Викториан одарил того взглядом сомневающемся в своём ли он уме.
— Не станешь же ты отрицать, что всё произошедшее на острове, а после и на корабле, не оставило и тени следа?
— Разве что в твоём воображении, — ответил герцог, как можно безразличнее.
Их прервал дворецкий, — Ваша светлость? — они оба обернулись, — К вам граф Хоксуорт.
— Надо же, — он посмотрел на Сэмюэля, — вы сговорились?
Лорд Харрисон пожал плечами, — для меня это также неожиданность.
— Ну и погода сегодня, — вошёл граф Хоксуорт, снял пиджак
— Бросай, не стесняйся. — Викториан кивнул в сторону своего пиджака и пиджака лорда Харрисона.
Хью посмотрел, куда указал Викториан, — нет спасибо, я лучше по старинке, — отдал пиджак слуге, — заберите также вещи Лорда Харрисона, и как следует, высушите.
Сэмюэль поклонился в знак признательности, — Всё-таки замужество сыграло свою роль? Кстати о замужестве, её сиятельство графиня Хоксуорт в курсе, где ты?
— Конечно
— Возьми стакан, — перебил его Викториан, Сэмюэль протянул ему бутылку.
— Угощайся
— Что разглядываем? — осведомился граф, наливая виски.
— Дождь, — ответил Сэмюэль. Хью в удивлении на них посмотрел.
— А у нас сегодня особенный дождь? Возможно розовый, — предположил он, — раз уж герцог и барон так внимательно его рассматривают?
— Не более чем в другие дни, — лорд прошёл и сел на диван, закинув ногу на ногу.
— Так, как так вышло, что её сиятельство отпустила тебя?
Хью кивнул в сторону Викториана, интересуясь «что с ним?» Сэмюэль пожал плечами.
— Зов дружбы, — продолжил граф сев в кресло напротив Сэмюэля. — Каландра осталась в доме её светлости. Апеллируя тем, что Мисс Мелиорас, вернулась из оперы, чем-то расстроена, а моя дорогая супруга не может оставить подругу в таком состоянии.
Слушая брата, Викториан рассуждал, «чем вызвано такое дурное настроение Шеридан?»
— Кстати, что в самом деле стряслось в театре? — поинтересовался Хью.
— Ничего особенного, — ответил Сэмюэль, — кроме того, что его светлость появился там, с очаровательной Анникой Торентхилл. — Закончил он, сделав ударение на очаровательной.
Заметил, что никакого удивления на лице графа нет. — Ты знал?
— Вообще-то да. Её светлость герцогиня устроила мне настоящий допрос, касательно этого.
— И что ты ей сказал? — не оборачиваясь, спросил Викториан.
— А что собственно я мог сказать, когда для меня самого было, сюрпризом что ты вообще был там.
Викториан присоединился к друзьям, также заняв место в кресле. Какое-то время они молча наслаждались виски.
Первым тишину прервал граф, — Анника Торентхилл, как-то связана с нашим последним разговором?
— Каким разговором? — поинтересовался Сэмюэль
— А ты не в курсе? — он посмотрел на брата, в немом вопросе, рассказывать ли? Викториан в свою очередь, не выказал ни каких эмоций и Хью продолжил. — Наш дорогой друг решил жениться.
Сказать, что Сэмюэль удивился, это ничего не сказать. Нет, он ожидал что Викториан что-то предпримет, пытаясь выпутаться со всей этой ситуации с Шеридан но, чтобы такое.
— И ты решил, что Анника подходит на эту роль? — спокойно спросил Сэмюэль.
— Ничего я не решил, — отозвался герцог, — Да я, чёрт возьми не знаю, зачем именно её пригласил и прекрасно понимаю, что совершил глупость.
— Я заметил, — без тени сомнения заговорил Хью, — совершать глупые поступки, последнее время, стало для тебя закономерностью. И вообще ты сильно изменился, даже не знаю хорошо это или плохо.
Викториан вздохнул, — И ты туда же, хватит того что Элоиза вечно твердит об этом.
— Я всё время задаюсь вопросом, неужели это опекунство так на тебя повлияло?
— Ты слышал то себя? Опекунство на меня повлияло, что за бред ты несёшь? Похоже беременна Каландра, а психологический токсикоз у тебя.
— Вообще-то я с ним согласен, — поддержал того Сэмюэль. Граф благодарно на него посмотрел. — Вот только мне кажется, что причиной стало не само опекунство, а — он выдержал паузу, — а Мисс Мелиорас, произвела такие кардинальные изменения в его светлости.
— Ну что за бред? — отрицал Викториан.
— Не скажи, помимо всех прочих изменений, одно немало важное. — Не уступал лорд Харрисон.
— Черт возьми, — терял терпение Викториан, — лучше бы в карты сыграли, чем нести всю эту чушь. Если вы, весь вечер собираетесь трепаться обо мне и Шеридан, то лучше катитесь отсюда, ко всем чертям.
— Разве я, что-то говорил о тебе и Мисс Мелиорас?
Викториан ни чем не выказал своего недовольства услышанным, лишь желваки заиграли на лице. Возможно это связано с большим количеством выпитого, от чего контролировать свои мысли, стало тяжелее.
— Послушай, ладно, — сдался Сэмюэль, переглядываясь с графом, — я согласен, давай сыграем партейку. Но, у меня один вопрос. Викториан поднялся за картами. — Ты давно навещал мадам Ланкосса?
Раскладывая карты на столе Викториан задумался, а ведь он действительно, давно у неё не был.
— Вы собираетесь играть? — надеясь избежать ответа, выпалил он. Сэмюэль с Хью поднялись, пересели ближе к столу.
— Разве ты, не находишь это странным? — не прекращал нападение Лорд Харрисон и уселся напротив друга, взяв свои карты. — Ещё недавно ты, то и дело у неё, скажем так, гостил, а если не там, то ещё у какой-нибудь красавицы. — Он бросил карту, глянул на графа и добавил, — Поэтому ответь мне, не Мисс ли Мелиорас является причиной этому.
— Это уже второй вопрос, — сосредоточено изучая свои карты, проговорил Викториан.
— Дело в том что, у меня уже свой корыстный интерес, так как в дальнейшем я собираюсь ухаживать за Мисс Мелиорас, — совершив свой ход, спокойно продолжил он. — Видишь ли, мне нужно знать, связывает ли вас что-нибудь с Мисс Шеридан помимо опекунства? Разумеется, учитывая то, что произошло на корабле… — он бросил ещё карту. Викториан с секундной задержкой ответил своей картой.
— Сэмюэль! — окликнул того граф, понимая что он перешёл черту.
— Мы друзья? — совершенно серьезно спросил Сэмюэль герцога.
Викториан молча смотрел на него. Граф Хоксуорт не на шутку забеспокоился, чем весь этот разговор закончится.
— Я хочу знать, — продолжал напор Сэмюэль, — Если я спрошу прямо, касательно Мисс Шеридан, ты как друг, скажешь правду?
Викториан бросил карты на стол и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.
— Спрашивай, — серьезно сказал он.
— Ты волнуешься за неё? — Викториан ничего не ответил, сидел не шевелясь, лишь раз моргнул. — Ты же сегодня разозлился на Аннику, когда понял что она, оскорбила Шеридан? — Викториан снова моргнул. — Ты стремишься быть ближе к ней, когда вы находитесь в одном помещении? — и вновь моргание.
После некоторой паузы Сэмюэль продолжил, — Ты испытываешь вожделение, желание обладать ею, с всепоглощающей страстью?
Минута паузы, затем Викториан медленно моргнул. Для Сэмюэля это было красноречивее слов.
— Значит, ты любишь Мисс Мелиорас. — констатировал он.
— Это значит, — протяжно заговорил Викториан, — что я её опекун и не более того.
Два друга глядели друг на друга, Сэмюэль понимающе закивал головой. — Раздавай, — спокойно проговорил, теперь то он прекрасно понимает, что испытывает его друг.
***
Шеридан совершенно не хотелось спать, хоть она и уверила Джени в обратном, чтобы та могла со спокойной совестью её оставить. Переодевшись в ночную рубашку, почувствовала такое облегчение, похоже, она никогда не сможет привыкнуть к этой моде. Поэтому освободившись от корсета с облегчением вздохнула.
С чтением ничего не вышло, как не старалась сосредоточиться на произведении, всё впустую. В памяти так и всплывали, герцог Ровендейл с его спутницей. Отбросив это бесполезное занятие, Шеридан затушила все свечи, кроме одной. Как можно тише, чтобы ни кто не услышал, пододвинула софу ближе к окну и села наблюдать за дождём, обняла колени, уткнувшись в них лицом. Нет, она не плакала, решила что потеряла на это право, так как сама являлась причиной всего произошедшего. А ведь совсем недавно, её единственной проблемой, было избежать замужества с ненавистным Жилбером. Теперь же ввиду произошедших событий, смерть бабушки, знакомство с Викторианом, проклятый шторм и ещё много можно перечислять, замужество была не такая уж и ужасная идея. Если бы она поняла это раньше, всё могло быть по-другому. Глупая, мечтала о любви. И чего добилась? Одна в чужом городе, где явно не найдёт признания среди светского общества. Возможно, с ней и будут общаться, как сегодня Анника и то, ради угоды его светлости.
