— Громоздкой? — Он изобразил печаль на лице и театрально приложил руку к сердцу. — Вы ранили мое сердце, дорогая.
— Сомневаюсь.
— Впрочем, теперь уже нет никакого смысла покидать вас. И не только потому, что это было бы проявлением крайней трусости с моей стороны. Уверен, что меня уже засекли в вашем обществе и я, несомненно, попал к ним на заметку.
— А если они думают, что вы просто ухаживаете за пассажиркой, с которой встретились в поезде?
— Как бы не так! Мартины давно точат зуб на меня и Тайрона. Уверен, что они дали своим людям наши приметы и велели следить, не появимся ли мы где-нибудь. Не в их интересах, чтобы мы вернулись домой.
Не успела Мора ответить ему, как Митчел буквально впился взглядом в просвет между вагонами. Она хотела спросить, что он там увидел, но он вдруг резко оттолкнул ее. Мора вскрикнула от неожиданности и упала навзничь на замерзшую землю. Прозвучало несколько выстрелов, и Митчел упал на нее. Она смутно слышала женский визг, крики и топот бегущих ног — это вышедшие прогуляться пассажиры бросились обратно в вагоны, ища спасения.
На какое-то мгновение ей показалось, что Митчела убили. Мысль эта пронзила ее ужасом. Но потом она почувствовала, что его грудь, прижатая к ее груди, ритмично вздымается — он дышал.
— Я уж подумала, что вас застрелили! — воскликнула она, испытывая одновременно и радостное облегчение, и гнев от того, что он ее до смерти напугал.
— Пока не сумели, но этим двум остолопам очень хочется поскорее всадить в меня пулю. Кстати, и в вас тоже, так что голову пока не поднимайте, — приказал он.
Даже если бы она и захотела приподняться, то не смогла бы, подумала она, распластанная на земле под тяжестью его тела. Сердце у нее билось так гулко, что он, наверное, чувствовал это сквозь многие слои надетой на них теплой одежды. Мора притихла, стараясь не двигаться, чтобы, избави Бог, не помешать ему в столь ответственные минуты. Раньше она считала, что сознает угрожающую ей опасность и готова не спасовать перед ней. но сейчас поняла, что лгала себе. И хотя за ней охотились, а однажды чуть было не поймали, хотя за ней следили, никогда еще не приходилось подвергаться столь наглому нападению. Да, дело, за которое она взялась, действительно может стоить ей жизни. А для этих людей ее жизнь — сущий пустяк. Как и жизни братьев Каллахэнов. Убийства у преступников считаются вполне приемлемым средством приобретения земель, богатства и влияния в обществе.
Ледяные пальцы ужаса сжали сердце Моры, но она поборола страх. Нет, убийцы не заставят ее трусливо забиться в укромный уголок! И будь она мужчиной, она бы бок о бок с Митчелом сражалась с этими негодяями, а не лежала бы, крепко прижатая к промерзшей земле его большим телом, так, что холод пробирал буквально до костей. Она не раз говорила, как хотела бы отомстить за убийство дядюшки и Билла, но только в этот миг поняла, как сильно этого желает.
Митчел выстрелил, и прозвучавший буквально над ухом выстрел резкой болью отозвался в голове Моры. Изловчившись и взглянув в просвет между вагонами, она увидела, как стоявший там мужчина медленно осел на землю, окропив кровью снег. Но вместо ужаса, как ни странно, она почувствовала облегчение и некоторое мрачное удовлетворение. Вдруг прозвучал еще один выстрел. Митчел вздрогнул и, медленно встав на ноги, поднял Мору. Постояв, прижал ее к себе, когда она покачнулась.
Сквозь просвет между вагонами Мора увидела теперь тело второго человека, лежавшего на снегу лицом вниз. Потом появились два солдата из железнодорожной охраны. Они подошли к Митчелу и Море, по пути пошевелив носком сапога тела убитых. Мора уже не чувствовала головокружения, но продолжала прижиматься к боку Митчела. Охранники смотрели на них недоброжелательно и внушали ей опасение.
— Их было только двое? — спросил Митчел, которому тоже не понравилось, как охранники меряют взглядом Мору.
— Только двое, — ответил тот, который был повыше ростом. — Они что, выслеживали вас и эту девушку?
— Да. Я заметил их незадолго до остановки поезда, они выглядели подозрительно, — сказал Митчел. — Но к сожалению, я не знал, что в этом поезде есть охрана.
— Мы стараемся не привлекать к себе внимания. Так нам удобнее наблюдать за всем, что происходит. Если человек не знает, что за ним наблюдают, он ведет себя естественно. Вы правы. Эти двое вели себя подозрительно. — Он оглянулся на мертвые тела. — Я думал, что они замышляют ограбление. — Он прищурил глаза и взглянул на Митчела. — А они, оказывается, замышляли убийство.
— Интересно, как они собирались скрыться с места преступления? — поинтересовался Митчел.
— Возле водонапорной башни их поджидал человек с двумя оседланными лошадьми. Мы его чуть не схватили. но ему удалось убежать.
— Черт возьми, я-то надеялся, что их всего двое, — пробормотал Митчел и, взглянув на навострившую уши Мору, с досадой поморщился.
Мора прислушалась к тому, как Митчел разговаривает с охранниками, и беседа их напомнила ей игру в вопросы и ответы. Митчел всякий раз искусно уклонялся от прямого ответа. Было ясно, что он старается сообщить охраннику как можно меньше сведений. Физиономии охранников становились все мрачнее и мрачнее. Видимо, они решили, что Митчел виновник всей этой запутанной ситуации. Это была вопиющая несправедливость, но интуиция подсказывала Море, что возражать не следует.
— Почему вы не желаете честно рассказать о том, что здесь происходит? — спросил охранник.
Это личное дело, и вы ничем не можете помочь мне решить непростую проблему, — сказал в ответ Митчел. — Мне известно, кто выслеживает меня и почему, но у меня нет доказательств, подтверждающих мое заявление.
— Ну что ж, если хотите, продолжайте хранить свою тайну, но делайте это в другом месте. Вы можете вернуться в вагон, но на следующей остановке и вы, и ваша спутница должны сойти с поезда. Полагаю, вы найдете какой-нибудь другой способ добраться до места назначения.
— Ссадили с поезда! Вышвырнули вон, словно какую-то преступницу! Я еще никогда не чувствовала себя такой… такой… — От возмущения Мора, шагавшая рядом с Митчелом по направлению к невзрачному зданию гостиницы, не могла найти подходящего слова.
— Униженной! — весело подсказал Митчел слово, которое могло бы закончить начатое предложение.
— Чему вы радуетесь? Он пожал плечами:
— А что остается делать? Мы можем сесть, на ближайший поезд. Пойду наведу справки в кассе.
— Не стоит беспокоиться. Я заметила, как охранник скрылся в помещении телеграфа. Если он не собирается отправить телеграмму своей матушке или еще кому-то из родственников, то мы больше не сможем воспользоваться железной дорогой. Думаю, что он сейчас рассылает по телеграфу соответствующее предупреждение. — Она вздохнула. — И это, кажется, не лучше, чем увидеть свою физиономию на доске объявленных в розыск преступников.
