Мисс Старлинг! Да я невинен, как ягненок!
— Ха! Скорее уж волк, которому лень примерять овечью шкуру. Вы едва появились в обществе, как тут же ввязались в драку.
— Но я не ввязывался ни в какую драку! — запротестовал Макс.
— Вы угрожали Альберту. Не отрицайте. Вы мне сами об этом сказали.
— Но это же совсем другое дело, дорогая. Я сделал это для вас. И не жалею. Кстати, если бы мерзавец сказал о вас еще хоть раз дурно, я бы выбросил его в окно. Об этом я поставил его в известность. А он с детства знает, что я всегда держу слово.
— Вот видите? — разволновалась Дафна. — Тем самым вы себе только хуже делаете. Так себя вести нельзя.
— Я не могу вести себя иначе, — дружелюбно ответствовал маркиз, — или это уже буду не я. Впрочем, ладно. Лучше расскажите, как, по-вашему, я должен поступать по отношению ко всем приятнейшим представителям общества?
Его сарказм раздосадовал Дафну.
— Они не такие уж плохие. Во всяком случае, не все.
— Вы восхитительны, Дафна! Защищаете людей, которые сплетничают за вашей спиной.
— Это не со зла. Я хочу сказать, что если других ваше поведение пугает, естественно, они стараются держаться подальше, хотя вы этого не заслуживаете. Вот я провела с вами некоторое время и вижу, что вы хороший человек.
— Уж извините! — воскликнул Макс с шутливым негодованием.
— Ничего страшного! Вы невозможны! — нахмурилась Дафна. — Давайте сменим тему. Мне необходимы ваши познания в вопросе инвестиций.
— Конечно.
Она не могла удивить его сильнее.
— Речь идет о приюте.
— На Бакет-лейн? Только не говорите, что снова были там.
— Нет. В отличие от некоторых маркизов у меня нет тяги к самоубийству.
Эта девушка непредсказуема.
— Я уже давно ищу инвесторов для покупки нового здания для приюта. Детям нужно другое окружение. И я нашла замечательное место — в Айлингтоне продается бывший пансион. Я пыталась собрать деньги, чтобы купить это здание, пока этого не сделал кто-нибудь другой, но после краха на бирже акций никто не хочет заниматься благотворительностью. Понимаю, что, как говорится, своя рубашка ближе… но я не могу позволить, чтобы несчастные дети жили среди бандитов и проституток.
— Согласен, — не стал спорить Макс. — Можете не волноваться. Я позабочусь об этом.
— Что? Ох! — Ее глаза изумленно округлились, а щеки покраснели. — Нет, все в порядке, только… я вовсе не имела в виду, что вы должны…
— Считайте, что все уже сделано.
— Как сделано? Вы хотите его купить?
Макс едва не сказал: «Считайте это свадебным подарком». Но потом он неожиданно увидел тревогу на ее красивом лице и придержал язык.
До него дошло, что с ее потребностью в контроле такой жест может встревожить ее. Чего доброго подумает, что он таким образом вынуждает ее согласиться на брак. Черт.
Он не хотел манипулировать ее чувствами.
