– В общем, прием был удачный, – сказала графиня, допивая третью чашку своего утреннего кофе.
– Да, мне тоже так кажется, – согласилась леди Брайенна.
– А вы как считаете, мистер Кавинтон? – спросила Барбара у Джейми. Тот пришел навестить Кэмерона, но Кендолл сказал ему, что граф уехал. Тогда дамы пригласили его к своему завтраку.
– Я думаю, что сегодня все утро гости обсуждали ваш прием, и толки еще в самом разгаре.
– Да, надеюсь, что так, – лукаво улыбнулась Барбара.
– На что ты надеешься, бабушка?
Мариза вошла в комнату, поцеловала щеку бабушки, села рядом с Брайенной и огорченно посмотрела на пустой стул в другом конце стола, – она надеялась, что сегодня Кэмерон будет завтракать со всей семьей.
– На то, что о бале в твою честь долго будут толковать в округе, дорогая, – ответила Барбара. – Ты ведь тоже так считаешь?
Мариза повернулась к ней: – Простите, бабушка, вы мне что-то сказали?
– Что с тобой, Мариза! Ты чем-то расстроена?
– Нет, нет, ничего. Так о чем вы меня спросили?
– Бабушка довольна, что о твоем бале говорят все соседи, вчерашние гости, – ответила леди Брайенна.
– Что они говорят? – испуганно спросила Мариза, вспомнив разговор двух сплетниц. Неужели до бабушки дошли эти гнусные толки?
– Все говорят, что возвращение моей внучки и восстановление блеска имени нашего рода – счастливое событие, – сказала Барбара.
– А что они говорят… о моем муже? – спросила Мариза, отрезая толстый ломоть хлеба и густо намазывая его ярко – оранжевым апельсиновым джемом.
Барбара ласково улыбнулась внучке.
– Они ведь его еще не знают. Сначала будут относиться настороженно. К тому же он – шотландец.
– Я не об этом, – объяснила Мариза. Зеленые глаза Барбары еще ласковее засияли внучке.
– А, ты о его шрамах, – сказала она. – Ну, какой же безмозглый осел посмел бы обсуждать это в моем присутствии! Но боюсь, что за спиной… есть же бессердечные и неумные люди. Но таких, если до меая что-нибудь дойдет, я всегда сумею отделать. Да, его лицо и фигура поражают при первом взгляде, но стоит ли придавать этому такое значение? Я прожила долгую жизнь и видела людей со шрамами от ран, полученных на войне, на дуэлях, в несчастных случаях. Многие из этих людей были вчера на твоем балу – мои ровесники. Как-то прожили свой век со шрамами и увечьями, не заботясь о том, как на них люди глазеют. Такова жизнь… – сказала старая женщина, слегка пожав хрупкими плечами. – Надо примиряться с тем, чего нельзя изменить.
– Спасибо, бабушка, – сказала Мариза.
– За то, что я говорю правду? – удивилась Барбара.
– Правдивость и искренность многих шокируют, миледи, – улыбнулся Джейми, – особенно в определенных кругах.
Барбара тихо засмеялась и бросила на Джейми кокетливый взгляд:
– Давно знаю, но меня это никогда не удерживало.
– Если уж речь зашла о моем муже, то скажите:
кто-нибудь видел его сегодня? – спросила Мариза.
– Я пришел рано утром к графу поговорить об одном неоконченном деле, но мне сказали, что он уже уехал, – заметил Джейми.
– Он уехал? – Мариза положила хлеб на тарелку и стала нервно теребить складку скатерти.
– Очевидно так, миледи!
– У тебя были какие-то планы? – спросила Брайенна, встревоженно поглядев на Маризу.
– Да… – Мариза сложила руки на коленях и подумала, что муж ведет с ней какую-то непонятную игру.
В дверь тихо постучали, и вошел Кендолл.
– Извините мое вторжение, миледи, – обратился он к Маризе, – у меня письмо к вам от графа. Он велел мне передать его вам в собственные руки.
– Так передайте же, – сказала Мариза, вставая из-за стола. Она взяла письмо из рук Кендолла, сломала печать и прочитала: «Моя дорогая жена! Прошу тебя, приди. Кендолл объяснит тебе, куда. Доверься ему. Доверься мне».
Мариза крепко сжала в руке бумагу и устремила взгляд на Кендолла:
– Вы знаете?
– Да.
– Мариза, что случилось? – спросила вдовствующая графиня. Она изумленно глядела на сияющее радостью лицо внучки, которая только что была рассеянной и даже какой-то отрешенной.
– Не волнуйся, бабушка. Мне надо поехать недалеко по очень важному делу, – сказала Мариза и быстро вышла из комнаты.
– Я последую за вами, – сказала она Кендоллу.
– Мариза, куда ты едешь? – донесся до нее голос Барбары. «За счастьем, бабушка. За тем, что мне нужнее всего на свете», – хотелось закричать Маризе, но она молча взбежала наверх за плащом.
Барбара стояла у подножия лестницы, растерянно глядя на нее снизу вверх. Рядом с ней застыли Брайенна и Джейми.
– Да, я очень спешу, извините меня, – бросила на ходу Мариза, сбегая через пять минут вниз по лестнице. Радостный смех как будто летел вслед за ней серебристым облачком.
«Должно быть, все проблемы моей дорогой подруги разрешены», – думала леди Брайенна. Завязав в салфетку крошки хлеба, она шла по тропинке к пруду под низко нависшим темно – серым небом. «Скоро хлынет дождь, – подумала она, услышав отдаленный раскат грома. – Если бы с неба пролился такой дождь, который вымыл бы из ее души все обиды и боль, печаль и сожаления! Но нет, это невозможно. Она останется такой, как она есть», – меланхолично размышляла Брайенна.
Сожаления… Как она сожалеет о том, что не решилась танцевать на балу. Если б она приняла приглашение Джейми Кавинтона, подала ему руку и кружилась с ним в танце под звуки веселого бурре! Но танцевала с Джейми Мариза, а Брайенна сидела рядом с вдовствующей графиней, вполуха слушая ее остроумные характеристики гостей, и ловя взгляд Джейми, который то и дело украдкой смотрел на Брайенну. А ведь она могла бы глядеть ему в глаза, то выступая плавным шагом, то кружась по залу под звуки веселой и безыскусственной мелодии старинного сельского танца.
А она сидела в дальнем уголке зала в прекрасном платье, подаренном Брайенной, и грустно смотрела на танцующих. Брайенна знала, что Джейми – лучший друг Кэмерона. Но как же они несхожи… Муж Маризы хмур и резок, а Джейми – добр, и у него такой спокойный, ласковый взгляд.
И все же она прочла в том взгляде вспышку мужского интереса, искру страсти. Страсть… она вспыхивает так внезапно, и Брайенна уже обожглась однажды. Страсть Донала она приняла за любовь, его настойчивое ухаживание льстило неопытной девушке, и она без раздумий вступила в брак, который окончился катастрофой.
Но Джейми, кажется ей, совершенно не похож на Донала. Не похож? В душе ее раздавался недоверчивый вопрос: откуда ты знаешь, что не похож? Животное начало Донала проявилось уже после свадьбы.
«Знаю, и все, – убежденно возражал другой голос. – Знаю, что Джейми Кавинтон не такой, как Донал». Эта убежденность возникла в душе Брайенны вчера вечером, когда, сидя в тихом уголке зала, она прочла в светло – карих глазах подошедшего к ней Джейми восхищение и обожание. Брайенна почувствовала, что он не только любуется ее красотой, но и видит ее душу. В глазах Донала всегда горело только желание, и ему нужно было тело, а не душа женщины. Может быть, он оттого был так груб. и эгоистичен, что у него самого души вовсе не было, и он прекрасно без нее обходился.