Саймон прокашлялся.
– Я пошел с вами, чтобы сказать тебе кое-что, – он посмотрел на брата.
Кейли охватила тревога, но она решила отойти в сторону, чтобы Дерби и Саймон могли поговорить с глазу на глаз.
– Что ты хотел мне сказать? – спросил Дерби, остановив Кейли за руку.
– Ничего страшного, – ответил Саймон. – Я просто подумал, что будет лучше, если ты узнаешь это от меня, только и всего. Префект Прэтт сдал сегодня свой значок мэру и городскому совету. Мне предложили занять его место, и я согласился.
Эта новость потрясла Кейли не менее сильно, чем ее незапланированный визит в будущее прошедшей ночью. На семейной фотографии, найденной ей в сундуке Франсин, на которой были запечатлены она и Саймон, у него на груди был значок в форме звезды. Судьба забила в ее ворота еще один гол, но Кейли не могла сказать об этом Дерби, ведь тогда ей пришлось бы рассказать ему и о том, что она должна была стать женой Саймона.
Кейли удивила реакция Дерби на известие Саймона.
–Черт возьми, Саймон, – набросился он на брата, – ты ковбой, а не законник. Ты хочешь, чтобы тебя убили?
Саймон вздохнул, подавляя ярость.
– Я не ковбой, Дерби, – холодно возразил он. – Я не как ты или отец, или Уилл. Я образованный фермер, и у меня вовсе нет желания разводить лошадей ради денег.
– А как насчет Этты Ли? – Дерби бросил красноречивый взгляд в сторону дома; заходящее солнце играло в оконных стеклах ярко-оранжевыми, багрово-малиновыми и золотыми красками. – Разве не достаточно того, что она потеряла мать? А если она потеряет и тебя тоже?
– Можно подумать, черт возьми, что ты знаешь наверняка, что со мной произойдет, – Саймон грустно улыбнулся.
Дерби выругался, вырвал винтовку из рук брата и быстро зашагал к дому.
Кейли достаточно овладела собой, она скользнула ладонью по руке деверя, и они медленно пошли за Дерби.
– Он боится за тебя, Саймон. – Кейли не хотела ссоры между братьями и пыталась мягко загладить конфликт. – Ты, конечно, понимаешь это.
У Саймона на мгновение напряглись все мускулы на лице.
– Да, но Уилл, отец и я стали бояться за него еще с тех пор, как ему исполнилось десять лет. Пора ему на себе узнать, что это такое, – сказал он возмущенно, но без озлобления.
– Это не совсем то же самое, – заметила Кейли, стараясь подбирать слова, чтобы не обидеть его.
Красивое лицо Саймона стало суровым.
Когда они вошли в дом, Дерби был в кухне и, прислонившись к умывальнику, пил кофе из жестяной кружки. Кейли удивлялась, как он мог потреблять кофеин в таком количестве и, несмотря на это спать по ночам как сурок – для нее это было не менее удивительной загадкой, чем путешествия во времени или волшебные зеркала.
Саймон и Дерби обменялись недружелюбными взглядами, но когда Саймон заговорил с дочерью, его голос звучал, как обычно, мягко.
– Сейчас поедем домой, Этта Ли. Собери свои вещи.
На этот раз Этта Ли подчинилась без возражений, хотя вроде бы не заметила испепеляющих взглядов, которые бросали друг на друга поверх ее головы отец и дядя. Она засунула в холщовую сумку грифельную доску и учебник правописания и улыбнулась Кейли.
– Спасибо за очень приятный ужин, тетя Кейли. – Она перевела взгляд на Дерби, и выражение его лица сразу смягчилось. У Кейли сдавило горло, когда она подумала, каким хорошим отцом мог бы быть ее муж, если бы дожил до рождения их ребенка. – И вам тоже спасибо, дядя Дерби.
Бесхитростная улыбка Дерби, которую он подарил своей единственной племяннице, чуть не заставила Кейли разрыдаться.
– Всегда милости просим. В любое время, – ответил он и перевел взгляд на Саймона. – Подумай о том, что имеешь, брат.
Саймон тоже поблагодарил хозяев и пожелал им доброй ночи. Было слышно, как повозка загрохотала в сгущавшихся сумерках.
– Ты был излишне суров с Саймоном. Ты так не считаешь? – спросила Кейли, когда они остались одни в кухне. – То, что он приехал сюда и лично сообщил тебе, что решил занять пост префекта, говорит уже о многом.
Дерби выплеснул остатки кофе в умывальник.
– Я хотел бы воспринимать это проще, Кейли. – Он сложил руки на груди и уставился вдаль. – Всю жизнь я внушал себе, что меня совершенно не волнует, что происходит с членами моей семьи и тем более с Саймоном. А теперь я понял, что обманывал себя, и я просто потерял голову.
Кейли обняла его:
– Тебе нужно поехать к Саймону и сказать ему, что ты на его стороне. Тогда вам обоим станет легче.
Дерби поцеловал ее в лоб.
– Кстати, ты некудышный стрелок, – сменил он тему.
– Спасибо, – засмеялась Кейли.
В эту ночь, как и в любую другую, они занимались любовью. И эта ночь, как и любая другая, была прекрасна. А когда Дерби уснул, удовлетворенный, но смертельно уставший за день, Кейли лежала без сна, боясь закрыть глаза, боясь, что неведомая сила опять забросит ее в двадцатый век или какое-нибудь другое время, где нет любимого.
Днем, когда ласково светило солнце и всегда находились какие-то дела, она едва ли задумывалась о непрочности своего положения. Она была слишком занята жизнью, слишком поглощена своей любовью к Дерби. Тем не менее, рассуждала Кейли, забывать об этом было очень опасно. Ее прежняя жизнь казалась далеким воспоминанием, чем-то полузабытым и нереальным. Кейли так хотелось совсем выбросить ее из головы, но это была роскошь, которую она не могла себе позволить. Если бы Кейли забыла, откуда она, она потеряла бы бдительность. А бдительность была ей жизненно необходима.
Пролежав час без сна, Кейли поднялась и вышла из спальни. Но на этот раз, вместо того, чтобы укрыться в кухне, она подошла к столу, в котором Дерби хранил акции и различные учетные книги. Она зажгла лампу и стала открывать все подряд ящики, пока не нашла чистый журнал, который сочла подходящим для дневника.
Кейли взяла чернила и ручку, открыла журнал и поставила дату в правом верхнем углу страницы. Она начала с описания первой встречи с Дерби, когда они увидели друг друга в старом зеркале. Ей тогда было семь лет. Со всеми мельчайшими подробностями воссоздавала она каждый эпизод, который могла вспомнить, и уже собиралась живописать тот счастливый момент, когда прошла сквозь зеркало и упала в объятия Дерби, но усталость одолела ее и заставила отложить это на потом.
Кейли принесла дневник с собой в спальню и положила в ящик ночного столика.
На этот раз Дерби не проснулся, а лишь крепче прижал ее к себе, когда она залезла под одеяло, и пробормотал во сне ее имя.
– Держи меня крепче, – прошептала она. – Держи меня очень, очень крепко.
Несмотря на все свои страхи, Кейли не могла больше бороться со сном и сразу же упала в объятия Морфея.
