– Вот и я о том же. Такая скука. Все про всех знаешь.
– Вот как? - насмешливо сказал Бенедикт.
– Смейся сколько твоей душе угодно, - заявила сестра, ткнув Бенедикта пальцем в бок, - но я нисколько не преувеличиваю.
– Совсем-совсем? - усмехнулся он. Элоиза сердито взглянула на него.
– Так где ты все-таки пропадал всю неделю?
Бенедикт зашел в гостиную и плюхнулся на софу. Конечно, следовало бы дождаться, пока сядет Элоиза, и уже потом садиться самому, однако Бенедикт наедине с сестрой не церемонился.
– Ездил к Кавендерам на вечеринку, - ответил он, кладя ноги на низенький столик. - Отвратительнейшее, доложу тебе, мероприятие.
– Мама убьет тебя, если застанет в такой позе, - заметила Элоиза, садясь в стоявшее рядом кресло. - А почему тебе там так не понравилось?
– Мне не понравились гости. - Бенедикт бросил взгляд на свои ноги и решил оставить их на столике. - Таких отъявленных мерзавцев я еще никогда не встречал.
– Да что ты говоришь?
– То, что есть на самом деле. Я бы не позволил тебе выйти замуж ни за одного из присутствовавших там.
– И я бы с радостью подчинилась этому приказу, - заявила Элоиза и забарабанила пальцами по ручкам кресла.
Бенедикт не смог не улыбнуться. Жизнь в сестре всегда била ключом, она и нескольких минут не могла высидеть на одном месте.
– Тогда почему ты провел там целую неделю? - недоверчиво спросила Элоиза и, прищурившись, взглянула на брата.
– Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что от тебя ужасно много шума?
– Постоянно говорят. Так где ты был?
– И что ты и мертвого поднимешь?
– А иначе никогда ничего не узнаешь. Так где ты был?
– Я тебе рассказывал, что собираюсь вложить часть акций в компанию, специализирующуюся на производстве намордников для людей?
Элоиза бросила в него подушкой.
– Так где ты все-таки пропадал?
– Как это часто бывает, - ответил Бенедикт, поймав подушку и бросая ее в сестру, - ответ самый что ни на есть прозаичный. Я был в "Моем коттедже". Страдал от жесточайшей простуды.
– А я думала, ты уже выздоровел.
Бенедикт бросил на сестру насмешливый и в то же время недовольный взгляд.
– А тебе-то откуда это известно?
– Мне всегда все известно. Пора бы тебе об этом знать, - ухмыльнулась Элоиза. - Так, значит, болезнь вернулась?
Бенедикт кивнул:
– Да, после того как я попал под сильный ливень.
– Очень глупо было с твоей стороны попадать под дождь.
– Интересно, и почему это я позволяю своей глупенькой младшей сестренке себя оскорблять? - удивился Бенедикт, озираясь по сторонам, будто спрашивая не Элоизу, а кого-то еще.
– Наверное, потому, что я это мастерски проделываю. - И Элоиза стукнула его по ноге, пытаясь сбросить ее со стола. - Сейчас сюда войдет мама, и тебе достанется.
– Не войдет, - возразил Бенедикт. - Она занята.
– Чем это она занята?
Бенедикт махнул рукой в сторону потолка.
– Показывает новой горничной наш дом.
Элоиза тотчас же выпрямилась. Глаза ее загорелись.
– У нас новая горничная? Никто мне об этом ничего не говорил.
– О Боже! - воскликнул Бенедикт. - Свершилось чудо! Есть что-то, о чем Элоизе не известно.
Откинувшись на спинку кресла, Элоиза снова попыталась сбросить его ногу со столика.
– Горничная? А какая? Личная горничная или обычная?
– А тебе какая разница?
– Лишние сведения никогда не помешают.
– По-моему, личная горничная.
– А ты откуда знаешь? - подозрительно спросила Элоиза.
Секунду помешкав, Бенедикт решил, что не будет ничего страшного, если он скажет ей правду. Все равно она скоро все узнает.
– Потому что я ее сюда привез.
– Горничную?
– Нет, маму… Горничную, конечно, кого же еще!
– А с каких это пор ты стал нанимать прислугу?
– С тех самых пор, как эта юная девица практически спасла мне жизнь, когда я бездыханный валялся в своем коттедже.
Элоиза рот раскрыла от изумления.
– Так ты был настолько болен?!
Пусть считает, что он был на смертном одре, решил Бенедикт. Пускай его жалеет. Это может сослужить ему хорошую службу в следующий раз, когда ему что-нибудь от нее будет нужно.
– Бывало и хуже, - тихо проговорил Бенедикт. - А куда это ты? - удивился он, видя, что Элоиза вскочила.
– Пойду знакомиться с новой горничной. Наверняка она будет прислуживать мне и Франческе, ведь Мария уволилась.
– Уволилась?
– Ну да, - недовольно буркнула Элоиза. - Променяла нас на эту гнусную леди Пенвуд.
Бенедикт усмехнулся. Характеристика, данная сестрой этой дамочке, ему чрезвычайно понравилась. Он прекрасно помнил тот единственный раз, когда встречался с леди Пенвуд. Тогда она тоже произвела на него впечатление гнусной особы.
– Всем известно, что леди Пенвуд отвратительно обращается с прислугой. За один этот год от нее ушли три горничные. Она увела горничную миссис Фезерингтон прямо у нее из-под носа, но бедняжка прослужила у нее всего две недели.
Бенедикт терпеливо слушал тираду сестры, удивляясь тому, что его это интересует. Он и сам не понимал почему, но ему было действительно интересно.
– Мария приползет через неделю и будет умолять взять ее обратно, помяни мое слово, - заметила Элоиза.
– Я всегда помню твои слова, - ответил Бенедикт. - Только они меня в основном мало волнуют.
– Ты еще пожалеешь о том, что это сказал! - выпалила Элоиза, ткнув в брата пальцем.
Он покачал головой и слабо улыбнулся:
– Сомневаюсь.
– Ну ладно, я иду наверх.
– Желаю приятно провести время.
Показав брату язык - совсем еще ребенок, хотя ей уже двадцать один год, подумал Бенедикт, - Элоиза выбежала из комнаты. Целых три минуты Бенедикт наслаждался одиночеством, но вот в холле снова раздался ритмичный стук каблуков. Кто-то направлялся в сторону гостиной. Он поднял голову. В дверях стояла мать.
Бенедикт тотчас же вскочил. Если с сестрой он мог позволить себе не церемониться, то с матерью - никогда.
– Я видела, что ты кладешь ноги на стол, - набросилась на него Вайолет, не дав ему и слова сказать.
– Просто я полировал ботинками его поверхность.
Вскинув брови, Вайолет опустилась в кресло, в котором только что сидела Элоиза.
– Итак, - деловито проговорила она, - кто она, Бенедикт?
– Ты имеешь в виду мисс Бекетт?
Вайолет коротко кивнула.
– Понятия не имею. Знаю лишь, что она работала у Кавендеров и, похоже, их сын дурно с ней обошелся.
Вайолет побледнела.
– О Господи… Он…
– Не волнуйся. Он ничего с ней не сделал, - мрачно изрек Бенедикт, - хотя пытался.
– Бедняжка. Как ей повезло, что ты оказался поблизости и спас ее.
Бенедикт поймал себя на том, что ему неприятно вспоминать тот поздний вечер, когда он искал Филиппа Кавендера и нашел его на лужайке перед домом в обществе дружков. И все они приставали к Софи. И хотя все закончилось благополучно, он постоянно задавал себе вопросы, начинающиеся с "что, если". Что, если бы Кавендер и его дружки были не так сильно пьяны и действовали понастойчивее? Они могли бы изнасиловать Софи. Да что там могли - они наверняка бы это сделали!
