- Хорошо, но ты слишком мягок.
В деревне все прошло без сучка и задоринки, и спустя два часа Вэлин вернулся в Хартвелл Кип. Актон отправился домой, чтобы составить компанию тётушке Оттолайн. Когда Вэлин поднимался по лестнице к новой тюремной камере Эмми, он размышлял над мягкостью и покладистостью Актона. Его брат был весьма оскорблён тем, как обманули Вэлина, и испытывал боль и досаду. Действительно, Актон вёл себя очень необычно. Возможно, для того, чтобы, наконец, выявить его лучшие качества, не доставало какого-нибудь мощного потрясения. Вэлин был ему за это благодарен, он никогда не чувствовал себя таким растерянным и одиноким.
С этими мрачными мыслями, с настроением чернее винтовой лестницы, по которой он поднимался, Вэлин достиг комнаты Эмми, отпер замок и легким толчком распахнул дверь. Неожиданно его взору открылась безмолвная картина. Эмми стояла в ворохе ткани, на полу волнами цвета индиго лежали ярды её шёлковой юбки. Лиф платья и корсет покоились на кровати.
Она не видела и не слышала его, иначе бы не продолжила снимать свою тонкую сорочку. Вэлин остановился в дверном проёме, приоткрыв рот от изумления, когда Эмми стягивала сорочку через голову. Было пыткой наблюдать бледные изгибы её бедер и грудей. Его тело отозвалось на неё. Он словно проглотил волшебное зелье, которое высушило все его неприятные мысли, даже гнев, и оставило одно желание.
Должно быть, он вздохнул, так как Эмми внезапно подняла на него глаза и вскрикнула. Она наклонилась вперед, подхватила свои юбки и прикрылась ими.
- Будь проклята твоя душа, Вэлин Норт! Убирайся отсюда!
- Не кричи на меня. Как я мог знать, что ты будешь…
- Цивилизованные люди стучат и спрашивают разрешения, чёртов дурак.
Ноги Вэлина, казалось, двигались сами по себе, он понял, что приближается к Эмми, когда она сделала шаг назад.
- Я забыл, - произнёс он. Казалось, Вэлин не мог оторвать взгляда от её оголённых плеч или отогнать воспоминания о её обнажённом теле.
Эмми отпихнула отрез полуночного синего шёлка со своего пути, пока отодвигалась подальше от мужчины.
- Какой джентльмен забудет наипростейшие правила этикета?
- Какая леди раздевается посреди дня? - только сотая часть его разума услышала её ответ. Остальное горело в огне.
- Леди, которая устала ждать свой завтрак и хочет принять ванну после пыльного путешествия, вот какая. - Эмми врезалась в комод, стоящий позади неё, и стала продвигаться вдоль него. - Стой, где стоишь, Вэлин Норт.
Вэлин неторопливо остановился перед девушкой и прошептал:
- Знаешь, ты самая прекрасная женщина из всех встреченных мною?
Это остановило её. Она взмахнула ресницами и переспросила:
- Я? Но ты видел множество женщин. Я не такая хорошенькая, как мисс Кингсли. Я знаю это.
- Совершенство мисс Кингсли раздражает. Она как птифур [50] - каждая маленькая завитушка глазури застыла на своём месте. Она ранит мои глаза своей безупречностью. - Вэлин остановился на расстоянии вытянутой руки. - Ты реальная, Эмми. Я люблю твой нос, твои пальчики на руках и ногах, особенно мизинец, немного развёрнутый в сторону. Я люблю, когда твои ушки розовеют от моих поцелуев. Я люблю небольшой шрам на твоём левом запястье.
Эмми крепко вцепилась в свои юбки.
- Я получила его ещё в детстве, когда пыталась украсть шнурок в магазине. Владелец гнался за мной с ножницами в руках.
Вэлин медленно поднял руку и прикоснулся к локону на её плече.
- Я люблю, когда твои волосы пытаются выбиться из тех изысканных причёсок, которые ты придумываешь. - Он наклонился и поцеловал завиток, затем повернулся и увидел, что она пристально на него смотрит, а её лицо всего в нескольких сантиметрах от его лица. - Я люблю всё в твоей внешности, Эмми.
Святый Боже, она всё ещё ему нравится. Он даже любит её - лживую и жестокосердную. Вэлин закрыл глаза, желая справиться с чувствами, которые, как он знал, не мог контролировать, затем снова посмотрел на Эмми и растворился в её взгляде.
- О, Эмми, мне так жаль.
- Мне тоже.
Вэлин целовал её, его губы слились с её губами, словно составляя одно целое. Он пылал в огне, когда обхватил руками её тело, юбки и всё остальное, болезненная волна возбуждения обрушилась на него. Он был в отчаянии. Вэлин поднял девушку на руки и практически побежал к кровати. Лихорадочная борьба с одеждой - и через минуту он погрузился в девушку. Вэлин чувствовал, как Эмми вонзает ногти в его ягодицы, когда он задвигался, слышал её вздохи и позволил пламени охватить его.
Эмми услышала, как Вэлин выкрикнул её имя, но, заблудившись в собственном царстве грешного удовольствия и с трудом дыша, была не в силах ответить. Когда же он упал рядом с ней в клубке из юбок цвета индиго и своих собственных одежд, она, развалившись на громадной кровати, постаралась восстановить дыхание. Её глаза распахнулись от удивления, когда Вэлин перекатившись на бок, уставился на неё со смущённым выражением на лице.
- Я всё ещё не имею понятия, кто ты.
- Кажется, это уже не имеет большого значения.
- Да, кажется, - с усмешкой ответил он.
Эмми улыбнулась в ответ, но прежде чем успела сказать что-либо ещё, кто-то забарабанил в двери. Они вздрогнули.
Вэлин, выбравшись из постели, побежал к двери. - Я её не запер!
Пока он разговаривал с кем-то на площадке и закрывал двери, Эмми успела натянуть сорочку.
Затем повернулась к нему спиной, чтобы Вэлин помог застегнуть ей корсаж. - Кто это был?
- Человек, за которым я посылал. Он служил под моим началом на войне, и я знаю, что могу доверить ему наблюдение за тобой.
Девушка быстро развернулась, прижимая к своему телу широкие юбки, и сердито посмотрела на него.
- Ты хочешь сказать, что приставил ко мне надзирателя?
- Нет, просто кое-кого, кто бы следил, чтобы ты не попала в неприятности.
- Чертова дерьмовая морда, ты запер меня в этой солонке с крышкой!
- В чём?
- В тюремной камере, ты дьявольское отродье. Ты же сказал, что сожалеешь.
Вэлин сморщил лоб. - Я подразумевал, что мне жаль, что ты была воровкой и лгала мне, и что ты…
- Замолчи! - Пока Эмми рассматривала Вэлина, словно он был куском тухлого мяса, с её лица постепенно сходили все краски. Она находилась на краю катастрофы, осознавая, что была введена в заблуждение насчет их примирения. - Ты сказал, что сожалеешь, только для того, чтобы затащить меня в постель.
Вэлин расправил плечи, - Я никогда бы этого не сделал.
- Ей-богу, ты только что это сделал.
- Ты сказала, что тоже сожалеешь.
Эмми застегнула последнюю пуговицу на юбке и, схватив ботинок Вэлина, кинула в него. Вэлин, пытаясь надеть другой ботинок на ногу, запрыгал к двери. Ботинок, запущенный Эмми ударился об дверь и соскользнул на пол.
