— Здравствуй.
— Здравствуй. — Голодным взглядом он всматривался в ее лицо.
— Тебе не следует позволять Максимилиану бродяжничать. Он мог бы потеряться.
— Он не терялся. Он был здесь, когда я уходил утром. Ждал меня. А сейчас я подозреваю, что он ждет тебя.
Ни один из них не сдвинулся с места. Каждый был слишком погружен в созерцание другого. Казалось, сойди земля со своей оси — они даже не заметили бы этого. Дейн смотрел на ее губы, она — на его.
— Не хочешь поехать со мной? В горле у Джулианны пересохло.
— Куда?
Как будто это имело значение.
— Далеко.
— Когда?
— Сегодня днем. — Что-то промелькнуло в его глазах. — Есть несколько вещей, которые я должен… сделать.
Чары рассеялись.
— Это касается…
— Да. — Он помолчал. — В час дня? Она кивнула.
— Тогда до встречи.
Дейн откланялся и ушел. Джулианна проводила его взглядом, пока он не исчез за углом. Только после этого она обнаружила, что все еще прижимает к себе Максимилиана.
Звонок раздался точно в час дня. Джулианна сделала над собой усилие, чтобы не броситься бегом вниз по лестнице. Она услышала звук отворяемой двери и голос миссис Макартур, встречающей кого-то. Прижав руки к щекам, она остановилась. Нельзя же вести себя как школьница! И все же при первом взгляде на Дейна, стоявшего в передней, у нее закружилась голова, как если бы она в самом деле сбежала вниз по ступенькам.
На улице он усадил ее в фаэтон. Пока они выезжали из города, Джулианна помимо своей воли снова и снова бросала взгляды на его руки, умело справляющиеся с вожжами. У него были такие замечательные смуглые руки, с длинными красивыми пальцами и широкими сильными запястьями, покрытыми колечками темных волос. Они буквально завораживали взгляд. Эти руки совсем недавно трогали ее. Джулианне нестерпимо хотелось снова почувствовать их на своем теле.
Он взглянул на нее.
— Что с тобой?
— Ничего.
Она не будет запинаться, как школьница. Не будет! С самого утра, как только Джулианна снова увидела его, она все время находилась в состоянии нервного напряжения. Оно прошло после того, как во время езды их тела случайно столкнулись. Она не старалась держаться на расстоянии. Сидя в коляске рядом с ним, она ощущала удивительное чувство внутренней близости, уюта и покоя.
Когда они остановились, Дейн легко подхватил ее и поставил на землю. Тропинка уводила от дороги в лесок из дубов и вязов. Повсюду пробивались сквозь землю лесные цветы. Солнечные лучи, ложась на траву, образовывали диковинный пятнистый узор, расцвечивая мир яркими красками. В его руках оказались одеяло и небольшая корзинка.
— Давай остановимся здесь.
Поставив корзинку на землю, он подхватил ее за талию, увлек за дерево и поцеловал долгим поцелуем.
— Дейн, — задыхаясь, сказала она, когда он наконец отпустил ее, — ты ведешь себя как-то очень уж развязно, ты не находишь?
Он откинул назад голову и рассмеялся.
— Это что, любовное свидание? — дерзко спросила она.
— А тебе хотелось бы этого?
Джулианна закусила губу. Краска залила ее щеки.
— Я не знаю, — честно ответила она.
Дейн ничего не сказал, но посмотрел на нее долгим взглядом. Усадив ее на одеяло, он снял куртку и достал из корзины хлеб, сыр и вино.
Они поели. Покончив с едой, Дейн уселся, согнув одну ногу в колене, прислоняясь спиной к дереву. Он сидел, устремив взгляд на деревья. Его длинное тело заняло собой все одеяло. От падающих солнечных лучей профиль его казался отлитым из золота, а чувственный изгиб его рта заставлял стучать ее сердце. И когда его губы складывались в подкупающую мальчишескую улыбку, и когда они превращались в тонкую линию, — они всегда завораживали ее. Он был таким потрясающе красивым!
Почувствовав на себе ее взгляд, Дейн уставился на нее. Отставив в сторону ее бокал, он взял руку Джулианны, поднес к своим губам и поцеловал нежную кожу между большим и указательным пальцами.
— Знаешь, что бы я сделал с тобой, если бы мы были одни?
— Думаю, да.
Серьезность, с которой это было сказано, заставила его засмеяться. Ее глаза сузились.
— Ты снова смеешься, как тогда, — сказала она ему.
— Как?
— Как прошлой ночью.
— Когда?
— Когда ты… когда мы… после…
— После чего?
— Ты смеешься надо мной?
— Нет, котенок. Я улыбаюсь. А вот почему… со мной что-то произошло. — Он перебирал ее пальцы. — Когда эта история с Магпаем закончится, нам надо пожениться.
Джулианна не могла поверить своим ушам. Она отдернула руку.
— Я не нахожу это забавным, — выпалила она.
— Я тоже.
— Дейн! Как это тебе могло прийти в голову? — Темные брови надменно поползли вверх.
— Как почему? Мне нужно напомнить тебе о том, что произошло прошлой ночью? Я лишил тебя девственности. Как честный человек, я просто обязан жениться на тебе!
Честь. Благородство. Что-то сжалось у нее в груди. «Честь заставила Томаса жениться на Клэрис», — смутно подумала она. Прошло много времени, прежде чем она справилась с чувством гнева и сумела пережить предательство, но Томас поступил правильно, отказавшись оставить Клэрис. Только вот Джулианне нужно больше, чем это. Она и заслуживала большего.
— Что сделано, то сделано. Ты не взял ничего, чем я бы не могла распоряжаться по собственному усмотрению! А я не хочу выходить замуж за тебя по той причине, что мы не устояли в минуту безумия!
— Безумия? Мне это представляется совсем по-другому.
— Могу я говорить прямо?
— Сделай милость, — ответил он тоном официальной любезности.
— Мы оба не устояли перед… земными радостями.
— Перед чем? Разве мы не говорим откровенно? Милая, нет никакой необходимости проявлять излишнюю деликатность.
В свете дня все виделось совсем по-другому. Ветерок шевелил его волосы, а губы, как будто высеченные резцом скульптора, сложились в жесткую линию. Как и раньше, Дейн вызывал в ней целую бурю чувств.
Она открыла рот, потом снова закрыла. Этого-то она никак не ожидала! В ее взгляде было почти отчаяние.
— Я не могу отрицать, что нас потянуло друг к другу с самого начала. Но, наверное, виной тому обстоятельства, тот факт, что мы оказались в тесном общении. Постоянно были вместе. Да, все дело именно в этом.
— Ты не убедила ни меня, ни себя, котенок. Мы оба знаем, что бросило нас друг к другу. Мы были под властью чувств. Превозмочь, возможно, но…
— Ты сам сказал это, Дейн. Все произошло быстро. В пылу желаний.
— Ты думаешь, это было вожделение? — спросил он безжизненным голосом.
— Да, да! Что-то необузданное и плотское.
— Плотское! — Он сказал это с отвращением.
— Когда я выйду замуж, если, конечно, выйду, — с нажимом сказала она, — это произойдет только тогда, когда все доводы рассудка будут «за». Не из-за минутной слабости.
