Неожиданно Макс оторвался от ее губ и посмотрел на дверь. Наверное, так замирает волк в лесу, услышав подозрительный звук.
— Кто-то идет, — хрипло шепнул он.
— Что? — ошарашенно переспросила Дафна, все еще тяжело дыша от неудовлетворенного желания.
— Додели.
— О! — Она отпрянула от Макса и устремилась к другому выходу из галереи, так чтобы дворецкий не заметил смятения на ее лице, не говоря уже о ярком румянце и припухших губах. Дрожащими руками она стала поправлять платье.
Макс сделал то же самое.
Он откашлялся и внезапно обрел совершенно беспечный и спокойный вид. Как раз в этот момент и появился дворецкий.
Дафна, подавлявшая страстное желание спрятаться за какой-нибудь статуей, была потрясена такой переменой.
— Милорд!
— Да, в чем дело, Додели? — В его спокойном голосе почти не было раздражения.
— Милорд, пожалуйста, простите, что я вас побеспокоил, но к вам гости.
— Гости? — Теперь Макс явно разозлился. — Какие еще гости, Додели?!
— Прошу простить, сэр, но я не мог. То есть они сказали, что это очень срочно.
Маркиз недовольно заворчал, и Дафне показалось, что он знает, кто пришел.
— Скажи, что меня нет дома, — приказал он, на что дворецкий ответствовал:
— Леди отказывается уходить, пока не увидит вас.
Дафна застыла, словно изваяние.
Леди? Удивление и негодование оказались сильнее замешательства. Боже, она чуть было не совершила величайшую ошибку в своей жизни. Нельзя было забывать, что она имеет дело с маркизом-демоном, членом клубе «Инферно». И только что она имела возможность познакомиться с его талантом соблазнителя.
Только небу известно, сколько женщин бывает в его доме каждый день.
В это время послышался звук шагов по мраморной лестнице. В следующий момент в галерею ворвался маленький мальчик и бросился к маркизу.
— Дядя Макс!
— Ад и проклятие! — пробормотал маркиз.
— Ты сказал плохое слово! — во весь голос прокричал мальчик, остановился рядом с ним и задрал голову.
Скрестив руки на груди, Макс ответил маленькому незваному гостю высокомерным взглядом.
— Я пытался объяснить леди Терлоу и… э-э… детям, что ваша милость не принимает, сэр, — сказал Додели тоном великого мученика и, ломая руки, устремился за мальчуганом, который носился до галерее как дикарь. — Молодой сэр, молю вас, осторожнее, здесь статуи…
Дафна удивленно смотрела на леди в элегантном синем платье и причудливой шляпке, эффектно возникшую в дверном проеме.
— Взгляните! Вот же он, мой пакостный братец!
— Мама, а что такое «пакостный»? — поинтересовалась аккуратно одетая маленькая девочка, держась за руку женщины. Она была так же спокойна и послушна, как мальчуган дик.
— Пакостный, Флора, — ответствовала леди, входя в галерею, — это человек, который возвращается в Лондон после долгого отсутствия и даже не думает навестить свою сестру, которая не видела его уже три года.
— Ты подумай как следует, Беа, — ответствовал маркиз, чувствуя себя до крайности неуютно, — и сразу вспомнишь, что прошло всего два года с момента нашей последней встречи.
Тем временем Додели поймал на лету одну из римских амфор, водворил ее на место и в панике бросился к мальчугану, заинтересовавшемуся статуей.
— Пакостный, — продолжила леди, уперев руку в бок (вторая была занята), — это человек, который велит дворецкому говорить своим родственникам, что его нет дома, когда совершенно очевидно, что он дома.
— Ты имеешь в виду, мама, что дядя Макс сказал неправду? Папа говорит, что он вечно врет.
— Хватит, Тимоти. Иди сюда. Немедленно.
Дафна с любопытством наблюдала, как леди ловко поймала сына за руку, когда он вихрем проносился мимо.
— Что касается тебя, братец, — сказала она, крепко держа в каждой руке по детской ручонке, — я слышала, ты был на балу у Эджкомбов. Странно, что я тебя там не видела. О да, негодяй, конечно же я там была! — воскликнула она в ответ на его раздраженный взгляд. — Правда, мне пришлось уйти рано. Мой Пол ложится в постель не позднее одиннадцати.
— Я поздно приехал, — буркнул маркиз. — Знай я, что ты там, я бы тебя обязательно нашел, — проговорил он и поморщился.
— Если бы ты вообще вспомнил о моем существовании! — возмущенно фыркнула женщина. — Скажи честно, братец, неужели у тебя нет никаких родственных чувств? Если бы мы знали о твоем приезде, то непременно остались бы, чтобы повидаться с тобой. Даже если бы из-за этого Полу пришлось лечь позже. Ты давно в городе? — спросила она.
— Не очень, — уклончиво ответствовал маркиз.
— Ну, теперь ты от нас никуда не денешься. Подумать только! Ты избегаешь нас с тех пор, как приехал! — Пока она продолжала возмущаться, маленькая девочка высвободила руку и пошла посмотреть на картины.
Дафна стояла у стены, и девочка, переходя от одного полотна к другому, в конце концов заметила незнакомку и робко улыбнулась. Дафна тоже улыбнулась в ответ. Она подумала, что дети могли войти в галерею на несколько минут раньше и увидеть, чем они занимались, и испытала острое желание провалиться сквозь землю.
— Как бы то ни было, — непререкаемым тоном заявила их мать, — завтра мы уезжаем в деревню, и ты просто обязан навестить своих племянников. Ты только посмотри, как они выросли. Флора, отойди от этой… леди.
Ее жесткий тон и то, что с момента прихода она игнорировала Дафну, не оставляли никаких сомнений в том, что для себя она уже сделала вывод относительно спутницы брата. И был он не в пользу Дафны.
— Следи за своим языком, Беа. Все не так, как кажется.
Не сомневаюсь. — Женщина просто-таки источала язвительный скептицизм.
Лицо маркиза словно окаменело.
— Беатрис, графиня Терлоу, позволь тебе представить достопочтенную мисс Дафну Старлинг. — Он расправил плечи и добавил: — Она моя будущая жена.
Дафна в тревоге нахмурилась. Ей не понравилось, что маркиз заявил об этом, как о деле решенном. Надо сказать, леди Терлоу тоже выглядела ошарашенной.
— Макс! — задыхаясь, воскликнула она. — Это правда? Не одна из твоих злых шуток?
— Конечно, это не шутка, — поморщился он. — Если бы не Дафна, меня никому не удалось бы заманить на бал к Эджкомбам.
— Я потрясена, — сообщила она и сделала шаг к брату. — Ты женишься и не сказал мне ни слова!
Господи, помоги! Час от часу не легче. Дафна знала, что должна вмешаться и прояснить ситуацию, но, придя в себя после безумных ласк, поняла, что наименее скандальным, возможно, единственным допустимым объяснением ее присутствия в доме лорда Ротерстоуна является грядущий в самом ближайшем будущем перезвон свадебных колоколов.
