– На часах стоял, – тихо сообщил Фрейзе. – И крепко спал. Такой вот у них чудесный часовой. Полагаю, где-то тут неподалеку целая банда грабителей – этому типу достаточно было крикнуть. – Он наклонился к своему пленнику, еще сильнее надавив ему на грудь, и тот судорожно попытался вздохнуть. – Ну, говори: остальные-то куда подевались?
Бандит повел глазами вправо, в сторону леса.
– И сколько их там? – спросил Фрейзе. – Моргни, когда я нужное число назову. Десять? Нет? Восемь? Нет? Значит, пятеро? – Фрейзе посмотрел на Луку и сказал: – Так, пятеро бандитов. Может, не стоит с ними связываться? Пусть себе своими делами занимаются. Вряд ли нам есть смысл накликать на свою голову новые неприятности.
– А какими «своими делами» они тут занимаются? – спросил Лука.
– Грабят, – тихо ответил брат Пьетро. – А иногда и людей похищают, а потом продают их оттоманам на галеры.
– Вовсе не обязательно! – тут же встрял Фрейзе и хмуро глянул на брата Пьетро, словно предупреждая, что про галеры говорить не следует. – Вполне возможно, что они тут просто понемногу браконьерствуют – дичь стреляют. Да, скорее всего. Обыкновенные браконьеры и воры. И никакого особого вреда они никому не приносят. В общем, нам явно не стоит во все это вмешиваться.
– Значит, людей похищают? – ледяным тоном переспросил Лука.
– Ну я же говорю: это совсем не обязательно… – снова затянул Фрейзе. – Небось это самые обыкновенные браконьеры…
Но было уже поздно. Лука уже решил, что постарается спасти любого от участи быть проданным на галеры оттоманских пиратов.
– Сунь ему в рот кляп и хорошенько его свяжи, – велел он Фрейзе. – А мы с Пьетро пока проверим, не удерживают ли они кого-нибудь в плену. – Он внимательно осмотрел поляну и увидел, что от нее в глубь леса ведет чуть приметная тропка, словно протоптанная дикими козами. Дождавшись, пока Фрейзе сунет пленнику в рот кляп, а затем привяжет его к дереву, Лука первым двинулся по этой тропе, в одной руке сжимая меч, а в другой – кинжал; Фрейзе шел за ним следом, а брат Пьетро замыкал процессию.
– А ведь можно было и просто поехать дальше, – словно ни к кому не обращаясь, громким шепотом сообщил Фрейзе.
– Вот именно! И зачем Лука в это ввязывается? – еле слышно откликнулся Пьетро.
– Из-за его родителей, – так же тихо пояснил Фрейзе, мотнув головой в сторону Луки. – Их похитили и продали в рабство на оттоманские галеры. Они, возможно, мертвы. И он такие вещи всегда очень близко к сердцу принимает. Я, честно говоря, надеялся, что ты поймешь мои намеки и не будешь вопросы задавать, так ведь нет…
Почувствовав слабый запах костра, видимо только что горевшего, но поспешно залитого водой, они догадались, что логово бандитов где-то рядом. Лука тут же остановился, осторожно раздвинул ветви деревьев и увидел, что возле притушенного костра спят пятеро мужчин. Все они громко храпели. Два пустых бурдюка из-под вина и валявшиеся в костре обгоревшие кости овцы, явно украденной, свидетельствовали о том, что компания славно угостилась, прежде чем завалиться спать. Чуть поодаль виднелись две фигуры в плащах и надвинутых на лицо капюшонах, связанные спина к спине.
Лука понимал, что рискует, но рассчитывал все же, что оглушительный храп бандитов скроет любые звуки. Он шепотом велел Фрейзе забрать привязанных в сторонке лошадей, и тот, ступая тихо, как кот, подошел к животным, осмотрел их, выбрал двух самых лучших и повел в поводу. Впрочем, он и остальных лошадей тоже отвязал и ласково им шепнул:
– Только тихо. Ждите моей команды.
Брату Пьетро Лука велел возвращаться на опушку леса, где были привязаны их собственные лошади и ослик. Пьетро все сделал очень тихо, уселся в седло, удерживая остальных коней, чтобы все было готово к незамедлительному бегству. Яркие лучи утреннего солнца уже отбрасывали на дорогу темные тени. Пьетро быстро, но от всей души помолился, чтобы Луке удалось спасти пленников – или сделать то, что он там задумал, – и после этого они могли бы немедленно убраться отсюда восвояси. Бандиты являли собой постоянную угрозу для путников, особенно в этой сельской глуши, и в планы Пьетро вовсе не входило сражение с каждой из этих мелких банд. Магистр отнюдь не поблагодарит его, если Лука будет убит в драке с какими-то ворюгами. Пьетро было прекрасно известно, что этот юноша обладает недюжинными способностями и уже успел проявить один из своих талантов в роли следователя, так что может еще не раз отлично послужить их ордену.
А Лука, оставаясь на месте, смотрел, как Фрейзе разрезал путы, взял под уздцы лошадей и повел их к дороге. Затем юноша сунул меч в ножны и ужом прополз сквозь густой кустарник к тому месту, где стояли прикрученные к дереву и друг к другу пленники. Первым делом Лука перерезал веревку, которая была обернута вокруг дерева, и две покрытые капюшонами головы тут же обратились к нему. Он приложил палец к губам, призывая к молчанию, и они, извиваясь, быстро подползли к нему по земле, чтобы он мог перерезать веревки, стягивавшие их запястья. Освободившись, они тут же принялись растирать затекшие руки, но не говорили ни слова, а Лука тем временем согнулся и перерезал веревки у них на лодыжках. Потом, наклонившись к ближайшему пленнику, еле слышным шепотом спросил:
– Ты можешь стоять? А идти сможешь?
И в ту же секунду что-то щелкнуло в его памяти. Казалось, кто-то хлопнул его по плечу и сказал, что эти люди – отнюдь не какие-то незнакомцы. Дело в том, что Лука почувствовал уже знакомый ему аромат розовой воды! А через мгновение Изольда скинула с головы капюшон, и пышные золотистые волосы рассыпались у нее по плечам. Да, это была она, бывшая аббатиса монастыря Лукретили! Она улыбнулась Луке и прошептала:
– Да, брат мой, я вполне могу идти, но, пожалуйста, помоги Ишрак: она серьезно ранена.
Он помог Изольде подняться и, наклонившись над второй женщиной, сразу понял, что удар, нанесенный ей в висок, был весьма силен. Ее лицо заливала уже подсохшая кровь, на прелестной смуглой коже в месте удара вздулась синеватая опухоль размером с крупную сливу. Стоять она явно не могла; ноги у нее сразу подогнулись, когда Лука попытался ее поднять.
– Ты иди к лошадям, – шепотом велел он Изольде, – только как можно тише. А ее я сейчас принесу.
Изольда кивнула и, ступая неслышно, как легкая лань, скользнула меж деревьями к поджидавшему ее Фрейзе, тот помог ей сесть на самую лучшую из лошадей. Следом подошел Лука, неся на руках Ишрак, и вместе с Фрейзе уложил ее на вторую кобылу поперек седла. Ласково похлопывая лошадей по груди и шепотом заставляя их пятиться, Лука и Фрейзе вывели их на ту же узкую тропинку, которая вскоре привела их к дороге, где уже ждал брат Пьетро.
