И тогда Северино сменил гнев на милость, договорившись с испанцами заключить новый договор, по которому им определены были границы владений племен, запретив белым людям из испанских миссий приближаться к землям союза и установив для обмена товарами нейтральную территорию, где два раза в год — весною и осенью разрешено было племенам и бледнолицым торговцам собираться на фиесту, чтобы обменять орудия производства и редкие товары на лошадей, пушнину и золото.
В ночь до подписания договора совет старейшин племен собрался, чтобы выбрать нового великого вождя, и Северино стал самым молодым из великих вождей в истории Совета, ибо был не по годам мудрым и хитрым и наделен храбростью за десятерых воинов, и один мог сражаться за целый отряд. И обращаясь к старейшинам, Северино сказал — больше не будет обид и смертей от бледнолицых из миссий, и никто не станет мешать нам жить — охотиться и растить детей на своей земле, где жили наши предки много поколений назад. Никто не станет указывать нам, где проводить свои обряды и пасти наших лошадей. Северино исполнилось тогда 23 года, и он поклялся посвятить жизнь своему народу, отвергая семью до тех пор, пока в сердце его не войдет чувство, столь же сильное, как и его любовь к своему народу, родной земле и памяти предков. И за честь стать его женой считали дочери всех вождей союза, но Северино оставался тем, кем был от рождения — Амат-тин.
Но однажды в заливе, называемом испанцами Бодего, появились новые белые. Они привезли с собою много людей и военных орудий и построили на скале грозный форт. А когда разведчики союза донесли эту новость совету старейшин, на заседании разгорелась настоящая битва — одни вожди требовали немедленно уничтожить пришельцев, другие предлагали отправить к ним посольство, но Северино выбрал третий путь. И старейшины в который раз подивились уму и смелости главного вождя — Северино решил сам поехать в новый форт и проникнуть в него, чтобы узнать побольше о поселении, которое, по слухам, называли Форт-Росс.
Северино переоделся простым воином и пришел в форт и попросил дать ему работу, и взяли его плотником, обучив новому ремеслу. И увидел великий вождь, что новые белые никого не обижают и не заставляют, как в испанских миссиях, работать на себя день и ночь за гнилую похлебку, в то время как сами поселенцы жили, ели и веселились в свое удовольствие. Те же, кто строил Форт-Росс, называли себя русскими, но среди них Северино увидел много соплеменников из северных кланов, которые за деньги работали в форте, и у русских было много жен из скво алеутских племен.
Но более всего поразила воображение Северино жена главного правителя форта — она была не похожа на его соплеменниц и тех женщин, кого он видел в испанских миссиях. Но отличалась жена русского вождя не только редкой для этих мест красотою, но и добротою характера и вниманием ко всем людям. Эта женщина скоро поняла, что язык, на котором говорит Северино, отличается от наречий алеутов, которые знала в совершенстве и на которых говорила, и позвала Северино к себе в дом, чтобы он научил ее своему языку. И тот подивился, как быстро она заговорила на его родном языке, и оттого проникся к новым поселенцам еще большей симпатией, ибо они не стремились к завоеванию — Северино увидел, что они строили маленькие корабли, на которых можно было ходить вдоль берега и по горным рекам, разводили сады и построили школу, где обучали алеутов и их детей и детей-креолов разным наукам и новому — русскому языку. И Северино сам стал учить его.
Полгода провел Северино с русскими в колонии на скале и ушел оттуда, чтобы рассказать другим вождям о новых поселенцах, и повесть его удивила всех, и решено было ехать в Форт-Росс с посольством. Вожди одели свои лучшие торжественные наряды и богатые перьями головные уборы и выехали с отрядом в направлении Форта-Росс, где были встречены поначалу не без настороженности, но открыто и без враждебности. А когда главный правитель форта узнал в вожде всех племен своего недавнего работника, и тот заговорил с ним по-русски, последние отголоски опасений и отчуждения рассеялись.
Вожди провели в Форте несколько дней и заключили с русскими договор, по которому последним были добровольно переданы во владение земли близ Форта-Росс, и особо было отмечено, что старейшины довольны занятием сего места русскими и обещают им безопасность от племен, входящих в союз, и готовы оказать помощь, если на русских совершено будет нападение чужими племенами. После чего все стали жить в мире и согласии, и никогда союз племен не знал угроз со стороны новых поселенцев, а те в свою очередь помогали племенам возделывать землю и подарили животных, которых никогда здесь прежде не видели, — коров, чье молоко было много лучше лошадиного и буйволиного. Русские ходили в лес на охоту или на рыбную ловлю совершенно безопасно, и никто из племен никогда не нападал на них.
А Северино с тех пор сделался еще более суровым и одиноким. В его сердце отныне и навсегда поселился образ русской женщины, и только такой жены хотел для себя гордый и своенравный вождь. Однако он не мог требовать жены русского правителя, ставшего ему с тех пор другом, и среди женщин, приехавших в Форт-Росс другой такой тоже не было — умной, красивой, светловолосой. Северино полюбил приезжать в форт на праздники, которые устраивала жена правителя форта, чтобы не только увидеть ее, но и наслаждаться ее прекрасным голосом — скво русского вождя играла на пианино и удивительным бархатным голосом пела.
Вождь очень долго не мог решиться привести в свой вигвам жену — Северино все ждал: вдруг в Форт приедет женщина, которая окажется похожей на жену русского правителя форта. Но время шло, Северино становился старше, и ему уже следовало позаботиться о преемнике, и тогда, повинуясь законам своего племени, он выбрал себе жену из семьи одного из старейшин, и эта свадьба стала большим событием для всего союза племен. Северино прожил со своей женой больше двадцати лет, но никто не мог сказать — был ли он счастлив с нею и детьми. И хотя против Северино говорить боялись — слишком сильным и властным он был, все в племени знали, что шаман неоднократно приходил к вождю, чтобы помочь ему соединиться со своей женой и избавиться от наваждения, являвшегося ему в образе русской красавицы. И поэтому никто не удивился, что после смерти жены Северино не стал немедленно искать себе новую, а снова обратил свой взор в сторону Форта-Росс, и на сей раз боги ответили ему.
В тот год в крепость приехал новый правитель, и его сопровождали две женщины — жена и ее сестра, обе одинаково светловолосые, с бархатной белой кожей, голубоглазые, и при этом у второй женщины, которую звали Анна, был прекрасный голос, и играла она на фортепиано столь же красиво, как и первая русская, что поразила воображение молодого Северино. И великий вождь снова потерял покой и сон — вместе с двумя старшими вождями он был зван на фиесту, которую в честь своего дня именин устроила жена правителя Форта-Росс (куда, в том числе, были приглашены и испанцы из Президио Сан-Франциско), и, увидев сестру правительницы, преисполнился желания сделать ее своей женою. И вскоре после того посещения явился в Форт-Росс требовать от Анны войти в его вигвам у Голубых озер.
