Его лицо потемнело от гнева, все существо без предупреждения охватила волна ярости.
— Я не женюсь на Джуман. Она сущий ребенок и до смерти надоела мне своими бесконечными разговорами. Она болтает только о лошадях и ни о чем больше. Я и подумать не могу, чтобы взять в свою постель ее или еще какую-то женщину, если я знаю, что меня ждешь ты. Ты — мое наваждение. Разве ты еще не поняла? Я не могу тобой насытиться — но мне придется, ибо ты скоро вернешься к себе на родину.
— Рамиз, я чувствую то же самое. — Она схватила его за руки и потрясла, чтобы он посмотрел на нее, — разве ты не понимаешь? Я хочу тебя. Я все время тебя хочу.
— Силия, я…
— Бога ради, ваше высочество, заткнитесь и поцелуйте меня.
И чуть ли не впервые в жизни Рамиз в точности исполнил данное ему указание.
До недавнего времени считавший себя совершенно здоровым лорд Армстронг буквально слег во время путешествия по Средиземному морю. Они плыли на королевском фрегате «Гиперион». Лорд Генри лежал пластом в кишащей насекомыми тесной каюте и страдал от mal de mer[13], усугубленной еще кое-какими неприятными мелочами. Он и Кэсси большую часть времени проводили каждый в своей постели, почти не поднимаясь на палубу, и только неустрашимая леди София цвела и была деятельной. Именно она следила за тем, чтобы страдальцам предоставляли питание, которое могли принимать их расстроенные организмы, и сумела заполучить у капитана Моубри бальзам, который избавил лорда Генри от неприятных насекомых.
И по прибытии в Александрию леди София тоже оказалась на высоте положения. Она, как по волшебству, организовала необходимый транспорт — да так быстро, что не успел лорд Генри обрести под ногами твердую почву, как уже оказался вместе с дочерью в тисках скрипящей и подпрыгивающей кареты. И каждый раз, когда они останавливались поменять лошадей, ему приходилось самым вульгарным образом убеждать возницу их выпустить.
Они прибыли в каирскую резиденцию генерального консула глубокой ночью. На следующее утро Кэсси проснулась бодрой и отдохнувшей и потребовала сегодня же вновь отправиться в путь.
— Нет, и еще раз нет! — воскликнул лорд Генри. — Я не в силах сдвинуться ни на дюйм, мне необходим хотя бы день отдыха.
— Папа, но, может быть, все-таки ты подумаешь…
Лорд Генри со злостью глянул на свою дочь. Он страдал от тика. У него раскалывалась голова. Более того, количество частей тела, которые не ныли тем или иным образом, можно было пересчитать по пальцам.
— Ты слишком переживаешь! Что значит еще день, когда их столько уже прошло?
Но Кэсси хватило для отдыха семичасового сна и ванны, и она вернулась к своему обычному образу Кассандры. Она заломила руки:
— Силия будет страдать лишний день, отец. Еще целый день мучиться, не зная, когда же мы приедем ее спасти. Целый день смотреть сквозь тюремную решетку на свет белый и молиться, чтобы ее когда-нибудь выпустили.
— Бога ради, дочь, твое выступление достойно театра! Я вообще не могу понять, как такая хрупкая девушка, как ты, может столь легко переносить такое трудное путешествие? Я тебя с этим, разумеется, поздравляю, но — но! — у меня не настолько сильный организм. Прежде чем отправляться в пустыню, мне нужен денек отдыха. И еще мне совершенно необходимо переговорить со стариной Винчестером. Джорджа посылали на очень важные переговоры — слишком важные, чтобы провалить их из-за недостаточности сведений. Чертовски жаль, что Джордж нашел свою смерть именно здесь и сейчас.
— Но, папа, разве моя сестра не важнее? Тетя София! — Кассандра с мольбой обратила голубые глаза на тетю. — Я умоляю, отправимся в путь сегодня! Здесь рукой подать до Красного моря, и останется только доплыть на чем-нибудь до А-Кадиза. Лорд Винчестер говорит, что море там всегда тихое и спокойное.
— Да что старый Винчестер об этом знает?! Он же никогда там не был! — сердито возопил лорд Генри. — Вместо того чтобы устраивать мне сцену, лучше бы пошла и поискала этого типа… как-то там Финчли-Берка. Он неделю назад виделся с Силией. А теперь уходи и дай мне как следует восстановить силы и достоинство без лишних глаз и ушей.
Услышав в голосе лорда Генри непререкаемые нотки, Кассандра поняла, что придется отступить. Она заставила отца проглотить несколько целебных порошков и вместе с тетей вернулась в гостиную.
Там ее уже ожидал Перегрин. Он разрывался между желанием воздать должное красоте девушки и нежеланием встречаться с ее грозной тетей, чем-то напоминавшей его собственную матушку.
— Вы, естественно, поедете с нами и будете нас сопровождать. Нам нужен человек, который знает все мачты, — сообщила Кэсси Перегрину, заодно пользуясь недавно выученными морскими выражениями. — Вы туда уже ездили и все знаете о верблюдах и прочем. По сравнению со всеми остальными, включая лорда Винчестера, вы — настоящий специалист. — При этих словах она одарила молодого человека своей чарующей улыбкой.
Перегрин покраснел. Теперь, когда в Каир прибыл лорд Армстронг, знаменитый своей честью и цельностью, генеральный консул уже сожалел о тех вольностях, которые он успел допустить: в частности, о сделанном леди Силии предложении послужить на благо своей страны. Лорд Винчестер запретил Перегрину даже упоминать об этом и тем самым поставил в очень неудобное положение. И посему даже обаяние леди Кассандры не могло убедить его провести в ее обществе больше времени, чем это необходимо. Он слишком боялся проговориться.
— Дело в том… дело в том, леди Кассандра, — забормотал он, ужасаясь самой мысли, что придется ехать по пустыне не только с ней, но и с ее уважаемым отцом и грозной теткой. — Видите ли, я должен отправляться в Индию.
— Мистер Финчли-Берк! — воскликнула Кассандра. — Неужели вы бросите нас на произвол судьбы?
— Ну… нет… не совсем… то есть… у вас нет нужды в моем присутствии. Вам понадобится гид, но, я уверен, вы сможете найти кого-нибудь в порту. Зачем мне с вами ехать, я вас только задержу, — продолжал сбивчиво бормотать он, хотя и знал, что хватается за соломинку.
— Индия подождет, мистер Финчли-Берк. А моя сестра ждать не может. Вы же не хотите, чтобы она лишнее время томилась в своем заключении.
По воспоминаниям Перегрина, леди Силия казалась вполне довольной своим положением, но он не знал, как донести это до ее сестры.
— Как вы нашли мою племянницу, мистер Финчли-Берк?
Перегрин чуть не подпрыгнул — настолько перепугался, встретившись с пронзительным взглядом леди Софии.
— Ну, это было очень просто. Я только добрался до дворца, и все.
