Его мысли унеслись в прошлое, на год назад, когда даже лютой ненависти, клокотавшей в душе Роберта и сжигающей все на своем пути, было недостаточно, чтобы спасти его войско от постыдного разгрома, а ему самому пришлось бежать и прятаться, как трусливому зайцу, забиваться в вонючие норы, петлять, запутывая следы. Лучше было бы умереть, но Роберт остался жить только ради своих людей. Он не имел права оставить их на произвол судьбы на землях, кишевших врагами, растерянных, измученных, покинуть их в беде так, как он поступил с Адамом, опоздав к ложу умирающего сына и не проводив его в последний путь.
Было время, когда он желал смерти, но теперь отчаянно хотел жить. Ведь он дал клятву над маленьким могильным холмиком там, в Нормандии, что выживет и победит. А если погибнет, то будет погребен в родной земле, в поместье Белавур, и не доставит огорчений душе Адама, пребывающей на небесах.
Он натянул поводья и направил коня из укрытия лесной чащи на проезжую дорогу. Его люди безмолвно следовали за ним. Всадники продвигались медленно и почти бесшумно. Через несколько минут факелы, освещавшие им путь, заметят из замка караульные. Кости выпадут на игральный стол. Он намеревается сфальшивить в игре. Война спишет и этот грех. Им некуда было возвращаться. Генри Анжу стал Нормандским герцогом. Даже прежний союзник Роберта, король Людовик Французский, был вынужден с этим смириться. За спиной у Роберта была пустота — никакой опоры, ни единой пяди земли, на которой можно было бы закрепиться.
Отряд перевалил через гребень холма и начал спуск по пологому склону в лощину. За ней вновь была крутизна, увенчанная черной громадой замковых башен и стен.
Роберт дышал глубоко и ровно, но сердце его билось все чаще и кровь все быстрее неслась по жилам, как всегда бывало перед сражением.
Послышался окрик стражника с вершины башни. Началось!
— Эй, там, на башне! — крикнул Роберт, остановившись на краю земляного рва, окружавшего стены замка. — Мы следуем из Шрусбери от купца Уолтера Ройена, охраняя обоз с солью и специями. Нас ожидают здесь.
На крыше башни, возвышавшейся над крепостными воротами, разом, один от другого, зажглись несколько факелов. Раздраженный хриплый голос прокричал в ответ:
— Вас ждали еще неделю назад!
— Нам дьявольски не везло, — объяснил Роберт. — Сначала у одной повозки ось сломалась, затем у другой. И так на всем пути… и шайки разбойников не давали нам покоя. Мы не спали сутками, и чуть не половина моих людей обморожены. Ради Бога пусти нас!
— Не могу. Пока не рассветет, я не открою ворота. Устраивайтесь на ночлег снаружи.
Роберт разразился громкими проклятиями, какие только могла подсказать его богатая фантазия. На солдат они явно произвели впечатление. Стражник, видимо, заколебался, но властный голос коменданта одернул его.
— Молчи, дурень! Нечего с ними разговаривать. Уже давно за полночь, и мы никого не впустим. Эй, вы там, ищите себе место, где хотите! Слава Господу, на болотах свободной земли еще хватает.
— У нас ни крошки не было во рту со вчерашнего дня. Из-за этих чертовых задержек мы подъели все свои запасы.
— Ну, до рассвета вы с голоду не помрете.
— Нет, нет… Так не пойдет! — Роберт сменил рассерженный тон на заискивающий. — У нас с собой бочонок лучшего гасконского вина к столу милорда, а еще две бочки доброго чеширского эля для прочих домочадцев. Это все подарки мистера Уолтера Ройена хозяину Белавура. Жаль, что вы не попробуете этого эля! — С грубоватым смешком Роберт развернул коня и предупредил: — К восходу солнца эля в бочках не останется ни капли. Но я вам расскажу потом, каков он был на вкус.
— Обожди!
Пальцы Роберта мгновенно натянули поводья, сдержав коня. Сердце забилось так сильно, что готово было, казалось, выскочить из груди. Секунды тянулись бесконечно долго. Наверху стражники перешептывались между собой, потом подъемный мост стал опускаться, а тяжелые решетки, наоборот, поползли вверх. Скрип лебедок был для слуха Роберта прекраснее любой музыки.
Створки ворот раздвинулись, и Роберт де Ленгли смог заглянуть в темное нутро крепости Белавур. Стараясь не выдать своего волнения, он не торопясь проехал по мосту. Каждый удар конских копыт о деревянный настил повторяло многоголосое встревоженное эхо. Он миновал каменный свод крепостных ворот, стараясь не вспоминать о том давно ушедшем в далекое прошлое дне, когда он в последний раз проезжал здесь.
Шестнадцать лет миновало с тех пор. Тогда он был лишь своенравным одиннадцати летним мальчишкой, преисполненным юной отваги и наивной уверенности, что жизнь готовит ему только подарки, а не тяжкие испытания. И еще он верил в то, что ему все дозволено. Чуть ли не половину отпущенного ему Богом срока он прожил с этими надеждами, прежде чем растерзали их и засыпали пеплом события в Нормандии. А больше всего виноваты в его несчастьях королевская дочь Матильда и сын ее — порождение дьявольское — Генри Анжу…
Но душа Роберта сгорела еще раньше, чем появился на свет Божий, а потом так скоро покинул этот мир крошка Адам!
Мысль об умершем сыне подстегнула его нервы будто удар хлыстом, обострила зрение и слух. Он окинул цепким взглядом замковый двор и насчитал там дюжину солдат. Вероятно, столько же их караулили стены, а кто-то еще находился внутри дома и спал крепким сном.
Роберт заметил, как по лестнице, ведущей на сторожевую башню, поспешно крадется едва заметная во мраке фигура. Должно быть, это Рауль Лебен, его человек, выдававший себя за королевского гонца, который по глупости так и не отыскал лорда Борсвика. В задачу лазутчика входило проникнуть внутрь помещения, расправиться там с охранником и вывести из строя механизм подъемного моста.
Роберт спешился. Страдающий от жажды комендант был уже тут как тут, рядом, жарко дыша ему в лицо. По запаху изо рта можно было догадаться, что он уже выпил. Этот болван явно не годился в начальники гарнизона такой крепости, как Белавур.
Роберт пошарил у себя под плащом и извлек пачку перевязанных бечевой бумаг.
— Это письма от купца Уолтера его светлости лорду Монтегью.
— Отдашь их нашему писарю поутру. Лучше проверим поскорее, крепок ли ваш эль.
Головная повозка уже преодолела мост и въехала во двор. Комендант замка всем своим видом выражал нетерпение, а Роберт изобразил на лице высшую степень угодливости.
— Конечно, конечно, капитан! Бочки с элем находятся во второй повозке.
Когда комендант повернулся к Роберту спиной, тот быстро спрятал бумаги обратно под одежду и выхватил из ножен кинжал. Одним длинным прыжком он настиг капитана. Лезвие мгновенно поразило цель. Благодаря приобретенному в многочисленных схватках опыту Роберту не требовалось много времени, чтобы найти место, куда надо нанести точный и смертельный удар. Комендант расстался с жизнью мгновенно, не издав ни звука. Роберт подхватил оседающее тело и торопливо затолкнул труп под повозку. И все-таки он проделал это недостаточно быстро. Кто-то из солдат, видимо, наблюдал за ним, тревожный крик раздался во дворе и был подхвачен эхом. Стражники всполошились, сверкнули обнаженные мечи, и Роберт вынужден был вступить в схватку.
