Доктор Лоуфорд поздоровался вежливо, хотя и немного холодно. Он проявил большее самообладание, чем молодой коллега, и удержался от вопроса о состоянии ноги.
А вот миссис Хилл, хозяйка швейной мастерской и магазина модных аксессуаров, долго и с откровенным энтузиазмом трясла руку джентльмена, хотя вряд ли могла рассчитывать на нового активного клиента.
Возможно, эти люди считали знакомство с преступником увлекательным приключением; возможно, искренне считали его жертвой сплетен, а может быть, пожимали руку в надежде на особое благоволение леди Джейн. Об истинных причинах дружелюбия можно было лишь гадать, и все же немногие смельчаки скрашивали и косые взгляды, и неприязненное перешептывание недоброжелателей.
Но, даже несмотря на приятные моменты, церемония начинала действовать на нервы. Джейн заметила, что с каждым очередным приветствием спутник все больше замыкался: в его взгляде появилось напряжение, а губы с трудом изображали дежурную улыбку. Очевидно, он устал от сутолоки, духоты и тесноты замкнутого пространства. Отсутствие постоянной практики превращало мероприятие такого рода в подобие долгого восхождения на гору с раненой ногой.
— Мистер Уорт, я бы с удовольствием подышала свежим воздухом, — прошептала Джейн, как только круг наконец замкнулся.
К счастью, ей удалось обойти стороной тот угол, где сидел отец, и избежать знакомства, а вместо этого подвести спутника к группе джентльменов. Еще не пришло время соединить две важнейшие стороны жизни. Как объяснить мистеру Уорту состояние герцога и как представить отцу нового знакомого? Лучше не рисковать и сохранить себя для обоих в лучшем виде.
Берн взглянул с пониманием.
— Буду счастлив вас проводить, — благодарно ответил он.
Они вышли в распахнутую парадную дверь. Зал ассамблей не мог похвастаться ни террасой, ни балюстрадой. Не было и сада для приятных прогулок на свежем воздухе. Однако здание находилось на центральной площади деревни, которая представляла собой просторный газон, украшенный высокими раскидистыми дубами. Днем эти старинные деревья защищали от жары, а сейчас, в темноте, дарили уединение. Пары и веселые компании разгуливали по площади, наполняя округу смехом и разговорами. По газону двигались тени, длинные платья дам цеплялись за траву, а джентльмены стремились увлечь спутниц под сень деревьев. Поодаль возницы, на время оставившие вверенные их заботам экипажи, от души наслаждались элем и дружеской компанией и, ни капли не стесняясь, приплясывали под доносившуюся из зала музыку.
— Вот то, что надо, — заметил Берн, подводя спутницу к незанятому дереву. — Надеетесь, что ваша репутация выдержит несколько минут наедине со мной?
— Вокруг полно народу, — возразила Джейн, — а моя репутация пострадает от прогулки ничуть не больше, чем ваша пострадала от турне по залу. — Она глубоко вдохнула прохладный, напоенный вечерними ароматами воздух и наконец-то позволила себе расслабиться. — Честно говоря, трудно было предположить, что вы выдержите эту пытку.
Берн усмехнулся.
— Да, в какой-то момент едва не сбежал. Хорошо, что сумел заставить себя терпеть.
Наступила блаженная тишина… хотелось отдышаться, прислушаться к окружающим звукам. Как приятно немного помолчать, подумала Джейн. Она с детства привыкла жить в постоянном шуме и даже немного побаивалась безмолвия, находя его угнетающим и печальным. И вот неожиданно оказалось, что молчание вдвоем успокаивает и дарит отдых.
Внезапно в кустах за спиной послышалась возня, а следом раздалось озорное хихиканье мальчишек, которые почему-то до сих пор не спали. Разобрать слова не удавалось, однако Джейн видела, что Берн сосредоточенно прислушивается. Он не обернулся и не шелохнулся, а всего лишь слегка прищурился. На лице возникло привычное напряженное выражение.
— Давай! — донеслось из кустов, и в ту же секунду показались две маленькие фигурки.
Замахнувшись, оба метнули по красному шару.
О нет!
Джейн попыталась отступить в сторону, увернуться, однако было уже слишком поздно. Оставалось лишь пригнуться и закрыть глаза…
Однако она успела увидеть, как мистер Уорт поднял руки и с невероятной ловкостью схватил оба снаряда.
— Ух ты, здорово! — раздался голос Майкла Уилтона. От изумления парнишка забыл спрятаться и предстал во всей красе. — Вот это да! Поймал!
— Значит, настоящий разбойник, — благоговейным шепотом изрек Джошуа.
Берн поднял голову ровно настолько, насколько требовалось, чтобы посмотреть на хулиганов. Темные брови насупились, и если бы Джейн не была уверена в невозможности действия, то поклялась бы, что слышала угрожающее рычание.
— Бежим! — пискнул Майкл, и братья со всех ног бросились прочь.
Мистер Уорт невозмутимо повернулся к спутнице.
— Яблочка не желаете? — осведомился он и протянул один из метательных снарядов. — Крупное. — Откусил и добавил: — Очень сладкое. Мы в детстве любили кидаться гнилыми: они от удара взрываются и славно пачкают все вокруг. А эти могли бы и голову разбить.
— Но вы же поймали.
Джейн только сейчас обрела дар речи.
— Да, — лаконично согласился Берн.
— Поймали! — повторила она.
— Что же здесь удивительного, мадам? Я отлично слышал возню в кустах. Сам когда-то был мальчишкой, а потому сразу понял, что готовится нападение. — Он не без труда наклонился, поднял трость, которую бросил, чтобы поймать яблоки, и проворчал: — Еще кое-какие навыки сохранились.
— Но как же… — снова начала Джейн, однако спутник решительно покачал головой.
— Никогда не раскрываю секретов мастерства, — категорично заявил он и беззаботно занялся яблоком.
— Сейчас же вернусь в зал и пожалуюсь сэру Уилтону, — пригрозила Джейн. — Он считает себя вправе вас презирать, а у самого сыновья — главные хулиганы, которых эта деревня видела после…
— После?.. — с интересом переспросил Берн, снова откусывая яблоко.
— После меня, — смущенно закончила мисс Каммингс.
В синих глазах Берна вспыхнули искры, а на лице появилось выражение лукавого любопытства. Зверь, испугавший детей грозным рыком, исчез так же бесследно, как и непроницаемо вежливый господин, отвечавший на вопросы пасторской жены.
— Итак, что же вы натворили после того, как в пять лет нагишом скакали по этой площади?
И улыбка, и синий свет в глазах заставили вспомнить о демоне… но не о том пугающем существе с острыми зубами и загнутыми рогами, которым пугали детей, а скорее о неотразимом демоне-искусителе, манящем сладкими речами, мелодичными призывными песнями, нежными взглядами…
