Коннор пожал плечом:
— Более или менее...
— О-о! Кажется, мне понравится иметь вас в качестве свояка.
Коннор рассмеялся и подмигнул ей. Такая крохотная деталь, которая должна была поднять мнение Изабеллы о нем на недосягаемую высоту. Изабелла всегда испытывала тревожащее сестру пристрастие к повесам.
— А теперь, коль скоро все улажено, — сказал Коннор, глядя на Аделаиду, — думаю, что мы можем развлечься пикником.
Аделаида едва обратила внимание на его слова: глаза ее были прикованы к кучке банкнот на столе. О, сколько всего она сделает на эти деньги! Одежда, приличная еда... и, может быть, кругленькая сумма, отложенная про запас... На случай — а по ее опыту такой случай всегда происходил — какого-либо несчастья.
— Аделаида!
— Да-да? — Она подняла глаза и увидела, что Коннор и Изабелла выжидательно смотрят на нее. — A-а, пикник? Ладно!
С трудом оторвавшись от созерцания денег, она мысленно прикинула содержимое кладовки и буфета. И пришла к выводу, что, если Коннор не является любителем черствого хлеба и холодной овсянки, пикник состояться никак не может.
— Я не уверена, что это окажется возможным сегодня. Может быть, послезавтра?..
Когда ей удастся потратить часть этих двухсот фунтов.
— Очень сомнительно, что еда, припасенная в моем экипаже, продержится до послезавтра.
— Вы привезли припасы для пикника? — Аделаида улыбнулась, обрадованная его предусмотрительностью. — В таком случае я буду рада принять в нем участие.
— Я присмотрю за Джорджи, — предложила Изабелла, вставая из-за стола.
Услышав свое имя, Джордж поднял глаза на Изабеллу, засмеялся и потянулся за следующим пряником.
Коннор задумчиво посмотрел поверх его головы.
— Ну что, паренек, как считаешь, сумеешь спрыгнуть вниз сейчас же?
Джордж вцепился зубами в лакомство, словно не слыша вопроса, не говоря уже о том, чтобы исполнить просьбу Коннора.
Коннор протянул руки к плечам малыша, как уже делал раньше, но тут же их опустил и посмотрел на нее.
— А вы не могли бы...
— Надеть шляпку и перчатки? — намеренно не поняла его Аделаида. — Да, конечно.
Она выскочила из-за стола, прежде чем он успел разъяснить, чего хочет, и торопливо направилась в прихожую, где демонстративно медленно надела шляпку и стала завязывать ее ленты. Она даже чуть передвинулась, чтобы лучше наблюдать за происходящим в гостиной.
Изабелла хитрить не стала. Когда Коннор посмотрел на нее, она лишь улыбнулась и покачала головой:
— Возьмите его, мистер Брайс, и поставьте на пол. Он вас не укусит... Он больше этого не делает.
— Так...
Коннор уставился на Джорджа и долго разглядывал его, явно обдумывая, как лучше снять малыша со своих колен, не берясь за него. Наконец он взял со стола платком последнее печенье и отвел руку с ним в сторону за пределы досягаемости проворных детских ручонок.
— Вот так, паренек. — Коннор тряхнул платком. — Хочется получить еще один бисквит? Тогда иди за ним. Подойди и возьми.
Изабелла, не сдержавшись, фыркнула. Аделаида закатила глаза и перестала притворяться, будто происходящее ее не интересует.
— Коннор, Джордж не щеночек. Он не пойдет...
Джордж бойко перевернулся на живот и, соскользнув с колен Коннора, зашлепал к платку с печеньем.
— О, ради всего святого! — Аделаида, сдерживая смех, водрузила шляпку на голову. — Так ребенка не уговаривают.
— Джордж посчитал это очень разумным, — подчеркнула Изабелла. — Нам стоит испробовать что-то подобное, когда он станет скандалить, не желая надевать воскресную одежду.
— Нет. — Она повернулась к Джорджу, который не обращал на нее внимания, занявшись последним пряником. — Видите, что вы натворили? Где твоя гордость, молодой человек?
Коннор стоял явно довольный собой.
— Нет ущерба гордости в отказе делать что-либо даром. В парне есть здравый смысл.
Комплимент был косвенным — он скорее защищал себя, а не хвалил Джорджа, — однако Аделаида прониклась к Коннору еще большей симпатией.
Она улыбнулась и махнула рукой на дверь:
— Тогда поехали!
Едва ступив за порог своего дома, Аделаида заметила сразу три детали. Во-первых, погода была не по сезону прохладной, идеальной для пикника. Во-вторых, запряженный четверкой экипаж, стоявший перед домом, выглядел совершенно новеньким, как, впрочем, и все, чем владел Коннор. И наконец, самое главное, снаружи экипажа сидели двое мужчин, одного из которых она сразу узнала.
— Святые небеса!
Она схватила Коннора за руку и потянула, чтобы он к ней наклонился.
— Что такое?
— Это тот человек, — прошептала она ему на ухо, — тот, который сидит рядом с кучером. Он подходил к моей двери. Он вошел, а потом исчез, не сказав ни слова. В тот день, когда сэр Роберт... Он постучался, заглянул в дверь и...
— Да, я знаю.
Аделаида отпрянула, растерянно глядя на него.
— Каким образом вы могли...
Зеленые глаза лукаво сверкнули на солнце.
— Я же говорил вам, что мои люди присматривают за вами.
— Да, но... Вы имеете в виду в буквальном смысле? — Она отпустила его руку и оглянулась на окно, откуда они с Изабеллой наблюдали за исчезнувшим в лесу человеком. — Он буквально следил за нами?
— Не топорщите ваши перышки, синичка! — рассмеялся он, легонько подталкивая ее к экипажу. — Грэм наблюдал за домом и садом, а не заглядывал в окна. — Он искоса глянул на ее посиневшую щеку, и лицо его окаменело. — Хотя мне стоило велеть ему сделать и это...
— Нет, — сурово оборвала она его. — Это вам категорически делать не стоило.
Аделаида устроилась на сиденье, обращенном вперед, и с удовольствием оглядела отделанный полированным деревом и обитый мягкой кожей салон экипажа. Вообще- то ехать с джентльменом в закрытом экипаже считалось неприличным, но ее это не заботило. Через несколько недель они поженятся, и, во всяком случае, маловероятно, что сейчас кто-нибудь их увидит.
Коннор уселся напротив и стукнул несколько раз по крыше.
— Вы сердитесь? — поинтересовался он, не столько встревоженный этим, сколько из любопытства.
— Нет. Я не сержусь. — Аделаида помедлила, обдумывая вопрос. — Не совсем. Я скорее несколько встревожена. Неужели было необходимо оставлять этого человека, чтобы он бродил вокруг дома и по лесу?
— Да.
Она посмотрела в окошко и вдруг нахмурилась.
— А сейчас тоже кто-то бродит по моему лесу?
— В настоящее время нет.
Это был не совсем полный ответ.
— Вы ему доверяете? Этому Грэму?..
— Сефтону. Я верю, что он хочет получать те деньги, которые я ему плачу.
Она поникла на сиденье.
