— Я знаю, что там кто-то ходит и чем-то светит.
— Да, иногда там появляется свет. Я видела.
— Ты знаешь, чья это проделка?
— Да. Наверное…
— Так чья же?
— Говорят, это привидение моего дяди Бо.
— Говорят? Кто?
— Ну… почти все.
— Но что ты сама думаешь?
— А что я должна думать?
— Тебе самой не приходило в голову, что это чья-то шутка?
— О, нет, миссис Верлейн, никогда. — Оллегра посмотрела на меня с неподдельной тревогой. — Я не понимаю, о чем вы, миссис Верлейн.
— Вчера ночью в часовне был свет. Элис показала мне его. Немного позже я увидела, как ты шла из парка в дом.
Оллегра, покусывая губу, смотрела вниз.
— Ты же не будешь отрицать, что ходила куда-то вчера вечером.
Оллегра покачала головой.
— Значит…
— Как вы можете думать, что я!..
— Единственное, что я думаю, это то, что если кто-то устраивает подобные шутки, то сэру Уилльяму небезынтересно будет узнать об этом.
Оллегру эти слова заметно встревожили.
— Миссис Верлейн, я вам скажу, где я была. Накануне я взяла шарф у миссис Линкрофт и забыла его в доме настоятеля. Поэтому вечером я пошла за ним.
— Тебя видел настоятель или мистер Браун, или миссис Ренделл?
— Нет, только Сильвия.
— Но почему ты не подождала до утра, когда все равно пошла бы туда заниматься?
— Миссис Линкрофт могла бы обнаружить пропажу. Она уже говорила мне, что, если я возьму что-нибудь без спроса, она обязательно сообщит об этом моему деду.
Я взяла этюды Черни, нашла нужные ноты и поставила их перед Оллегрой.
— Давай, попробуем вот это, — сказала я.
У меня не было доверия к Оллегре, и я подумала, что за ней стоит понаблюдать.
В тот же день я решила поговорить с Сильвией. Из всех своих учениц я меньше всего знала эту девочку. Она казалась мне хитроватой. Не могу сказать точно, почему у меня сложилось такое впечатление, хотя, возможно, от того, что я заметила, как меняется ее поведение в присутствии матери, но, вероятно, я была несправедлива к ней. Ее можно было бы только пожалеть. Перед такой властной женщиной, как миссис Ренделл, трудно не испытывать, трепет особенно тому, кто постоянно находится под ее присмотром.
Сильвия была очень старательная ученица и несомненно прилагала все усилия, чтобы хорошо учиться, но с ее способностями от этого было мало толка.
— Ты видела вчера вечером Оллегру? — спросила я ее, когда она с трудом добралась до конца этюда Черни.
— Оллегру? А почему я должна была ее видеть вечером?
— Она приходила к тебе? — настаивала я на ответе. — Попытайся вспомнить. Мне это важно знать.
Сильвия уставилась на свои ногти, которые были у нее всегда обкусаны. Казалось, она судорожно ищет, как ей лучше ответить на мой вопрос.
— Если бы ты ее видела вчера вечером, ты бы об этом вспомнила, верно?
— Ах, да! Она действительно приходила к нам, — сказала Сильвия.
— Она часто приходит вечером?
— Э-э… нет.
— Что сказали твои родители на то, что она пришла так поздно?
— Они… они ее не видели.
— Значит, она пришла тайком.
— Это из-за шарфа. Понимаете, Оллегра взяла его без спроса. Он принадлежит миссис Линкрофт, и Оллегра боялась, что, если миссис Линкрофт обнаружит пропажу, то скажет сэру Уилльяму. Поэтому Оллегра пришла, чтобы забрать его, и никто не должен был знать об этом.
Значит, это правда. Все сошлось. Если Оллегра была в доме настоятеля, то она никак не могла быть в часовне в то время, когда там появился свет.
В этот день я обедала у миссис Линкрофт. Когда Элис ушла, миссис Линкрофт попросила меня задержаться.
— Я сварю вам кофе, — предложила она. — Мне нравится самой это делать. Я очень требовательна, когда дело касается приготовления чая или кофе.
Я смотрела, как она двигается по комнате — изящно, легко, мягкой поступью. Как, должно быть, хороша была эта женщина в молодости. Хотя и сейчас она еще далеко не стара, но самый расцвет ее уже прошел. В ней ощутим был аромат увядающей красоты, и я вдруг подумала: что за человек был ее покойный муж, мистер Линкрофт.
Когда кофе был готов, миссис Линкрофт внесла поднос и, поставив его на маленький столик, села рядом со мной.
— Надеюсь, кофе вам понравится, миссис Верлейн. Пожив во Франции, вы, конечно, понимаете толк в кофе. Какая, должно быть, увлекательная жизнь была у вас с мужем.
Я согласилась с этим.
— И затем вы так рано остались вдовой!
— Вам это тоже знакомо.
— О, да…
Я подумала, что сейчас последуют какие-нибудь сердечные излияния, но ошиблась. Миссис Линкрофт принадлежала к тем редким женщинам, которые не любят говорить о себе.
— Вы прожили с нами несколько недель, и я надеюсь, вы уже освоились здесь, — вновь заговорила обо мне миссис Линкрофт.
— Да, я уже здесь недели три…
— Вы уже узнали немного эту семью. Кстати, как вы находите Эдит? Она хорошо выглядит?
— На мой взгляд, да.
Миссис Линкрофт кивнула.
— С ней произошли изменения… Вы не заметили? Ну, да… вы же раньше ее не видели. Могу сообщить вам, что она ждет ребенка.
— Ах, вот оно что!
— Да, по всем признакам это так. И я очень надеюсь, что это подтвердится. Тогда все будут счастливы. Если родится мальчик, это принесет сэру Уилльяму большое утешение.
— Конечно, это очень радостное событие.
Миссис Линкрофт улыбнулась.
— Все изменится к лучшему. Прошлое забудется.
Я кивнула.
— Стану молиться, чтобы был мальчик, — сказала миссис Линкрофт. — И чтобы он был похож на Боумента. Не сомневаюсь, что сэр Уилльям захочет, чтобы ребенка назвали этим именем. Может быть, если в доме появится другой Боумент, все смирятся с потерей первого.
— Жаль, что до сих пор этого не произошло.
— Ах, его все так любили. Если бы он был хоть немного менее красив, менее обаятелен, тогда бы было легче. Единственное, что даст возможность забыть его, это появление другого Боумента, внука сэра Уилльяма.
— Но у сэра Уилльяма есть еще внучка, Оллегра.
— Незаконная дочь Нейпьера! Но она лишь напоминает сэру Уилльяму о пережитых неприятностях.
— Но в том не ее вина.
— Нет, конечно. Ее присутствие тем не менее тягостно сэру Уилльяму. Мне кажется, однажды он был уже близок к тому, чтобы отправить ее отсюда.
— Видимо, он очень любит высылать близких из Лоувет Стейси.
Миссис Линкрофт холодно на меня посмотрела. Я поняла, что она считает с моей стороны бесцеремонным так отзываться о сэре Уилльяме.
— Но вы же не станете отрицать, — сказала она, — что присутствие Оллегры может быть для него мучительным.
— Мне жаль девочку, если он от нее не скрывает это.
Ну, вот я кажется опять неодобрительно отозвалась о сэре Уилльяме, и миссис Линкрофт довольно резко произнесла:
