Алек был настоящим красавцем. Этот негодник понимал, какое впечатление производит на Кэтрин. По его лицу можно было понять, что за желания его обуревают. Войдя в помещение пристройки, он втянул Кэтрин внутрь и тут же захлопнул дверь.
Все были заняты обслуживанием финальной сцены.
У Кэтрин учащенно забилось сердце, когда Алек заключил ее в объятия и потянулся к маске.
— Не надо, — прошептала она, отстраняя его руку. — Дай мне еще немного побыть сеньорой Энкантадор. — Сеньора Энкантадор могла целоваться без угрызений совести. — Кто, кстати говоря, придумал мое сценическое имя?
— Я. Это португальское имя.
— Что оно означает?
— Чаровница, — ответил Алек хриплым шепотом и прижался губами к губам Кэтрин.
Она отдалась поцелую без всякого протеста. Он был кавалерийский офицер, она — безрассудная сеньора Энкантадор, которая позволяла себе одеваться в дерзкие наряды и целоваться у всех на виду.
К тому же как можно противиться мужчине, который называет тебя чаровницей? Кэтрин обвила Алека руками за талию и крепче прижалась к нему.
Аромат груши смешался с запахом лошадей. Даже суета и шум за закрытой дверью не могли отвлечь Кэтрин от поцелуев.
Алек слегка отстранился и потянулся рукой к маске.
— Я хочу видеть твое лицо, дорогая, — пробормотал он, бросая маску на стол. — Хотя должен признаться, что ты мне нравишься в качестве сеньоры Энкантадор. А еще больше как миссис Блэк.
— Не говори так при маме, — предупредила Кэтрин. — Только «леди Айверсли», и никак иначе.
— В таком случае «леди Айверсли», — согласился Алек и снова наклонился к Кэтрин, но она оттолкнула его, преисполненная решимости получить ответы на свои вопросы.
— Вы действительно имеете это в виду?
— Почему ты мне не веришь? Пульс у Кэтрин заметно участился.
— Почему вы всего неделю назад сказали, что будете ухаживать за мной только из-за Сидни?
— Я не знал, что надо сделать, чтобы остаться рядом с тобой. — Глаза Алека возбужденно блестели. — Для чего я, по твоему разумению, приехал в Лондон? Найти жену. Поверь мне, с момента нашей первой встречи я хотел именно этого брака.
— Вы хотели соблазнить меня, — выдохнула Кэтрин, хотя сейчас она была в этом уже не столь уверена.
Алек улыбнулся:
— Я хотел и того и другого. Потому и не могу выпусти, тебя из объятий.
В доказательство своих слов он провел рукой по распущенным волосам Кэтрин.
Она вдруг почувствовала, как ее всю обдало жаркой волной.
— В-вы д-должны идти. Мне нужно одеться. Мама станет удивляться, почему мы задерживаемся здесь.
Алек нагнулся и поцеловал Кэтрин в шею.
— Мы скажем, что захотели посмотреть финал из-за кулис. — Он слегка прикусил Кэтрин мочку уха. — Ну же, куда подевалась сеньора Энкантадор, эта бесстыдная женщина с красивыми волосами?
— Мама называет их «твои непослушные волосы». А Сидни считает, что мне их следует прикрывать тюрбаном.
— Не смей! — Алек снова погладил Кэтрин по волосам, и в его взгляде вспыхнул огонь желания. — Я мечтал увидеть их распущенными с момента нашей первой встречи. Я хотел потрогать их, почувствовать под своими пальцами…
Он запустил руку в волосы Кэтрин, и дрожь удовольствия пробежала по ее телу. Алек притянул Кэтрин к себе поближе:
— Жаль, что тебе приходится носить волосы убранными. Когда мы поженимся, ты будешь носить их как тебе захочется.
— Я пока что не дала согласия выйти за тебя замуж, — шепотом проговорила Кэтрин.
— Почему же?
— Потому что я… не знаю тебя по-настоящему.
— Ты знаешь меня достаточно хорошо.
Алек провел языком у Кэтрин за ухом, и она почувствовала сладостный трепет.
— Вплоть до сегодняшнего вечера я вообще не знала тебя. — Кэтрин отстранилась, чтобы посмотреть Алеку в глаза. — Почему ты позволил мне думать, что ты такой порочный?
— Насколько помню, я пытался переубедить тебя. Но ты отказывалась мне верить. — Алек лукаво улыбнулся. — И кроме того, я действительно порочный. По крайней мере когда дело касается тебя.
Каким-то неуловимым движением Алек приспустил платье с плеча и стал осыпать ее шею поцелуями.
— Ты ведь тоже грешная, когда дело касается меня… сеньора Энкантадор.
— Сеньора Энкантадор… исчезла, как только ты снял с нее маску, — задыхаясь от восторга, проговорила Кэтрин.
— Ты уверена? — Продолжая целовать Кэтрин в шею, Алек спустил платье еще ниже. — Или она просто прячется за спиной благовоспитанной мисс Меривейл?
От поцелуев Алека у Кэтрин туманилось в голове. Она осознавала, что его губы прикасаются к ее обнаженному телу в тех местах, которых мужчина не смеет касаться, но была не в силах оттолкнуть его.
— Должно быть, ты бывал… со многими сеньорами?
— В кавалерийских лагерях не бывает большого количества сеньор. — Алек сунул палец в ложбинку между грудей Кэтрин. — И уж конечно, не бывает таких волнующих и загадочных, как сеньора Энкантадор.
Когда Алек коснулся груди, Кэтрин судорожно вздохнула и на минуту задержала дыхание.
— Так ты на самом деле хочешь сеньору?
— Я хочу мисс Меривейл, но она отказывается быть безрассудной и грешной со мной. Может быть, сеньора Энкантадор подскажет, что ей делать?
Алек поцелуями прокладывал дорожку от плеча Кэтрин к груди. Поцелует ли он там? Как на картинках в «Руководстве для повес»?
Ее бросило в жар при этой мысли.
— Допустим, ты оказался наедине… с этой сеньорой. Как бы ты поступил с этим грешным созданием? Гипотетически, разумеется.
Алек приподнял голову, глаза его блеснули при тусклом свете лампы.
— Гипотетически? Кэтрин молча кивнула.
Алек неожиданно поднял ее на руки.
— Что это ты делаешь? — Кэтрин обхватила его за шею. Алек понес ее между шкафами, мимо закутанных в тряпки портновских манекенов в заднюю часть пристройки.
— Я уношу сеньору туда, где нам будет удобнее. — Он загадочно улыбнулся. — Мне требуется соответствующее окружение для… обдумывания.
Алек положил Кэтрин на кучу разбросанных костюмов и плащей и лег рядом.
— Так на чем мы остановились? Ага, мы решаем, что я сделал бы с сеньорой Энкантадор, этой безрассудной женщиной. — Ухмыльнувшись, он подпер голову одной рукой, а другую положил Кэтрин на талию. — Гипотетически, разумеется.
— Ну разумеется, — шепотом проговорила Кэтрин.
— Прежде всего я сделал бы это, — пробормотал Алек, обнажая Кэтрин грудь. — А потом вот это… — И он накрыл ее своей горячей ладонью.
— А разве сеньора не должна протестовать… против подобных вольностей? — спросила Кэтрин слабеющим голосом.
— Нисколько. Она ожидает этого от своего последнего любовника.
