– Никаких войск не будет, – устало откликнулся сэр Уильям.
– В таком случае посланник должен позаботиться о том, чтобы войска прислали, – не сдавалась леди Гленкарти, удивительно к месту забыв, что всего несколько часов назад она яростно отрицала самую мысль о подобных действиях.
Несчастный сэр Уильям сдерживался из последних сил.
– Мы попали в чрезвычайно сложную ситуацию, – процедил он. – К этому времени «боксеры», конечно, поняли, что стреляли не солдаты, а если вернутся, одним ружьем их долго не удержишь.
Леди Гленкарти пронзила его яростным взглядом.
– Я не пойду в Пекин пешком, как простая крестьянка.
– Я тоже, Уильям, – дрожащим голосом поддакнула Летиция. – Мы станем посмешищем всей колонии. Что скажет леди Макдоналд?
Синклер с градом ругательств, заставивших побледнеть сэра Уильяма, повернулся и отошел. Сэр Уильям, с беспокойством глядя ему вслед, схватил жену за руку:
– Успокойся, Летиция! Леди Макдоналд скажет, что ты вела себя очень храбро.
– Но я не хочу быть храброй, Уильям, – заплакала Летиция. – Хочу, как предлагает Кларисса, остаться здесь в ожидании помощи.
– Никакой помощи не предвидится, дорогая, – тихо ответил сэр Уильям. – Никаких войск, и…
– Но у императрицы есть солдаты! Когда она услышит о случившемся, немедленно прикажет…
Но Уильям очень сомневался, что императрица Цыси, даже узнай она об их беде, прикажет солдатам выручать англичан. К тому же она ничего не узнает, поскольку Синклер успел объяснить, что все телеграфные провода перерезаны мятежниками.
Пришлось осторожно сообщить жене о невозможности связаться с Пекином.
– Вздор, – в страхе пробормотала леди Гленкарти. – Я отказываюсь этому верить! Я…
Уильям Харленд промокнул лоб платком. Позади догорало здание виллы. Слуги удрали. Обезумевшие лошади разбежались в разные стороны. Он отвечает за жизнь трех женщин, две из которых безмерно ему дороги. Здравый смысл подсказывал, что спасти их можно только с помощью Льюиса Синклера, а тот сказал, что уезжает из Пекина.
Холодный озноб прошел по его спине. Если Синклер продолжит путь, бросив их на произвол судьбы, их неминуемо ждет жестокая смерть. Летиция задыхается, даже пройдя несколько шагов от экипажа до прохлады своих комнат. Она никогда не сможет проделать пешком обратное путешествие до Пекина в жаре и пыли. Ей нужна лошадь Синклера, а всем им необходима защита его оружия. Решившись, он пригвоздил стальным взглядом леди Гленкарти:
– В качестве моей гостьи, Кларисса, вы обяжете меня, если подчинитесь всем требованиям.
Леди Гленкарти ахнула, открыла рот и… впервые в жизни промолчала.
Уильям Хартленд повернулся к племяннице:
– Куда ушел доктор Синклер?
– К привратницкой, – встревожено ответила Оливия. – Дядя Уильям, но если телеграфные провода уничтожены, значит, местность между Западными холмами и Пекином кишит «боксерами»!
– Придется рискнуть, – вздохнул дядя, с опаской оглядываясь на жену. – Оставаться здесь – непоправимая глупость. «Боксеры» не могли уйти далеко и вскоре вернутся посмотреть, чем еще можно поживиться.
Оливия испуганно оглянулась, почти ожидая увидеть бегущие к ним фигуры в красных головных повязках.
– Кроме того, наш долг сделать все, чтобы в Пекин сообщили о произошедшем. Когда я в последний раз говорил с сэром Клодом, тот считал, что «боксеры» сосредоточены в провинциях Чжили и Шаньси. Их появление так далеко на юге означает одно: они задумали напасть на город.
Оливия побледнела. В городе жили четыреста европейцев. Многие были миссионерами, чья жизнь вращалась вокруг соборов и церквей, больниц и приютов. Остальные – дипломаты, такие как сэр Клод Макдоналд и американский посланник мистера Эдвина Конгера. Оба приехали с женами и детьми. Находились там и холостяки вроде Филиппа.
Сердце девушки сжалось. Возможно, именно сейчас «боксеры» идут на Пекин, чтобы без предупреждения напасть на беззащитных людей.
– Дядя, что требует от нас мистер Синклер?
Уильям поблагодарил Бога за то, что племянница так быстро поняла всю серьезность их положения и не впала в истерику.
– На его взгляд, мы должны отправиться в Пекин пешком. Если будем идти всю ночь, к рассвету окажемся на месте.
– Но тетя Летиция не в состоянии пройти пятнадцать миль по неровной дороге! – запротестовала Оливия.
– Она поедет верхом на лошади доктора Синклера.
– А леди Гленкарти?
Сэр Уильям устало потер глаза.
– Может, удастся раздобыть еще одну лошадь, – пробормотал он и едва не подскочил от радости при виде Льюиса, идущего навстречу с охапкой одежды.
– Я взял это в привратницкой, – коротко пояснил тот. – И привратника, и его жены след простыл. Полагаю, сбежали с остальными слугами.
Сэр Уильям растерянно оглядел китайскую одежду.
– Простите, Синклер, я не совсем понимаю…
– Дамам будет легче идти в туземном платье. В длинных юбках далеко не уйдешь, тем более не уедешь.
Летиция в ужасе уставилась на гору одежды.
– Не могу… Уильям, я не могу, – содрогнулась она. Ноздри леди Гленкарти раздулись, как у игрушечной лошадки-качалки.
– Нет! – отрезала она, вскинув голову величественно, как королева, несмотря на растрепавшуюся прическу и пятна сажи на щеках. – Никогда!
Оливия увидела, как Синклер раздраженно поджал губы.
– Леди Гленкарти, до Пекина пятнадцать миль. Ваша юбка не только длинная и прямая, но сзади еще и волочится дурацкий трен, о который я уже дважды споткнулся. В туземном платье вы сможете идти вдвое быстрее обычного.
– Нет, – упорствовала леди Гленкарти. И с ледяной отчетливостью добавила: – Эта одежда, доктор Синклер, принадлежала китайцам!
Оскорбительный намек на его жену был понятен каждому. Оливия увидела, как кожа на скулах Синклера натянулась, словно тонкий пергамент, и он сжал кулаки, так что пальцы побелели. Но тут же каким-то чудом Синклер сдержался и быстро направился к лошади.
Взглянув на отчаявшегося дядю, Оливия не задумываясь подхватила юбки и бросилась за Льюисом:
– Прошу вас, доктор Синклер! Леди Гленкарти не имела в виду…
Синклер развернулся, и она, глянув в его застывшие глаза, попятилась.
– Я прекрасно знаю, что имела в виду леди Гленкарти, – резко бросил он.
Оливия отшатнулась, как от пощечины.
– Да это просто невозможно, – слабо возразила она. – Одежда слишком мала для тети и леди Гленкарти. Она не налезет, как бы они ни старались.
Синклер нахмурился и оглянулся на полную фигуру леди Летиции и пышные формы леди Гленкарти. Пожалуй, с этим не поспоришь.
Он яростно выругался про себя и с едва сдерживаемым нетерпением процедил:
