Он стоял у камина с полупустым бокалом бренди в руке и смотрел на черный очаг. Он ждал.
— Девлин, — сказала она, тихо закрыв за собой дверь.
— Всего одно слово, если позволите. — Нед схватил за шиворот того самого лакея, который передавал Эмме записку, и, зажав его в углу за колонной, сунул ему в руку пятифунтовую банкноту.
Лакей убрал деньги в карман.
— Все, что пожелаете, сэр.
— Имя человека, который дал вам записку для мисс Норткот.
— Это был лорд Девлин, — ответил лакей. — Я видел, как он направлялся в кабинет полковника Морли.
Нед сунул в руку лакея еще одну банкноту и поставил к нему на поднос нетронутый бокал шампанского.
Когда он выходил из зала, его лицо было мрачнее тучи.
Девлин стоял в полумраке кабинета и не двигался. Он даже не потрудился оглянуться.
Эмма подошла ближе.
— Вы сказали, у вас есть новости про Кита.
Но Девлин продолжал стоять неподвижно. Он не реагировал, как будто не слышал ее. До тех пор, пока она не подошла совсем близко к нему. Глядя, с каким задумчивым и хмурым видом он смотрел на очаг, Эмма испугалась, что ей предстоит услышать самое худшее.
— Девлин, — тихо повторила она.
Он одним глотком допил бренди, остававшийся в бокале, со звоном поставил его на каминную полку из черного мрамора и, наконец, повернулся к ней.
— Я солгал, — сказал он.
Эмма в недоумении уставилась на него.
— Я не понимаю… Тогда зачем вы послали мне записку, говоря, что… — Она запнулась, сраженная внезапной догадкой.
— Вижу, вы все прекрасно поняли. — Девлин не улыбался. Просто смотрел на нее. — Я хотел, чтобы вы пришли сюда одна.
— Как вам не стыдно использовать для этого имя моего брата? Особенно после той роли, которую вы сыграли в его падении.
По лицу Девлина мелькнула тень смущения. Он отвел глаза. А когда снова посмотрел на Эмму, в них сквозил неприкрытый цинизм.
— Никто не приставлял к его виску пистолет, заставляя садиться за игорный стол.
— Может, и нет. Но он был мальчиком, а вы и остальные — взрослыми людьми из того мира, куда он так тянулся, и вы сбили его с пути.
— Кит был не ребенок, Эмма. Он был глупцом, но все равно оставался мужчиной. Мужчиной, который сам делает свой выбор. И отвечает за последствия своих действий. Как поступают все мужчины, Эмма. — В глазах Девлина появилось очевидное горькое чувство вины, но он снова спрятал его. — Вы не можете перекладывать его вину на меня и моих друзей.
— Я не настолько глупа. Я знаю, что мой брат виноват. В конце концов, это он проиграл все деньги. Но вы и ваши друзья позволили ему поставить на карту последний пенни. Вы позволили ему поставить все. Вам следовало остановить его, Девлин. Вы ведь считались его друзьями.
— Мы и были его друзьями. — Он улыбнулся безрадостной холодной улыбкой. — Мы ими и остались.
— Избавьте меня от вашего притворства.
— Как вам будет угодно.
Наступила тишина. Девлин с холодной решимостью смотрел ей в глаза.
— Прошу меня извинить, лорд Девлин.
— Боюсь, я не могу позволить вам уйти.
От его слов по спине у Эммы пробежал холодок страха, но она, не подавая виду, встретила их презрительным взглядом и повернулась, чтобы уйти. Однако Девлин крепко схватил ее за руку.
— Вы не должны были отказывать мне, Эмма.
Она почувствовала, как страх нахлынул на нее, в одно мгновение заполнив собой все ее существо. Эмма пристально посмотрела туда, где его пальцы впились в ее руку, потом подняла глаза, стараясь казаться спокойной и уверенной.
— Девлин, что вы делаете?
— То, что должен. — Его голос звучал мягко, контрастируя с мрачной решимостью в его глазах.
Страх настойчиво стучался в сердце Эммы. Она попыталась вырваться, но не смогла справиться с его хваткой. Она перестала бороться, чтобы сберечь силы.
— Что вы намерены сделать, Девлин?
— Спасти вас от Стрэтхема.
Эмма рассмеялась и скептически покачала головой.
Девлин не улыбнулся. Его лицо было холодным, недовольным и пугающим.
Она снова взглянула туда, где его пальцы сомкнулись вокруг ее руки. Потом с насмешкой посмотрела ему в глаза.
— И вы упрекаете его в том, что он не джентльмен?
— Иногда цель оправдывает средства, — тихо сказал он, притягивая ее ближе к себе. Так близко, что она увидела светлые искорки в его темных глазах и почувствовала на щеке его горячее дыхание.
Сердце Эммы билось с такой скоростью, что ей стало нехорошо. Она попыталась сопротивляться, но Девлин был слишком силен.
— Не делайте этого, Девлин, — сказала она. — Пожалуйста.
Он сглотнул, отвел глаза, но тут же снова посмотрел на нее.
— Всего один поцелуй, Эмма. И больше ничего, я клянусь. Не бойтесь меня.
Его рука обхватила талию Эммы. Когда его хватка немного ослабела, Эмме удалось вырваться и побежать, но Девлин схватил ее за плечо и снова повернул к себе.
— Нет! Не надо! — Она боролась, но Девлин был гораздо выше и мощнее.
Он снова обхватил ее руками, заглядывая в глаза.
— Простите меня, Эмма, — сказал Девлин, перед тем как его губы сомкнулись вокруг ее рта.
Эмма боролась изо всех сил, но это не помогало. Она чувствовала лишь его силу, запах одеколона и губы, бесцеремонно завладевшие ее губами. Страх и гнев становились все сильнее.
В пылу борьбы Эмма не слышала, как дверь кабинета открылась. Но Девлин услышал это. Он так резко выпустил ее, что она пошатнулась назад и ударилась о стену у камина. Эмма осталась на месте, прижавшись спиной к стене. Она тяжело дышала и дрожала всем телом от ужаса и напряжения борьбы. Девлин стоял к ней лицом, уставившись ей в глаза своим холодным взглядом. Но Эмма, казалось, не замечала его. Она не отрываясь смотрела на дверь, где стоял Нед. Он стоял молча и неподвижно, но его спокойствие предвещало нечто совсем другое. Сделав шаг в комнату, он осторожно закрыл за собой дверь. В тишине раздался очень тихий щелчок.
Только тогда Девлин обернулся, бросил взгляд через плечо и вдруг изменился в лице, как будто маска, скрывавшая его, упала от неожиданности.
Нед посмотрел в глаза Эммы и на мгновение перевел взгляд на вырез ее платья. Только тогда она заметила, что оно порвалось во время борьбы. Взгляд Неда изменился. В его глазах появилось что-то настолько мрачное и страшное, что даже Эмма почувствовала испуг. Взгляд Неда упал на Девлина. Эмма видела, как Нед силен, когда он дрался с черноволосым в «Красном льве». Но это было совсем другое. Вся его фигура, все его существо сейчас изменились. И даже воздух вокруг него стал каким-то другим. Он весь наполнился темной смертельной угрозой. Спокойствием, чреватым самой страшной бурей. Предчувствием смерти.
